Раскрыв глаза, Клер вскрикнула: ее верный страж распластался на земле, сжимая под передней лапой вертикально торчащее копье. Принцесса, расталкивая обомлевших служанок, кинулась к дверям. Выскочила из покоев, подхватив подол пеньюара, понеслась вниз по крутой винтовой лестнице, в этот момент казавшейся особенно бесконечной…

— Ну, как? — прошептал Марр, весело кося огненным глазом на Светозара.

— Отличное представление! — похвалил тот. Чтобы не тратить время попусту, Тишка поднял из колодца ведро воды, которое собирался отнести запыхавшемуся от ржания Полкану.

Грюнфрид, о которой все благополучно забыли на время поединка, сметливо выгадала момент, когда ворота башни распахнутся, явив взлохмаченную свирепую принцессу. Именно в этот миг гоблинка, вооруженная заранее нарванным веником жгучей крапивы, метнулась к поверженному дракону — и с размаха стегнула его под хвостом.

Принцесса не добежала до любимого стража, на полпути кинулась назад, пораженная громкостью вопля. Дракон из лежачего положения взвился над землей, хлопая крыльями и дрыгая ногами, от жжения позабыв обо всём на свете. Увидев остолбеневшего Светозара с ведром воды в руках, Руун бросился к нему, как к своему спасителю. По пути оттолкнул зазевавшегося Полкана, да так что Эжен, охотно потерявший сознание при виде несущегося на них обезумевшего чудовища, скатился с седла, рухнув точнехонько на не успевшую убежать Грюнфрид.

Плеснув из ведра ледяной водой себе под хвост, дракон блаженно выдохнул длинной струей дыма в небо. И упал наземь, благодарно обняв передними лапами ноги растерянного полуэльфа.

— Ух ты ж! Вот это да-а!

Все, кто был в состоянии повернуть голову, оглянулись на восхищенный возглас. Восхищались гоблины, уже прекрасно знакомые Светозару и его спутникам.

— Ну, вы тут устроили! — похвалил старший гоблин, и все в его отряде согласно закивали. — Ну, вы того-этого! Ух, вообще!

Не дождавшись ни слова в ответ, гоблины понятливо задерживаться под башней не стали:

— Это… Ты, как всегда, наше рыжее не видал, да? — привычно кивнул старший Светозару. — Ну, чо ж. Мы тогда дальше пошли. А у вас тут было круто! Здорово. Ну, прощайте!

И зеленолицый отряд, довольный подсмотренным представлением, по своему обыкновению скрылся в кустах.

— Что всё это значит?! — первой опомнилась принцесса. — Эжен, что ты устроил?! Я никогда тебя не прощу!!!

Она хотела наорать на рыцаря, но Эжен валялся в обмороке, да и к прикрывшему его Полкану девушка остереглась подходить близко. Тогда Клер кинулась, чтобы высказать свое недовольство дракону. Тот развернул к ней несчастную морду со слезящимися глазами и объявил слабым голосом:

— То были конвульсии, милая моя Клер! Это значит, что копье противника поразило меня в самое сердце, и кончина моя близка. Я ухожу в свое логово, где прошу меня не беспокоить. Я собираюсь умереть в гордом одиночестве на закате солнца, как полагается драконам, честно исполнившим свой долг.

Закончив проникновенную речь, Руун Марр отлип от Светозара и действительно похромал в сторону своей норы, припадая на все четыре лапы и горестно волоча крылья по траве.

— Что?.. Зачем?.. Как?! — задыхалась от возмущения Клер-Элиан. Ее уютный мирок рухнул в одночасье с трагическим поражением стража.

Однако негодование принцессы угасло еще внезапнее, чем разгорелось. Ее взгляд наткнулся на застывшего столбом полуэльфа. Принцесса недоуменно похлопала ресницами, обвела придирчивым взором статную фигуру блондина с головы до пят, словно портной, собиравшийся снять мерки. В ее кудрявой головке сложилось уравнение, при котором потеря дракона перестала что-либо значить. На пухлых губах принцессы расцвела торжествующая улыбка:

— Я согласна быть вашей женой, о доблестный победитель дракона! — объявила Клер-Элиан. И скорей ухватила нового жениха за локоть, потащила ко входу в башню.

— Это не я победил, это Эжен! — запротестовал тот.

