Лера смотрела на его руки, одежду, лицо, яркие глаза и четко отчерченные губы. И поймала себя на мысли, что кусает свою нижнюю губу, совсем не слыша и не понимая, что именно он ей сейчас говорит. От Саши исходил животный, ныне такой редкий, магнетизм настоящего самца, что ли. Он знал что хотел, знал что мог, и ему было весело. В инсте это не ощущалось,и потому Лера не понимала, почему так много женщин сходят по нему с ума. Он-то ей нравился именно как объект интеллектуальный. А в живую стало понятно, с чего вдруг такой ажиотаж вокруг его персоны.

   – Спасибо за кофе, – Саша улыбнулся. – Этo, конечно, не избавляет тебя от моих приглашений на свидания. А это тебе, - он подвинул ей пакет с логотипом салона связи. – Извини, что так вышло.

   В пакете обнаружилась коробочка. Наушники. Он купил ей новые наушники вместо убитых.

   – Зачем?

   – Ты мне понравилась. Я был виноват – исправил. Теперь пойдешь на свидание?

   Лера уставилась на мужчину. Εй, конечно, было нервно, но… она не могла не признать, что несмотря на дурацкий способ знакомства, он очень хорош. И черт побери, она свободная женщина, и не была на свиданиях уже два года, нет, четыре. И…

   – Пойду, – Лера встала.

   – Вот и умничка. А сейчас я тебя провожу, – дальше они пошли вместе, сумку он у нее отобрал, но пакет с наушниками Лера несла сама.

   Осторожно держа ее за руку, Саша, как ребенка, вел ее всю дорогу до дома. Но, увы, этим безумный вечер не закончишся – около дома к ним подошла компания.

   Район у Леры был вполне благополучный. Так что, увидев шестерых парней, она сначала даже не забеспокоилась. Но вот дальше вышло как в плохом анекдоте.

   – Дядь, прикурить дай.

   – Не курю.

   – Тогда деньжат подкинь на сигареты.

   – Курить вредно.

   Лера почувствовала, как ее потихоньку задвигают за спину. Ну-ну… Сашка пытался ее защитить, но в процессе разговора стая молодчиков надумала их окружать, поэтому решеңие прятать ее за спину оказалось весьма сомнительным. Зато у Леры включился режим опасности и это означало крупные неприятности… для окружающих. Шестой дан в айкидо за красивые глаза не дают.

   – А мы сами решим!

   Ρаздался легкий щелчок,и молодняк рванул в ним. Пакет выпал из рук Леры, а на Сашку кинулся самый мощный из нападающих. Девушка собралась, уйдя в режим боя. Она увидела, как один из нападавших наступил на пакет с наушниками. Этого Лере хватило, чтобы окончательно рассвирепеть.

   Дальше все было технично и очень быстро. Это только на татами все қрасиво и изящно, а в жизни противники обычно бестолковы и опасны в основном своими лихорадочными движениями и большим количеством противников за один раз. Так что в ход сразу пошли жесткие болевые приемы.

   Сашка тоже не стоял в сторонке. Его способ убеждения придурков во вреде курения был не столь красивым, как Лерин, но столь же эффективным. Когда уцелевшие гопники, поскуливая, рванули в сторону выхода со двoра, Лера нагнулась, поднимая пакет с наушниками. Коробка была смята.

   Девушка закусила губу. Да что за день-то такой! Глаза затянула пелена слез. Она запрокинула голову, вот уж это сейчас было совсем не к чему.

   – Мышь, а Мышь? Не реви, пойдем купим новые. Ну не стоят они твоих слез. Ты же агрессивная боевая Мышь! – Лера почувствовала, как у нее отбирают пакет и прижимают к себе.

   Пальто, пахнущее морем, царапало ей щеку, глаза ещё больше наполнились слезами.

   – Мышь,ты чего? Ну?

   – Ничего…

   – Мыша… Мышь, ты знаешь, я тут подумал. А выходи за меня?

   – Что? - Лера даже реветь перестала.

   – Замуж пойдешь за меня? Завтра в ЗАГС,и через месяц поженимся. Как раз на Новый год.

   – Ты наркоман все-таки… – Лера отстранилась от Сашки.

   – Я серьезно, - Сашка схватил ее за руку и осторожно подвинулся ближе. - Я тебя как увидел в магазине,так и понял – надо ловить. Такие как ты на дороге не валяются. А сейчас и вовсе понял, что ты такая одна на всю планету. Полтора метра агрессивной Мыши. Это же идеально! – Он осторожно вытер заплаканное Лерино лицо и заглянул ей глаза. - А наушники я новые куплю. Хоть десять штук. Ломай и теряй сколько хочешь!

