Кирилл вернулся быстро, как и обещал. И, поблагодарив водителя за помощь, Марина принялась «знакомиться» с кухней. Подумалось, что раньше даже в голову не приходило заморачиваться по поводу техники для готовки, лишь бы качество не подводило. А сейчас проверяла все: и функциональность оборудования, и режимы, и удобство расположения. Сразу же поняла, что духовку менять будет, без вариантов. Даже если не Марина на постоянной основе займется в этом доме готовкой (а это сто процентов, она не собиралась упускать шанс после упоминания Миши о готовности принять ее помощь в делах), процесс должен быть комфортным. И это точно неудобно, когда ты сидишь на коленях перед духовкой, чтобы проверить готовность блюда. Да и режимов маловато…

В общем, конечно, кулинарные курсы сказались на подходе Марины к благоустройству рабочего пространства. Сделала для себя пометки, что здесь необходимо с дизайнером обсудить. Но, несмотря на эти нюансы, пирог испекла. И очень даже успешно - ничего не пригорело, что с ней случалось иногда. И запах на кухне стоял такой, что выходить никуда не хотелось: сладкий, грушево-карамельный, невероятно «домашний». Словно затмевающий всю неустроенность и необжитость еще помещений, превращающий этот новый дом в полноценное явление и понятие, а не просто в каменную коробку.

Марина даже сама замерла над этим пирогом: вытряхнула из формы, которую только купили по ее просьбе, поставила на тарелке в центр стола. И застыла. Закрыла глаза, полной грудью вдыхая сладкий аромат и наслаждаясь уютом, который тот в себе таил…

- Господи! Чем же я все-таки заслужил такую милость от тебя, солнце?!

Сильные руки Миши совершенно неожиданно для нее обхватили Марину со спины, крепко обнимая. Он устроил свой подбородок на ее плече и сам шумно, глубоко вдохнул, пока она, удивленно распахнув глаза и обернувшись, пялилась на его пораженно-довольное лицо.

- Миша? Ты уже вернулся? - вот никак не ожидала, что он настолько быстро приедет.

В прошлом его «раньше» означало минимум восемь вечера. А сейчас - едва ли шесть.

- Я соскучился, солнышко, - усмехнулся он.

И, подобно самой Марине недавно, прикрыл глаза, похоже, искренне наслаждаясь моментом целиком. Повернул лицо, прижавшись губами к ее шее.

- Тем более, меня здесь так ждут, оказывается, - не отрывая губ от ее кожи, хмыкнул он. - Я ужин привез из ресторана, кстати. Но уже ни форель не хочу, ни картофеля. Давай сразу твой пирог!

Марина рассмеялась. И льстило очень, чего юлить! И сама так по нему за эти месяцы соскучилась! Понимала. Просто душой улавливала все, что он даже не говорил.

- Сейчас отрежу, - и не думая спорить, согласилась Марина.

Попыталась отступить, чтобы нож найти и ему кусок отрезать, хоть пирог еще и не остыл толком.

- Нет, тут стой, - не пустил Миша, продолжая держать ее в своих объятиях.

Протянул руку и просто отломил огромный кусок выпечки, неровный и пахучий. Подул, стараясь остудить. И с явным удовольствием откусил.

- Я не гордый, меня и так устраивает, - с полным ртом заметил он.

Врал. Она знала, что он был гордым. Но, понятное дело, не применительно к такой ситуации. Ханжой Граденко никогда не был, это да.

- Боже, это потрясающе! - ни капли не скрывая своего восторга, промычал Миша, запихивая в рот очередной кусок и роняя крошки на стол.

Даже припомнить не могла, когда он с такой жадностью ел бы! И Марина прямо-таки млела от удовольствия, что ему приятное сделала, что столько радости доставила простым пирогом. Возможно, помогла немного расслабиться.

- Солнышко, это божественно! Не знаю, чем заслужил, но я готов это каждый день делать, если ты меня такими подарками баловать будешь, - проглотив кусок, довольно выдохнул Миша, пытаясь вытереть пальцы бумажным полотенцем. И это все, продолжая ее обнимать.

- Так, давай без вот этого, пожалуйста, - рассмеялась Марина. Повернулась в его руках и обхватила Мишу за щеки своими ладонями. - Я точно помню, что ты мне должность своего помощника предлагал днем. И не по кухне! - уставилась на него с шутливым укором.