— Нет-нет, не нужно ложной скромности! Я всё видела своими глазами — чудовище победили лично вы!

— Но я вам ничего не предлагаю, мадам! — слабо возразил Светозар.

— Ах, да бросьте отговорки, вам не к лицу. Своим присутствием здесь вы уже подтверждаете, что преследуете одну-единственную цель — сразить дракона, дабы предложить мне руку и сердце, — уверенно сказала принцесса, решительно заталкивая жениха в двери. — Дракона вы победили, он валялся у вас в ногах, осталась вторая половина миссии — я! А предложение — это пустые слова. Знаете, сколько я этой риторики уже наслушалась? Избавьте мои ушки от лишнего шума, просто помолчите. Я знаю, что вы хотите сказать, я вам уже ответила согласием. Идемте же сразу в спальню!

— Постойте! Как можно так сразу?.. — Напор принцессы даже для опытного знатока женщин, каким был Евтихий, казался чересчур стремительным.

— Ох, верно! — спохватилась Клер-Элиан. Спросила строго: — Позвольте узнать, каков ваш титул? Ибо в будущем я не желаю носить титул ниже маркизы!

— Ц-царевич… — пролепетал Тишка. — То есть, мой отец — владыка северных лесов… Вы, кстати, на него удивительно похожи.

— То есть вы принц? — удовлетворенно кивнула принцесса. — Позвольте спросить, вы старший сын в семье или младший?

— Старший, — машинально подтвердил Тишка, тем самым подписав себе приговор.

Клер-Элиан разве только не взвизгнула от радости. Она стремительно протащила вяло сопротивлявшегося жениха вверх по лестнице, при этом даже нисколько не запыхалась — ее окрыляла открывшаяся перспектива скорого замужества. За красавца! За полуэльфа! За благородного иноземца! За наследного принца!

Красавица втолкнула избранника в скромную девичью спальню и с грохотом заперла за собою дверь, отрезав пути к отступлению. Очень кстати, что в покоях кроме них двоих больше никого не было — обе служанки выбежали во двор: молоденькая горничная успокаивала разволновавшегося оруженосца, старая нянька пыталась привести в чувства Эжена.

…Помятая и сердитая Грюнфрид смерила колючим взглядом башню, где скрылся Светозар. Пусть гоблинка с трудом выбралась из-под поверженного рыцаря, но она была не настолько оглушена, чтобы не услышать, как напористо вела себя принцесса и как неуверенно мямлил в ответ Тишка. У Грюнфрид не возникло сомнений: под таким натиском царевич падет и против воли нарушит обет целомудрия. Ведь красавица слишком соблазнительна в своем легком пеньюаре. Слишком она опытна в обхождении со странствующими героями! Куда до нее маленькой зеленой гоблинке, не стоит и тягаться.

Шмыгнув посиреневевшим носом, Грюн решительно направилась прочь от башни. Само собой, ноги понесли ее к логову дракона.

Лукерье Власьевне понравилось жить в городе. Не сразу, но понравилось. Одно только поначалу раздражало — очень уж много людей вокруг! Но она привыкла. Не сразу, но привыкла.

Зажила лесная ведьма, бывшая царица, теперь травницей — при аптекарской лавочке, лучшей в городе, потому что единственной. Сюда даже высокомерные барыни из свиты княгини захаживали. Потому что больше некуда — один лекарь на весь город, не считая двух бабок-повитух.

Раньше без помощницы Красимиру впору было разорваться: и за лавочкой присмотр нужен, мало ли кто и в какое время наведается, мало ли какая хвороба нагрянет. Горожане повыше сословием то и дело домой приглашают, детишек или барынь занедуживших посмотреть. Да зелья варить тоже надо. За травами-корешками в лес регулярно выбираться — немало времени требуется. Потому не мог нарадоваться на толковую травницу лекарь. А еще романтически о Лукерье вздыхал, любовался ею украдкой, однако не приставал и речей о любви не заводил, за что она ему была весьма благодарна.

Люди к молчаливой знахарке вскоре привыкли. Старушки постарше в ней признали ведьму, но шепотки и слухи только прибавили к ней уважения. Вскоре лекарь смог без опасений оставить лавочку и аптекарскую кухню на помощницу, а сам отправился в земли язычников, там сам Щур по болотам всегда самые лучшие целебные корешки собирал.