— Ничего подобного,— возразил Кор.— Свет выключится раньше, когда на тебе останется еще одна вуаль.

— У тебя отлично получится, Герти,— поддержал Бен.— Они будут без ума от тебя.

Все согласились.

— Но что потом? — поинтересовался тролль.— Как вы собираетесь вызволить.Принца из торта и унести его? Ганс может оставаться невидимым, но нам нельзя направлять волшебство на Реймонда, а торт не уедет дальше раздевалки для актеров.

Кор кивнул:

— Правильно, но в раздевалке есть и другие предметы. Например, футляры для инструментов, на которых играют музыканты из оркестра. Среди них есть большой фугляр для контрабаса.

Он выждал паузу, и все с надеждой посмотрели на него, начиная понимать, в чем дело.

— Как только торт приедет туда, Ганс переложит Принца в футляр, а контрабасист вынесет его из отеля через служебный вход, где будет ждать фургон.

— Но он заметит разницу,— возразил Эрни.— Реймонд, должно быть, весит раз в пять больше, чем контрабас.

— Разумеется. Но, видишь ли, контрабасист тоже будет ненастоящим. Им станет мистер Прендергаст.

Волшебник повернулся к троллю:

— Ты мог принимать облик полисмена и банковского служащего. Надо думать, ты сможешь изобразить черноусого контрабасиста с прилизанной челкой?

Тролль энергично кивнул.

— Никаких проблем,— ответил он.— Я хорошо разглядел его сегодня вечером.

Оставалось лишь утрясти детали. Поскольку в их распоряжении находилось больше тысячи фунтов стерлингов, они могли заплатить настоящей танцовщице, чтобы та позволила Герти занять ее место.

— А я позвоню миссис Троттл как раз перед тем, как торт повезут в ресторан,— добавил Кор.— Вакса притворится маленькой дочерью контрабасиста и скажет привратнику, что ее отцу нужно пораньше уехать домой. А ты, Бен, будешь ждать на пожарной лестнице и подашь сигнал водителю фургона, как только Реймонда упакуют и подготовят к выходу. Мы подгоним машину к служебному входу, а оттуда поедем прямо на Кингз-Кросс — и дело сделано!

Усвоив свои обязанности, Бен облегченно вздохнул. Он боялся, что ему не разрешат помочь, а ему, как никогда, хотелось стать частью команды.

Но кроме того, он чувствовал себя виноватым: ведь Вакса думала, что он собирается уйти вместе с ними на Остров.

— На этот раз ты пойдешь,— сказала она.— Ты должен! Бен ничего не ответил. Спорить с ней не стоило; человек должен поступать по справедливости, а оставить Нэнни одну, больную и беспомощную, было бы страшной несправедливостью. Бену не хотелось думать о том, какой станет его жизнь после ухода спасателей. Он не позволял себе думать ни о чем, кроме похищения Реймонда Троттла и возвращения Королю с Королевой их давно утраченного и любимого сына.

Нэнни Браун беспокойно ворочалась на подушке. Она была сильно встревожена. Зачем Ларина Троттл звонила в больницу с расспросами о состоянии ее здоровья? Ларине совершенно безразлично, как чувствует себя ее старая няня. Неужели она собирается отослать Бена? Так скоро? В таком случае Бен должен немедленно получить письмо… Но что, если полицейские придут в больницу и начнут задавать вопросы? Они могут забрать ее и отвезти в тюрьму. Бену это не понравится; он очень сильно переживает за нее.

А вот и он! Когда мальчик опустился рядом с Нэнни и взял ее за руку, она подумала о том, каким красавцем он станет в юности.

— Ты постригся,— тихо сказала она.

Бен кивнул. Герти подровняла ему волосы своими садовыми ножницами. Она предложила сделать еще и завивку наподобие лепестков розы, но Бену показалось, что Нэнни это не понравится. При мысли о спасателях он улыбнулся: им так не терпелось дождаться вечера и вызволить Реймонда из «Астории»! Затем он внимательнее присмотрелся к Нэнни, и его сердце тревожно сжалось. От старушки остались кожа да кости.

— Тебе больно, Нэнни? Ты страдаешь?

— Нет,— солгала она.— Конечно, нет.

Врачи предлагали дать ей обезболивающее, но она не могла позволить им одурманить себя перед приходом Бена.

