– А что вы ждете?

– Попутку до узловой. Там сегодня в парке дискотека.

– А закурить не будет? – спросила Свету басом другая, с лентой поперек лба.

– Не курю.

Девицы переглянулись. Та, что с лентой, уточнила с какой-то непонятной угрозой:

– Ты вчера в кино с кем ездила?

– А что?

Они снова переглянулись.

– Ты где живешь-то?

– Там, – Света махнула в сторону Крючкове.

Высокая сплюнула и уверенно сказала толстушке, уже не обращая внимания на Свету:

– У Семена. А он сегодня не вернется. Я когда с работы возвращалась, его мотоцикл видела, он в игровом зале. Либо продуется, либо отец поймает и запрет. Ну третий случай – на дискотеку пойдет. Сегодня же суббота. А ты откуда взялась? – спросила она Свету.

– Из города.

– A-а, городская, так он городских любит. Еще Любаня тебя не видела, а то фонарей бы понаставила. Дачниц она умеет отваживать. Ладно, увидим Любаню, передадим от тебя привет, – съехидничала долговязая.

– Хоть сто, – мрачно парировала Света, которую этот разговор разозлил.

– Что, заело?

Коротышка весело рассмеялась, сделала шаг назад и, наступив на круглый сучок, вдруг потеряла равновесие, качнулась вперед и толкнула Свету в грудь обеими руками. Та от неожиданности сильно отпихнула ее назад, и коротышка с треском влетела в дощатую стенку, но немедленно бросилась обратно и, вцепившись в Светину куртку, начала трясти ее, как куклу. На Свету пахнуло водкой, она тоже вцепилась в бойкую девицу и резко подсекла ей ногу. Свалились обе, но Света сверху, а длинная принялась рвать ее за плечи, стаскивая с подружки. Как только Свете удавалось отцепиться от долговязой, наскакивала мелкая. Эту было легко сбить с ног, потому что она была в туфлях на платформе, но завалившись, та вскакивала, как ванька-встанька, и вновь кидалась в бой.

Они уже основательно вывалялись в пыли, и одежда трещала по всем швам, когда вдруг рядом, прямо над ними, раздался автомобильный гудок. Света оглянулась: на дороге стояла «копейка» жирафьей окраски. Из нее выбралась Зина и, уставив руки в боки, насмешливо поинтересовалась:

– Что девушки не поделили? – Девушки хмуро молчали, выстроившись в ряд. – Ты, Маша, никак опять выпимши? – продолжился допрос. – Приняла перед танцами? Когда бузотерить кончишь? Взгляд ее упал на Свету. – А ты чего тут? Вы куда пропали-то? Я вас отвезти хотела, да потеряла. Куда, думаю, запропастились...

– Сука пучеглазая, – пробормотала коротышка, разглядывая дыры на колготках.

– Садись в машину, – скомандовала Зина Свете. – Эти не пропадут, залатаются и снова плясать поедут.

Света села в «копейку».

– Я до узловой, – сообщила Зина. – А ты куда?

– Я тоже.

Немного проехали молча, и Зина спросила про маленькую певунью, но Света не ответила, потому что у нее дрожали руки, ноги, почему-то не ворочался язык. Последний раз она дралась в четвертом классе с Саней Козловым, когда он кинул мелом и попал ей в лицо. Зина, поняв, что пассажирка не в себе, перестала расспрашивать.

– Там есть игровой зал? – спросила Света.

– Ну есть, а что, играть собралась?

– Нет. Одного человека надо найти.

На узловой они расстались, и Света подумала, что бывают люди, которые появляются вовремя и даже не подозревают, какие они палочки-выручалочки. Но что сказать Зине, она не знала, просто сказала «спасибо», но та отмахнулась и заторопилась разворачивать свой лоток возле танцплощадки. Попросила только помочь дотащить пластиковый складной стол.

Света сразу обнаружила павильон с игровыми автоматами. Было душно, в темноте все мигало, прыгало, Семен сидел на крае стула и дергал локтями, никого вокруг себя не видя. Когда Света положила ему руку на плечо, он вздрогнул и жалобно спросил:

– Слушай, у тебя есть деньги?

– Есть, – ответила Света.

– Одолжи полтинник. Отыграться.

