Витя замер. Опять глубоко вздохнул, но теперь иначе. Отрывисто, резко. Аккуратно ссадил ее со своих ног, заставив Милу ощутить дрожь и зябкость. Поднялся, вновь взяв свой бокал. И выпил залпом. Вернулся к бару, где стояла бутылка, и налил себе еще.

Миле стало больно внутри. И страшно почему-то. Очень страшно.

- Да, Мила, - наконец ответил Виталий, вращая бокал пальцами. – Как я. А может, и сильнее. У Миши амбиций раз в десять больше, чем у меня и Женьки, вместе взятых, - в этот раз улыбка мужа больше напоминала кривую ухмылку. – Мы что? В его годы для нас поход в горы был за счастье. Причем своим ходом, с рюкзаками и палатками. С «Завтраком туриста», помнишь?

Мила кивнула, тихо сглотнув накатившие откуда-то слезы. Она помнила эти походы. И их, таких юных. Тогда все виделось проще. И Витя так красиво играл на гитаре…

Витя улыбнулся мягче, посмотрев на нее, словно понял, о чем Мила подумала.

- А наши дети привыкли к водителям и лучшим базам. К официантам и помощникам. Для Миши то, чего достиг Женя – лишь старт. И он хочет достичь куда большего.

- Похоже, Марина влюбилась в него, - поделилась она новостью, решив, что пора уходить с опасной и слишком болезненной темы выяснения изменений в любимом.

Это лучше делать постепенно. Шаг за шагом, чтобы не было очень больно. Она вообще любила плавность и размеренность.

Виталий удивился. И даже отставил бокал, из которого пока не пригубил вновь.

- В Мишу? – улыбка мужа стала шире. – Серьезно?

Мила только пожала плечами и улыбнулась.

- Он ее покорил. Марина им полностью очарована.

- А Миша что?

Виталий вдруг как-то расслабился, даже встряхнулся.

- Ну, Марина слишком потеряна от своих чувств, ошеломлена. Следить за Мишей ей некогда было, - тихо рассмеялась Мила, делая вид, что ничего не грызет ее душу изнутри. – Да и он опытней, как ей понять? Тут на тебя надежды больше - может, прощупаешь почву?

Виталий растер затылок, продолжая улыбаться. И вдруг снова подошел к ней. Обхватил лицо Милы теплыми ладонями. Наклонился и крепко поцеловал.

- А знаешь, Мила, я не был бы против. Совсем. С Мишей она была бы «как за каменной стеной».

- Ох, ну ты подожди строить такие планы, - Мила чувствовала себя куда счастливей, когда он ее обнимал и целовал. Да и расслабившийся Витя ее радовал. – Девочка впервые увлеклась парнем, а ты ее уже замуж выдаешь.

- Ничего, - Витя снова наклонился и поцеловал ее, только теперь в веки. Нежно. – Я ведь тоже был твоей первой любовью. Разве ты жалеешь?

- Нет, - не задумываясь призналась Мила, обняв мужа за пояс. – Ни капли.

И это было чистой правдой.

Наше время

К утру буря стихла, а вот дождь все еще шел, судя по мокрому стеклу окна, которое было совсем близко, над самой кроватью. Странно, Михаил впервые осознал, насколько эта комната действительно мала, а все это время даже не замечал. Пока Марина не удивилась. Хотя одному человеку больше и не надо, а вот теперь им точно следует перебираться на второй этаж.

Отвернувшись от окна, сплошь покрытого каплями, Миша посмотрел на Марину, не обращая внимания на скудность света раннего утра. Он почти и не спал, но тем не менее чувствовал себя бодрее, чем все эти месяцы. Потому что теперь он опять видел смысл. Во всем.

Словно ощутив его взгляд, веки Марины вздрогнули и, сонно вздохнув, она открыла глаза. Их взгляды встретились, и на какое-то мгновение Мариша замерла. Застыл рядом с ней и он, не зная, что ей пришло в голову, но готовый привести любые контраргументы. Однако Марина не спешила заговаривать. Не прерывая контакт их взглядов, она подняла руку, и Миша ощутил, как ее пальцы скользнули по его лицу, осторожно и ласково гладя. Правая скула, бровь, лоб. Тут рука Марины соскользнула вниз, прижавшись к его рту.

