– Когда ты начнешь?

– Прямо сейчас. Я могу заняться кое-какой предварительной работой, а сегодня вечером буду дежурить у твоего дома в ожидании полуночных похождений мистера Карлсона

Это было не очень смешно, но Джули улыбнулась. Улыбки улучшали ей настроение. По правде говоря, он улучшал ей настроение. Он и Джозефина.

– Спасибо, Макс!

Их взгляды встретились, и вокруг глаз у него разбежались веселые морщинки, когда он ответил на ее улыбку.

– Не за что, Джули.

– Тетя Джули! Тетя Джули!

Эрин и Кейси ворвались в холл в ту самую минуту, когда Джули переступила порог дома сестры. Он, конечно, не мог сравниться по величине и богатству с домом Джули, но это был вполне комфортабельный двухэтажный кирпичный особняк, расположенный в приличном районе. Бекки и Кении переехали сюда незадолго до рождения Эрин, когда Сид предложил бывшему строителю новую должность. Судя по всему, они собирались прожить здесь до конца своих дней.

Если только Кении не потеряет свою престижную должность в виде побочного ущерба от ее развода.

– Эрин, Кейси, – приветствовала племянниц Джули, поставив сумки на пол, и обняла их обеих.

Тут в холле появилась ее сестра. Вид у нее был озабоченный.

– Привет, Джулз, ты как раз вовремя. Через пять минут тут будет целый детский сад, а мама решила, что сейчас самый подходящий момент рисовать улыбающиеся рожицы на четырех дюжинах воздушных шаров. – Бекки мученически закатила глаза. – Кто-то должен меня подменить, заполнить мешки с подарками. Кроме тебя, некому.

– Привет, Бек. – Джули улыбнулась сестре поверх голов девочек.

Бекки была на три года старше и внешне была точной копией их матери, если не считать разницы в тридцать фунтов веса и, разумеется, красно-рыжих волос. Ее коротко подстриженные темно-каштановые волосы аккуратно обрамляли жизнерадостное круглое лицо.

Коренастая, крепко сбитая, в шортах цвета хаки и белой рубашке, она была олицетворением хлопотливой мамаши-домохозяйки из пригорода.

– Джули, это ты? – закричала Дикси из кухни. – Иди сюда, мне нужна помощь.

– Сейчас, мама! – крикнула в ответ Джули. Потом она повернулась к Бекки:

– У меня вчера ночью украли машину.

Именинница Кейси в нетерпении запрыгала вокруг них, желая знать, не ей ли предназначены пакеты в яркой подарочной бумаге.

– Это мне известно, – ответила Бекки, привычно игнорируя шум, поднятый дочерью. – Ты мне лучше скажи, как реагировал Сид. Он разозлился?

– Он разозлился, – кратко подтвердила Джули и перевела взгляд на племянницу. – Один для тебя, другой для Эрин.

Она раздала девочкам подарки. Кейси тотчас же принялась сдирать со своего яркую упаковку.

– Но сегодня же не мой день рождения, – робко возразила Эрин, взяв пакет.

Эрин была очень похожа на Бекки, хотя и унаследовала серые глаза своего отца. Джули обожала свою старшую племянницу – милую, послушную, серьезную девочку.

– Это мой день рождения, тетя Джули, – шепеляво напомнила Кейси, сражаясь с лентой на пакете. Она была тоньше и стройнее сестры, хорошенькая, непоседливая, с буйно вьющимися темно-рыжими кудряшками. Ее Джули тоже обожала. – Мне уже пять.

– Уже целых пять! Большая девочка! – Джули с улыбкой перевела взгляд с Кейси на Эрин. – Я решила, что тебе нужен подарок, чтобы отметить день рождения сестры. Ей сегодня стукнуло пять.

Успокоенная, Эрин начала разворачивать свой подарок, аккуратно расправляя углы бумаги, а не разрывая их, как Кейси.

– Он разозлился на тебя? – не отставала Бекки.

Уловив тревогу в голосе сестры, Джули уже не в первый раз спросила себя, не догадывается ли Бекки, что, как говаривал принц Гамлет: «Прогнило что-то в Датском королевстве», но вслух сказала только: что он просто разозлился. Рассказать правду Бекки – еще хуже, чем доверить ее матери. Бекки будет волноваться, Кении это заметит и накинется на нее с расспросами, будет приставать, пока не дознается, что к чему, а узнав правду, немедленно побежит к Сиду. Кении был неплохим парнем, он любил ее сестру и девочек, но он слишком хорошо знал, кто намазывает ему масло на хлеб. В его случае масло намазывал Сид.