Миша хмыкнул, глянул на нее сверху вниз.

- Предлагал, есть такое, - не пытался дать задний ход, что ее откровенно порадовало.

- Тогда - на этом и остановимся, - кивнула Марина. - А пирогами я тебя баловать буду, когда настроение появится. Чтоб не поправился, - шутливо чмокнула его в нос.

Миша какое-то долгое мгновение смотрел на нее, вдруг утратив весь смех во взгляде. Но так горячо, с такой любовью и счастьем, что Марина сама замерла, не в состоянии глаза отвести. И тут он жарко и страстно прижался к ее рту, целуя, дразня страстью вперемешку с уютным теплом его рук и этим ароматом печеных груш, который все еще наполнял кухню. Глаза сами закрылись, и она поддалась его ласке, позволяя увлечь и отвлечь себя от всего, растворяясь в этом поцелуе.

- Так когда расписываться будем, солнце? - не разрывая ни объятий, ни поцелуя, спросил Миша, возвращаясь к утреннему разговору. Хитро и расчетливо, не иначе. Видел, что она «размякла».

Марина немного растерялась: когда он ее так целовал, вообще сложно адекватно соображать было. А тут такие вопросы…

- Не знаю, надо же все организовать, да? - попыталась как-то с мыслями собраться. Но это выходило не особо. Дыхание частило, а голос ломался. Тем более что Миша продолжал дразнить ее, покрывая шею и ключицы Марины короткими поцелуями. - Сколько гостей должно быть? И где ты хочешь праздновать? И…

Нет! Так категорически невозможно что-то обсуждать!

К тому же Миша потянул с плеча рукав ее платья и спустился поцелуями уже сюда, дразня и возбуждая, заставляя покрываться мурашками нежную кожу. Да и чувствовалось, что он сам теперь не просто целовал, а в полной мере увлекся процессом. Подтолкнул ее к столу ближе, сдвинул блюдо с пирогом в сторону, освободив место и, приподняв Марину, усадил на столешницу. Приблизился вплотную, поглаживающей настойчивой лаской рук понукая ее обхватить своими ногами его бедра.

- Мне без разницы, солнце, - закрыв ей рот поцелуем, на мгновение прервал он разговор. - Неделя! У тебя есть неделя, - руки Миши накрыли ее лодыжки, начав гладить, поднимаясь все выше и выше, не прекращая ласки. Наоборот, его руки обжигали ее кожу, сворачивая подол платья Марины кверху. - Где, как - все на твое усмотрение! Я сообщу всем, кому необходимо по долгу вежливости. А уже кто успеет - не наша проблема. Я хочу, чтобы ты стала моей законной женой! И ждал достаточно, думаю, никто с этим поспорить не сможет! - почти рыкнул он, покусывая и целуя ее шею. То ли от возмущения, то ли от страсти.

Давление, поглаживания его рук продолжались, забирая у Марины как желание спорить, так и любые доводы. Да и от его тона - у нее дрожь пошла по спине. Марина выгнулась, прижавшись сильнее к нему. Сама легко куснула Мишу за мочку уха. Зарылась пальцами в волосы на его затылке. Лизнула скулу, щекоча. Тоже дразнилась. Дернула его галстук, распутывая ленту. Второй рукой принялась за пуговицы рубашки, пытаясь одновременно вытащить ту из-под ремня брюк.

- Ясно? - сипло выдохнул Миша, помогая ей. Явно не собирался заминать разговор, пока не добьется от нее ответа.

И в то же время закатил уже юбку до ее талии, стаскивая белье с Марины.

- Все ясно… Без вопросов, - собственный голос срывался и предавал, прерываясь шумными и рваными вздохами. Но она все силы направила на то, чтобы за него уцепиться крепче.

А так хотелось откинуться назад, упереться в столешницу и просто наслаждаться! Однако он не отпускал, обнимая крепко-крепко. Да и так - ей было удобней его ласкать.

- Я сражен, солнце! Вообще не помню, когда ты такая сговорчивая была. Мне, определенно, нравится твой новый подход к решению вопросов, - поддел ее Миша.

Он уже стащил и ее кофту, и верх платья опустил на талию. Наклонился ниже, позволяя Марине творить с его шевелюрой, что вздумается. А сам накрыл ртом уже возбужденно напрягшиеся соски, начав дразнить их языком. Нападал на ее грудь, втягивая в свой рот мягкую плоть.