Михаил зажмурился. Она так часто делала это раньше… У него забарабанило в висках и выдох вышел резким от предвкушения. И Миша не ошибся, уже в следующее мгновение она потянулась вдоль всего его тела и прижалась своими губами к его рту, убрав пальцы. И точно так, как раньше, выше его сил было сдержаться: обхватив ее плечи, ее затылок руками, он перевернулся, зная, что наваливается сверху, что лишает возможности двигаться. Но сейчас это было весьма актуально для него. Да и Марина не подавала никаких признаков, что ей не нравится, продолжая нежно целовать.

Но кто-то во вселенной, видимо, был все же против. В тишине комнаты громко и навязчиво зазвучал сигнал телефона. Точно не его, так как Михаил все еще не включал свой аппарат. Марина остановилась, отстранилась немного, осматривая комнату, а потом прижалась лицом к его плечу. И Михаила не могло не радовать то, с какой силой ее руки держались за него.

- Мне надо выпить таблетки, - очень тихо прошептала Марина.

Он понял, о чем она говорила и поднялся, кивнув. Протянул руку, предлагая ей помощь. Но Марина уже и сама села в кровати, посмотрела на него с каким-то лукавством, наклонилась и быстро поцеловала в центр ладони. Он сжал пальцы.

- Ты все еще принимаешь их? – уточнил Миша, имея в виду гормональные противозачаточные препараты, которые Марине назначили несколько лет назад.

Не для контрацепции, а потому, что она не могла забеременеть. Не то чтобы они старались. Михаил не был уверен, что тогда они готовы были к появлению детей. Да и Марина, казалось, не проявляла подобного желания. Однако ее беспокоили боли и нарушения цикла, вот врач, к которой он ее отвез, и назначила лечение.

- Принимаю. Я же не была у врача. Звонила, консультировалась. Но сама отменять не решилась. Она разрешала прекратить прием, но симптомы возвращались, - Марина перегнулась через край кровати, рассказывая это, видимо, разыскивая таблетки в сумке. – А что, этого ты разве не знал? – она повернула голову и посмотрела на него снизу вверх с каким-то веселым недоверием.

Он знал, вообще-то. Все. И с врачом ее разговаривал. Но его психолог-консультант утверждал, что будет правильнее интересоваться у Марины тем, что она делала, а не контролировать каждый ее шаг. Михаил не был готов вот так просто пустить все на самотек. Но решил, что проявить интерес и дать ей возможность поделиться информацией, пусть и известной ему, - тоже неплохое начало.

- Я принесу воды.

Не собираясь озвучивать эти мысли, он поднялся и, натянув домашние штаны, которые просто валялись на стуле в углу комнаты, направился к двери, ведущей в коридор. И вновь подумал, что эта комната действительно не была удобна. Хоть кухня и рядом, но ванная комната первого этажа располагалась только напротив, в коридоре, а не смежно с комнатой, как это было в их настоящей спальне.

- Миша? - он обернулся уже в дверях на оклик Марины.

Она смотрела на него с какой-то веселой и доброй нежностью. Такой непривычной. Такой необычной. И, как оказалось вдруг, необходимой ему на уровне базовой потребности. Она действительно изменилась. И пусть этот год стоил ему неимоверных мучений и одиночества, Михаил вдруг почувствовал уверенность, что не ошибся, позволив ей все осмыслить.

- Да?

- Спасибо. – Ее улыбка стала еще шире.

Марина сидела на коленях в постели, укутанная простыней только до бедер. Ее волосы были перепутаны, а глаза все еще сонные. Растрепанная и взъерошенная, словно десять лет назад. И настолько же желанная для него. Если не больше.

- Не за что, солнце, - не существовало слов, чтобы выразить, насколько он был рад видеть ее здесь, у них дома.

Потому Миша и ограничился этим ответом, отправившись все же за водой.

- Есть какие-то планы на сегодня?

Это было очень забавно – наблюдать за настолько нетипичным поведением Миши. Причем она видела, насколько ему это внове, но Миша старался. Даже делал вид, что его не раздражают ее цельнозерновые хлопья на завтрак и он вовсе не хочет забрать у нее миску, заменив тарелкой с яичницей. Но он все еще держался и не сделал ни одного замечания. Да, собственно, сам факт существования на его кухне этих хлопьев, да еще и той же марки, которую сама Марина покупала, пока жила в другом городе, – говорил о многом. И не только о том, насколько глобально Миша ее «опекал». И даже хотелось подколоть его, уточнив, как давно он эти хлопья купил? Судя по тому, что Марина была той, кто открыл сегодня пачку, для нее не стала бы новостью информация о том, что эти хлопья были куплены только вчера, пока он забирал ее из цветочного магазина.