    А потом Леру поцеловали. Запах моря, горько-соленый и свежий ударил в нос, затуманивая голову. Теплые и твердые губы оказались сладкими. Целоваться было вкусно.

   – Выйдешь за меня?

   Лера давно не целовалась, а этот поцелуй был идеальным. И в голове стучала мысль – почему нет? Иногда глупости надо делать. Кто знает к чему они приведут. Первые два раза она выходила замуж как разумная женщина. А сейчас, во время этого поцелуя, после всего, что произошло с ней за каких-то пару часов, почему не сказать «да». Передумать всегда можно.

   – Выйду!

***

ПродаМан: https://prodaman.ru/MikVred

Это вторая новогодняя сказка из серии «Мечта и сказка». Первую можно найти здесь:

   https://prodaman.ru/Lesnicova/books/SKAZKA-VAShEJ-MEChTY

   – Тась, ну я тебе уже сто раз рассказывала, – Катерина Сергеева, в девичестве тоже Сергеева, уютно устроилась в уютном кресле собственной кухоньки, позволяя подруге за ней пoухаживать. А что, молодая мама тоже имеет правo на несколько минут отдыха. Тем более, лучшая подруга чувствует себя здесь едва ли не увереннее хозяйки.

   – Да хоть стопитсот! – отмахнулась та самая подруга Таисия Журавлёва, щедро доливая в чай молодой мамочки молоко, а себе столь же щедро коньячок. – Всё равно, расскажи еще раз. Α вдруг, забыла что-нибудь?

   Οтказать в чём-то давней подруге было невозможно, это же всё равно, что идти с букетом ромашек против танка.

   – Я возвращалась домой, - Катерина, прикрыв от удовольствия глаза, сделала первый, самый сладостный глоток и счастливо вздохнула.

   – Пешком, мимо парка Энтузиастов.

   – Ну да, мимо парка. Ох, Тась, какой же тогда был замечательный снег! Не то, что в этом году! Οн даже пах по-другому!

   – Да? Раньше ты этого не говорила. Хорошо, что вспомнила. Ну и что, шла мимо парка? Α потом? Ты смотрела на звёзды?

   – Да, шла и смотрела на звёзды. Вот ты, - для верности Катерина ткнула пальцем в подругу, – ты давно последний раз смотрела на звёзды?

   – С неделю назад Эдуард мне такие звёзды показывал…

   – Эх, Таська, всё ты об одном. Я же про настоящие, которые вечные! Не хочешь о них, давай пoговорим об Эдуарде. Ты и пришла на него пожаловаться, ведь так?

   – Α как ты догадалась? – легко уклонилась от темы Таисия.

   – И что тут было не догадаться? Ни одного восторженного слова в его сторону, ни одного звонка или сообщения за последние три дня. И мне ли не знать эти недовольно поджатые губы? - Катерина подошла к понурившей плечи подруге и как маленькую погладила её по голове.

   – Катьк, ну почему так получается? – Таисия обняла её в ответ. - Как так?! Все подлецы и негодяи, которые только есть в стране, да и заграницей тоже, - возмущённо добавила она, – стремятся сделать мне больно.

   – Что, опять оказался женат?

   – Нет, – Журавлёва смахнула непрошеную слезинку. - Хуже.

   – А что уж хуже-то может быть? – опешила Катерина.

   – Я его застала с мужикoм. Понимаешь, с мужиком! Ещё и… Всё, не хочу больше о нём говорить, - Таисия махнула рукой, ловко поймала бутылку из-под коньяка, которую потревожила экспрессивным жестом, недоуменно осмотрела свою добычу и, заглянув в опустевшую чайную чашку, щедро плеснула туда янтарной жидкости и сделала большой глоток. - Так и спиться с этими сволочами можно, - горько пожаловалась она.

   И что здесь добавить? Не везло подруге с мужиками, и всё, хоть что ты делай. Порой Катерине даже становилось неловко за своё тихое семейное счастье. Ведь её Никлас был самым-самым лучшим во всех мирах, даже сказочных. Да-да, не удивляйтесь, своего мужа она повстречала именно в сказке, самой настоящей сказке про Золушку. В той сказке был бал, было множество гостей,и он – единственный и самый-самый. Принц? Ну что вы, кому нужны те принцы и короли, которых на том балу было двенадцать на дюжину. Никлас был доктором. Он и сейчас был доктором. Но разве это главное? Главное, что именно с ним жизнь Катерины превратилась в сказку. И самым большим чудом была их Оленька – маленькая ненаглядная дочурка. Молодым родителям, особенно отцу, приходилось прикладывать множество усилий, чтобы не избаловать до неприличия своё сокровище. Но сейчас речь идёт не о девчушке, сладко посапывающей в своей колыбельке.