– Барби! – восторженно взвизгнула Кейси, справившись наконец с обертками, и бегом бросилась в кухню с криком:

– Бабушка, смотри, тетя Джули подарила мне Барби!

– У меня тоже Барби! – Эрин кинулась вслед за сестрой.

– И что надо сказать? – крикнула им вслед Бекки, направляясь в кухню вместе с Джули.

Это было просторное помещение, отделанное в жизнерадостных солнечных тонах. Над окном, выходящим на чисто прибранный задний двор, висел большой самодельный плакат, гласивший: «С днем рождения!» У потолка покачивались разноцветные воздушные шарики, перевязанные шелковыми ленточками. Дикси, держа в одной руке шар с уже намалеванными кружочками вместо глаз, но еще без рта, а в другой – несмываемый маркер, склонилась над своими внучками и стала любоваться подарками.

– Спасибо, тетя Джули, – хором сказали девочки после второго напоминания со стороны матери и, не выпуская из рук кукол, побежали к себе в комнату.

– Вот, Джули, заполни их. В каждый надо положить фруктовый рулет, пакетик тартинок, заколку для волос и цветной карандаш.

Бекки подтолкнула Джули к столу, заваленному одинаковыми подарочными пакетами и целой грудой вышеперечисленных сувениров. Примерно две трети пакетов были уже заполнены. Джули приступила к работе, а Бекки занялась именинным пирогом и начала втыкать голубые свечки в белую глазурь.

– Кейси и Эрин напоминают мне вас в их возрасте, – ностальгически вздохнула Дикси. Она нарисовала на шарике улыбающийся рот и потянулась за следующим. – Если бы Бекки не была так упряма, давно записала бы девочек на конкурс красоты. Держу пари, Кейси взяла бы не меньше призов, чем в свое время ты, Джули.

– Ни за что, – отрезала Бекки.

Дикси недовольно поджала губы, но вступить в спор со старшей дочерью не успела: прозвенел дверной звонок. Бекки пошла открывать. Радостно вопящие девочки наперегонки бросились к дверям, стараясь ее опередить.

– Ты можешь себе такое представить? Твои победы в конкурсах – это лучшее, что было у нас в жизни. – Дикси посмотрела на Джули с явным призывом о помощи.

С тех пор как Джули себя помнила, мать записывала ее на все мыслимые и немыслимые конкурсы, делала ей прически и макияж, выкраивала деньги из их нищенского бюджета на броские наряды. Именно благодаря конкурсам Джули научилась моделировать и шить красивые платья буквально из ничего. В конечном счете это привело к открытию магазина «Царица бала». Внешность Джули станет их пропуском на бал, неустанно повторяла Дикси. Так оно и вышло.

– Мне иногда кажется, что Бекки стыдится своего происхождения, – обиженно продолжала Дикси, понизив голос, чтобы Бекки ее не услышала.

В голове у Джули раздался голос Сида, называющего их «нищей семейкой» и «трущобной мразью, живущей в ржавом трейлере». По совести, она не могла винить сестру, стесняющуюся их общего прошлого, хотя никогда не сказала бы об этом матери. Ей тяжело было в этом признаваться даже самой себе, но, упомянув о жизни в трейлере, Сид невольно приукрасил картину ее детства.

Из-за беспорядочных любовных похождений Дикси и ее полной неспособности к полезному труду им не удавалось пожить даже в трейлере. В промежутках между мужьями и кандидатами в женихи они ютились в дешевых мотелях, в приютах для бездомных женщин, а однажды провели незабываемый месяц в палатке, как девочки-скауты. Спать приходилось на одеяле, расстеленном на голой земле, занимать очередь в общественный туалет и в душ, и при этом Бекки и Джули ходили в школу и делали вид, что живут обычной жизнью, как все остальные дети. А Джули, кроме того, принимала участие в конкурсах красоты, приносивших небольшие денежные призы или сертификаты на получение подарков, помогавшие им выжить.

Когда ей исполнилось тринадцать, а Бекки шестнадцать, они соединили свои усилия и выступили общим фронтом против матери, категорически отказавшись переезжать к ее очередному дружку, и заявили, что им нужен собственный дом. Вот тогда-то у них и появился трейлер – первый постоянный дом в их жизни. Дикси пришлось отказаться от беготни за мужчинами; они все втроем работали официантками, уборщицами, нянечками, выгуливали собак, пололи цветочные клумбы – словом, не отказывались ни от чего, чтобы заплатить арендную плату за свой чудесный новый дом на колесах.