Матильда: Проходило бы лучше, если бы ты грубо не прерывал нас!

Джей: Значит хорошо проходит. Он джентльмен? Лучше бы ему быть. Не хотелось бы идти туда и размахивать кулаками ярости.

Ухмыляясь, я убираю свой телефон обратно в сумку, полагая, что и так заставила Оуэна ждать. Мы продолжаем есть и разговаривать, а телефон еще несколько раз сигналит. В итоге я выключаю его.

Чего бы Джей ни хотел, это может подождать. Оуэн, кажется, слегка недоумевает, почему я игнорирую телефон. Здорово, теперь он наверно считает, что я стерва, которая игнорирует сообщения друзей.

Наше свидание заканчивается, и Оуэн провожает меня до автобусной остановки. Оказывается, он пришел в ресторан пешком, потому что живет поблизости. Оуэн тихо предлагает еще как-нибудь это повторить, я улыбаюсь ему и соглашаюсь. Затем мы обмениваемся номерами. Когда подходит мой автобус, он придвигается то ли для поцелуя, то ли для объятия. Мои нервы берут надо мной верх, и я быстро запрыгиваю в автобус, бешено махая рукой на прощанье, как идиотка.

Боже, это было кошмарно. Полагаю, я только что разрушила наполовину успешное свидание этим звездным движением. Просто нужно подождать и посмотреть, позвонит ли он мне.

Пока я еду в автобусе, наконец-таки решаюсь проверить сообщения Джея.

Джей: Ну же, Ватсон, не оставляй меня в подвешенном состоянии.

Джей: Все еще жду…

Джей: Ему лучше не дотрагиваться до твоей груди.

Джей: Ладно. Я знаю, когда меня не хотят.

Джей: Шучу. Все хотят меня ;-)

Добравшись до дома, вижу, что газон не был скошен, поэтому понимаю, что Джей либо врал мне, либо не смог найти газонокосилку. Вероятность того, что он не смог ее найти, смехотворно низка, поскольку наш сарай крошечный, а газонокосилка — огромная оранжевая штуковина. Это бесит меня, и я марширую вверх в его комнату, готовясь отчитать Джея. Я не утруждаюсь постучать; вместо этого иду напролом.

Я должна была постучать.

Нахожу Джея раздетого по пояс — он спит, растянувшись на кровати. Я стою, пялясь на него дольше, чем считается принятым. Одна его мускулистая рука закинута над головой, а другая покоится на торсе, на V-образной выемке его бедренной кости. Я дрожу лишь от одного взгляда на него — произведение искусства в тату и мускулах.

Чистая порнография.

Закрываю дверь и иду к краю кровати, медленно дыша, мои глаза упиваются им. Его телефон лежит рядом с ним на подушке, что наводит меня  на мысль, что он писал мне сообщения вот в таком виде. Едва одетый и сонный.

Он определенно лгал насчет газонокосилки, но зачем? Хотел вмешаться в мое свидание или просто от скуки ему захотелось побыть надоедой?

Мои глаза обращаются к кубистической татуировке на одной стороне груди. Она точно моя самая любимая из всех, а у него их много. Она так эффектно смотрится на его гладкой коже, что у меня появляется неожиданное желание дотронуться до нее. Его грудь медленно поднимается и опускается. Я тянусь к ней, и только мои пальцы касаются кожи, его рука приходит в движение и быстро хватает меня за запястье. Я вздрагиваю и переключаю внимание на его лицо. Его глаза все еще закрыты, черты расслаблены, но затем губы изгибаются в улыбке.

— Что ты делаешь, Матильда? — спрашивает он хриплым сонным голосом.

Я не нахожу слов. Он не отпускает мое запястье и открывает глаза.

— Я задал тебе вопрос, родная.

Ну, вот опять. Это «родная» в один из таких дней станет моей смертью. Я пытаюсь вытащить запястье, но он крепко держит. Фактически, он тянет его, заставляя меня наклониться вперед и притягивая ближе к этому восхитительному телу. Я сглатываю.

— Я пришла переговорить с тобой. Ты почти что разрушил мое свидание своими тупыми сообщениями, — говорю, но в моем тоне нет гнева. Совсем нет.

— Забавно, это совсем не было похоже на то, что ты хотела переговорить со мной. Больше выглядело так, будто ты пришла полапать меня во сне.