Света молча подала деньги из тех, что нашла в доме, который спалили бандиты, и отошла в сторону. Села на высокий табурет и принялась ждать. Все равно назад без его мотоцикла не добраться. Через полчаса он попросил еще полтинник. На дискотеке давно плясали, грохотала музыка, а он все сидел, то чертыхаясь, то подпрыгивая, и через три часа проиграл все свои и ее деньги. Лицо у него было совершенно несчастным.

– Успокоился? – спросила Света. – Поехали.

– А ты кто вообще такая, чтоб тут командовать? – зло крикнул он. – Я на танцы с Любаней приехал.

– Ты обещал насчет мента, – напомнила Света.

– Он сегодня выходной.

– Наврал, значит?

– Я ведь с вами не обязан возиться, – заявил он. – Скажи спасибо, что приютил.

– Спасибо.

– Пока, – он развернулся, засунул руки в карманы и направился к выходу.

Света вышла следом. Нашла же, на кого надеяться. Она стояла и с тоской слушала музыку. Зачем садилась к Зине в машину? Погнало какое-то смутное беспокойство. Нужно было узнать, где Семен. А вдруг Динка не спит, боится одна в доме, и как теперь туда вернуться? Она побрела к шоссе: ходят же попутки. Через час, когда она уже приплясывала от холода, ее подобрала пожилая супружеская пара.

Она с облегчением открыла дверь дома. Провалившись в яму продавленной кровати, как в гамаке, спала Дина. Света, не зажигая лампы, налила из чайника воды, выпила холодного чаю без сахара и тоже легла. Отчего-то жизнь, и настоящая и будущая, представилась ей непроглядным мраком, тьмой, из которой невозможно выбраться. Казалось, что они с Динкой карабкаются из этой тьмы, а кто-то ставит им бесконечные ловушки и препоны.

Когда Семен на другой день возвратился в дом и приволок молока с булками, встретили его гробовым молчанием. Слишком долго его ждали и слишком надеялись. Все молча завтракали, Света с ним не разговаривала. Только Дина, когда отправлялась к Артемию, на пороге спросила:

– Ты собираешься с милицией разговаривать?

– Ну, – буркнул он, ни на кого не глядя.

Дина вышла, а Света, посмотрев прямо в глаза, уточнила:

– Когда?

– Когда рак на горе свистнет, – бросил он.

– Значит, надо самим что-то решать... – заметила Света.

– Погоди, слушай, – он потянул Свету за рукав. – Ну рассуди сама. Если я договорюсь, то он вас забирает. Ясно?

– Чего же неясного...

– Ну так я-то снова один остаюсь... Доехал до узловой, посмотрел на эту милицию и понял, что не хочу опять тут сидеть, как в одиночке.

– А мы тебе что, цирк бесплатный?

– Нет, погоди. Значит, ты хочешь усвистнуть и с концами?

– Надо ребенка вернуть матери. Дети должны жить дома, с родителями.

– Ну пусть она едет. А ты? Ты останешься?

Света впала в замешательство. Слишком много прозвучало в его словах надежды. Она пожала плечами. Наверное, это как-то решается, если сильно захотеть быть вместе. Но Света Семену Александровичу не верила. Смотрела в его блестящие уклончивые глаза, и ей казалось, что он играет в какую- то игру.

– Не знаю, – честно ответила она.

Он встал, вышел и вскоре за окнами раздалось фырканье мотоцикла. Света, не зная, чем себя занять, отправилась на огород, принялась косить и сгребать старую траву, пыталась зажечь костер, но все валилось из рук, спички оказались подмокшими, грабли застревали и, закусив губу, она опустилась на землю, скрестив ноги и свесив руки.

Потом притащила стоявшую возле забора старую, размокшую от дождей и рассохшуюся от жары дверь, вынесла из дома матрац, бросила на дверь и легла посреди огорода, глядя в небо. Там, наверху, плыли спокойные облака, то закрывая тусклое осеннее солнце, то вновь выпуская его из своих слабых объятий, а потом неожиданно начало темнеть, тучи отяжелели, набрякли – начался дождь. Света схватила матрац и побежала в дом.

Зина, когда закончились танцы, свернула свою торговлю, села в машину и поехала куда глаза глядят, плохо себе представляя, где именно будет ночевать. К Надежде ехать было поздно, там все спали, к Колюне – страшновато, к бабе Паше – не хотелось старуху среди ночи будить. Можно, конечно, и наобум: едешь, где свет горит еще, туда и свернуть. Еда и водка у нее в багажнике еще оставались, а с такими дарами любой ее примет, тем более, что незнакомых тут почти и нету.