Довольно часто Лис стал приходить ко мне сам. Я прекратила ходить с ним в Первомир еще после экзаменов, скрывая свою боль. Тогда он начал навещать меня ночами, но всегда после приступов.

Я уверена, он чувствует что-то, но по какой-то причине все еще молчит. Либо ждет от меня ответа без вопроса, либо просто не хочет знать.

— Твои страдания заставляют меня кипеть злостью. Я хочу их уничтожить, но не знаю ни врага передо мной, ни как с ним бороться. Ты ставишь меня в жестокое положение, — арьяр сидел позади меня и терся щекой и носом о мои волосы и шею.

А я молчала. Вспышки боли кратки и проходят, а ласки могут быть долгими и приятными. Зачем зацикливать внимание на неизбежном, теряя приятное в ожидании конца. И я не стала зацикливать. Снова промолчала.

— Шихан просил не требовать ответа, а ждать. Целовать тебя сладко, как только могу, держать крепко, чтобы не ушла, любить страстно, чтобы не могла встать. И я собираюсь так и поступить, — в его словах проскользнула улыбка, а в следующую секунду меня укусили за шею. Игриво и приятно.

Мой измученный долгим заточением Лис даже представить не мог, что скоро я окажусь в такой же клетке, как и он. Только моя будет золотой и вечной. А впрочем, сегодняшней ночью это не имело значения, как не будет иметь и в последующие, до самого конца.

Откидывать одеяло и поднимать голову с теплой груди любимого жутко не хотелось, но этот самый любимый уже поигрывал мышцами под моей щекой, так как от слов я не просыпалась.

— Я начну щипать тебя за нос, если не встанешь. На практику пройдешь с шикарным красно-фиолетовым свидетельством собственной лени, — усмехнулся Лис, уже подбираясь пальцами к моему лицу.

— Только посмей, и я натравлю на тебя Щелкунчика, — невнятно пробормотала прямо с груди арьяра.

— И почему это исчадие нижнего мира до сих пор здесь? Упокой его, — некр потер лицо руками, снимая сонную негу, — и почему Щелкунчик?

— А он так забавно щелкает клешнями, когда голоден или недоволен. Научился через щелчки, их количество и частоту разговаривать со мной, — и я сонно улыбнулась, обнимая Лиса поперек талии.

— Ну нет, нечего на мне устраиваться, — попытался разорвать захват, но без применения грубой силы у мэтра это не вышло, — все! Где твой нос?

На этом я уткнулась лицом в грудь мужчины и начала фырчать, вдыхая через рот, ибо нос был прижат.

— Я могу и уши твои обработать.

— Щелкунчик! — пискнула, когда мое ушко укусили.

Через несколько секунд раздался стук множества маленьких лапок по полу. Когда он стих, Лис выругался, помянул умертвие добрым словом и, кажется, отключился.

— Ах ты мерзкая тва-а-а… — закончить не получилось.

Ура! Еще двадцать минут покоя и тишины. Тот, кто назвал моего крабика исчадием нижнего мира, явно не оценил его впечатляющие способности к усмирению. Просто незаменимое в семейной жизни членистоногое. Надоел муж своим занудством, натравила на него краба, и дражайший супруг осознает свою неправоту' в отключке. И почему никто этим раньше не пользовался?

Через десять минут, Лис невероятно быстро подавил транквилизатор, который вырабатывает краб, меня снова начали будить, и на этот раз безжалостно расталкивая и с рыком об опоздании. Однако Щелкунчику на этот счет были даны четкие указания. Глупо было надеяться, что некр попадется на эту уловку снова, поэтому умертвие ущипнуло меня.

Все. Поднимайте, как хотите, толку не будет. Я у отключке еще на двадцать минут.

В общей сложности я отняла у нас сорок минут. За это время все как раз успели пройти профосмотр у целителей, и я спокойно зашла в лазарет без стояния в очереди. Хоть Лисандр и дулся на меня, я же напомнила муженьку, что именно он отнял у меня нужные минуты сна своим присутствием в моей постели. Я же просто частично компенсировала это время с утра. Успокоился, но фырчать не перестал. Заметила давно, что если Лис недоволен, то он издает фырк в три раза чаще обычного.