Я сердито смотрю на него.

— Я не лапала тебя. Всего лишь хотела толкнуть тебя, чтобы разбудить.

Он усмехается.

— Ох, так вот что это было? Тогда иди сюда, и мы переговорим с тобой.

Быстро, словно молния, он дергает меня за запястье, опуская к себе на кровать. Подвигает меня спиной к себе, и обхватывает рукой за талию так, что мы обнимаемся. Обнимаемся! Когда я маршировала по этой лестнице, ни за что не предполагала, что такое случится.

Мое сердце ускоряется, как и дыхание. Я слышу их грохот в своих ушах.

— Так продолжай. Поставь меня на место, — говорит Джей, его дыхание щекочет мою шею.

— Люди не ведут так переговоры, Джей, — умудряюсь тихо произнести я.

— Нет? Но это мой любимый способ переговоров.

— Ты специально присылал мне сообщения. Я знаю это. Ты надоедал мне, потому что заскучал.

— Ты должна кое-что знать обо мне: я никогда не скучаю, — бормочет он. — Было бы неплохо поскучать, но мой чертов мозг никогда не останавливается.

— Тогда зачем ты это сделал?

— Я же сказал тебе, что искал газонокосилку.

— Трава не была скошена.

— Я устал, решил прилечь. Ты, должно быть, тоже устала. Тебе же не удалось выспаться прошлой ночью. Давай вздремнем вместе.

— Не собираюсь дремать с тобой. Я все еще одета. У меня даже не было возможности снять свои туфли.

Не знаю, почему, но я сосредотачиваюсь на этой детали. Возможно, для того, чтобы не концентрироваться на твердой груди, прислоняющейся к моей спине.

Он выдыхает.

— Ну, тогда вперед, сними пару вещичек, родная. Я не буду жаловаться.

— Зачем бы мне спать здесь? — спрашиваю я тихим голосом. — У меня прекрасная кровать за соседней дверью.

— Потому что спать кучкой — самый лучший способ, а ты не можешь сделать это в одиночку. Ты никогда не читала «Там, где живут чудовища»?

— Это не кучка. А объятие. И чтобы ты знал, нужно больше, чем двое людей, чтобы образовать кучу.

— Хочешь поспорить? — спрашивает он и затем быстро перекатывает нас, так что я оказываюсь сверху. Мое тело лежит на его, и я под опасностью возгорания. Чувствую каждый его вылепленный миллиметр, каждую твердую черточку.

— Теперь мы кучка. Засыпай.

— Я не могу так спать.

— Прекрати спорить со мной — все равно проиграешь.

Он просовывает свои ноги между моими и ступнями стаскивает с меня туфли.

— А сейчас и твои туфли сняты. Теперь ты точно можешь заснуть.

Наступает долгое мгновение тишины.

— Джей, — шепчу я.

— Что, милая? — шепчет он в ответ, его рука поглаживает мой позвоночник. Я устраиваю свою голову на изгибе его шеи и закрываю глаза. Нет смысла больше протестовать. Я должна признать, что это, возможно, самое лучшее, что со мной когда-либо происходило. К тому же, я достаточно измождена.

— Думаю, мне нравится спать кучкой.

Его сдавленный смех вибрирует в груди, убаюкивая меня.

Проснувшись, обнаруживаю, что соскользнула с Джея и свернулась у него под боком. Мое лицо все еще у него в изгибе шеи, а его, кажется, в моих волосах. Ах, да, и я захватила его ногу. Смотрю на наши переплетенные тела, и мои глаза вываливаются из орбит при виде его «вечернего стояка».

Не могу перестать смотреть на него. И теперь я знаю, большой ли у Джея член. Не буду вдаваться в подробности, но просто скажем, что это хороший ответ. Вдыхая, впитываю его запах: нотка пота, нотка одеколона и что-то присущее именно ему. Мне нравится, что его аромат окутывает меня.

Кто бы мог подумать, что я, наконец, пойду на свое первое интернет-свидание, а затем вернусь домой и буду спать с другим мужчиной? Звучит довольно авантюрно, если так формулировать.

Джей стонет:

— Хватит вертеться, Матильда.

Его рука поднимается к моей, хватает, похоже, чтобы остановить мое ерзанье. От ее жара я таю.