— Что там с миссис Тротгл? — спросила она.— Еще не вернулась?

— Она по-прежнему в отъезде, и Реймонд вместе с ней.

Нэнни кивнула. Кажется, все в порядке. Если Ларины нет дома, она не может навредить Бену, поэтому письмо подождет. Медсестры обещали передать его Бену, когда придет время.

— А слуги?

— С ними все в порядке. Похоже, меня почти полностью освободили от работы.

Но Бен был озадачен. Слуги вели себя слишком вежливо, а мистер Фултон время от времени многозначительно поглядывал на мальчика, словно что-то знал о нем. Это настораживало Бена, но он не собирался волновать Нэнни Браун.

А Нэнни не собиралась волновать Бена той чепухой, с которой обратился к ней молодой врач, приходивший сегодня утром. Она знала, что ее время заканчивается, и решительно отказывалась отправляться на небеса утыканной трубками и капельницами.

Когда Бен выходил из палаты, к нему подошла молодая медсестра Челеста.

— Старшая сестра хочет поговорить с тобой, Бен,— сказала она.— Ты не заглянешь к ней в кабинет?

Старшая сестра оказалась темноволосой женщиной средних лет с печальными добрыми глазами.

— Ты очень молод, Бен,— сказала она.— Но ты умный мальчик, и кроме того, нам больше не к кому обратиться.

Бен промолчал, ожидая продолжения.

— Ты ее ближайший родственник, не так ли? Я хочу сказать, ты единственный родственник миссис Браун?

— Да, я ее внук.

Сестра вздохнула и нарисовала карандашом загогулину в своем блокноте.

— Видишь ли, Бен, врачи хотят сделать твоей бабушке операцию. Это будет сильным потрясением для ее организма и причинит ей некоторые страдания, но, возможно, продлит ей жизнь.

Бен закусил губу.

— На какой день назначена операция?

— На послезавтра. Мы решили, что ты должен знать об этом.

Послезавтра. Последний день Открытия. Потом все закончится, и спасатели навсегда уйдут из его жизни. Что ж, если у Бена и были какие-то сомнения, теперь они исчезли. Он не может оставить Нэнни одну после операции.

— Мне хотелось бы быть рядом с ней, когда она придет в себя,— сказал он.

— Я попрошу доктора,— кивнула старшая сестра и улыбнулась ему.

Миссис Троттл получила тот столик, который хотела,— слева от оркестра, неподалеку от двери, откуда выезжал торт, и совсем рядом с контрабасистом. Она была уверена, что понравилась ему; каждый раз, когда он не следил за движением своего смычка, его глаза как будто случайно встречались с ее глазами. Что за чудесный музыкант и какой красавец мужчина!

Реймонд сидел напротив, наряженный в новую шелковую рубашку и яркий галстук-бабочку. Наклонившись вперед, чтобы вытереть с подбородка взбитые сливки, миссис Троттл подумала, что в мире нет другого такого красивого мальчика. Ее муж утверждает, будто она испортила его, но он просто не понимает Реймонда. У мальчика тонкая, чувствительная натура.

Брюс стоял у дальней стены, наблюдая за Реймондом. Он был голоден, но никто и не подумал заказать ему что-нибудь поесть. Его сестра Дорин сидела на стуле возле больших двойных дверей. Некоторые могли бы удивиться при виде женщины, вяжущей за обедом, но в зале сидело много людей, пользовавшихся услугами известных телохранителей. При мысли о том, что Дорин находится рядом, они облегченно вздыхали. Ни один террорист или Убийца не уйдет от нее.

Кор, стоявший в телефонной будке на противоположной от отеля стороне улицы, читал инструкции. Вернее, пытался читать, но его очки постоянно сползали с кончика носа. Многочисленные кнопки сбивали его с толку.

— Вставьте монету,— пробормотал волшебник.— Наберите номер…

Но когда он набрал номер, на маленьком сером экране промелькнуло что-то невнятное, и аппарат заглох. Он попробовал еще раз, с тем же результатом. Потеряв терпение, Корнелиус огляделся по сторонам. Им запрещалось направлять волшебство на Принца, но телефон, в конце концов, не входил в число коронованных персона. Он произнес номер «Астории», а затем, повернувшись лицом к востоку, применил Заклятие Вызова — и в приемной отеля немедленно зазвонил телефон.