— Надо же, кто к нам пожаловал, — наигранно всплеснул руками Сальфо, — а твоя группа, Хасу, уже все за тебя прошла.

Я в непонятках застыла на подходе к кушетке. Иногда этого целителя, что временами стар, я понимала с трудом. Но сегодня он решил объяснить все сам, без вопросов, что вертелись на моем языке в большом количестве. Например: «Вы ли сдали запретникам девушек?»

— Да вот студэо Тик пыталась дважды пройти осмотр. Второй раз за вас, — декан сложил руки на груди и вперил в меня взгляд, будто ждал признания.

Его помощница, маг второй ступени, смотрела на меня с привычной неприязнью. Как гласила надпись на груди, теперь я ее видела, целитель Ротта.

Если не она в сговоре с запретниками, то я ничего не понимаю в людях.

— Она же демоница. Это заранее обречено было на провал. Наверное, они пошутили, — решила вступиться за нерадивых друзей, сделавших глупость.

— Хасу, в вашем полку прибыло. И имя дарованию, которое решило, что может меня одурачить, Элиот Вандер. Прекрасная иллюзия, не отличить от тебя настоящей. Вот только кровь у иллюзии оказалась демоническая, — прошипел декан Витао, склонившись к моему лицу.

— Так практиковались просто. Нам же нужно учиться, — попыталась оправдать друзей.

— Они обманули мою старшую помощницу, а вот меня не смогли. И теперь вас осмотрит она, — Сальфо гаденько улыбнулся и отошел в сторонку.

А за ним стояла как раз блондинка, что все время стремилась сделать мне больно. А еще любила, чтобы мне было стыдно.

— Доброе утро, целитель Ротта, — я нервно улыбнулась.

— Думаешь, Хана? — я сглотнула.

Будет неприятно.

Осмотр прошел в большом напряжении. Я ждала боли, зуда или еще чего, но женщина справилась на удивление быстро и без каверз. Это слегка насторожило, но я решила, что возьмусь за нее по возвращении с практики.

Переход нам открывали в центральной академии во внутреннем дворе. Провожать наши две группы, именно две, поскольку группу' Марзо не допустили из-за баллов и медосмотра, пришло много преподавателей. Соломон стоял в первом ряду' и изображал серьезного магистра. Получалось у него отлично. Студэо зеваки на площадке перехода с открытыми ртами наблюдали за нами и шарахались от бирюзововолосого вампа. Популярностью наш бывший куратор явно не пользуется. Разве что обратной.

В толпу к мэтрам и магистрам также затесались и стражи. Ниоба широко улыбнулся мне, когда я подошла к своим.

— Хорошо выглядишь, Хасу. Расцвела, — сделал комплемент оборотень.

На самом деле моя божественная внешность за пять лет окончательно изменила тело дракона, сделав его похожим на мое. Теперь лицом я мало отличалась от божественного лика. Так как изменения проходили на глазах у всех и постепенно, то все не заметили этого и привыкли ко мне такой. К тому же мы с Ханой одного типажа. Брюнетки с тонкими чертами лица и большими глазами. Естественно, сейчас у меня был более приземленный вид, но все же не такой, как у прежней главы клана.

— Хана, дорогая, где ты была? Мы начали волноваться? — и это не было упреком, лишь настоящее беспокойство.

Все-таки Халон отличный дракон. Рада, что у него и в семейной жизни все сложилось.

— Проспала, мэтр. Простите меня, — я непроизвольно скосила глаза на Лиса.

Декан проследил мой взгляд и понятливо улыбнулся, как и Фелис с Ликианом. А дальше я подошла к своим.

— Мне приятно, что вы меня защищаете, но не так же глупо подставляться, — отчитала группу, еще не успев поздороваться.

— Доброе утро, — растерянно произнесла Исая. Не ожидала взбучки прямо здесь.

— Это я виноват, — выступил вперед Элиот, — моя идея, на меня и злись.

Весь такой благородный, одет с иголочки. Так и чувствуется голубая кровь. Наследник великого клана. Не удивлена, что за него просила декан, но вот не понятен интерес Клава к нему и нашей группе. Может, просто хочет помочь? Все-таки он всегда содействовал и давал советы без проблем, пусть и отнимал у нас баллы чуть ли не чаще Корпса за проколы. Стоит заметить, справедливо отнимал.