Эсса Глядичия взяла полученный от ученицы лист, прошлась по комнате, читая написанное. Эссина Лилиана Каверан, её отец — барон Глед Каверан, мать — леди Кенталь Каверан. Какое красивое имя Кенталь, так звали приёмную дочь графини Сантар. Вот бывают же глупые девушки, её бы блестяще выдали замуж, а она самовольно предпочла какого-то дворянина с окраины! О, а ведь у этой бедной девочки мать тоже леди, интересно, чья дочь? Ах, если бы Глядичия была леди!

Она положила лист на подоконник и достала из ящика щипчики для ногтей. Тут как раз открылась дверь и вошла Сали, молоденькая помощница, она несла на подносе кофейник и свежие лепёшки. И порыв сквозняка подхватил шёлковые юбки Глядичии, игривую прядь её волос и лист бумаги с подоконника. Юбки и прядь никуда не делись, а вот лист улетел куда-то в парк.

— Ничего страшного, — махнула рукой начальница канцелярии, — уже несколько раз всё проверяли. Ни разу ещё не присылали документы с ошибками в именах, эти новенькие ученицы часто выдумывают глупости!

Олетта ждала Лилу на кухонном дворе, чуть не подпрыгивая от нетерпения — развозчику хлеба недосуг было терять время, хоть он и получил в уплату монетку в десять дирремов. Доехали быстро, устроившись среди пустых хлебных корзин, пахло в повозке так вкусно, что Лиле отчаянно захотелось пожевать свежую хрустящую корочку. И — такое приключение! И как же хорошо, что она подружилась с Олеттой, которая всё тут знает!

Олетта весело болтала с развозчиком, называя его дядюшкой Нилом, спросила о детишках, о том, не болеет ли жена. Лила смотрела по сторонам и представляла вместо Олетты всех по очереди девушек с первой ступени, и сестру Ису, и мачеху, и улыбалась этим воображаемым картинкам. Кальду, Сабирию и Ису тут вообще сложно было представить, в крайнем случае они кривились бы и всем своим видом давали понять, что тут случайно и очень страдают. Ровена и Минелла сидели бы с приветливым видом и скромно помалкивали, примерно как и Лила сейчас. Мачеха, в этой повозке… о, эта картина была самой невероятной и оттого самой смешной.

Деревня Сарейн оказалась большой и не похожей на Каверлик, ленную деревню Каверанов. В Каверлике — одна длинная улица и дома разбросаны далеко друг от друга, управа располагалась в доме старосты, а торгом считалась немощеная площадь на краю деревни. Здесь улиц оказалось много и дома стояли плотно. В середине обнаружилась просторная, мощёная булыжником площадь, и с одной стороны этой площади все дома оказались торговыми лавками, высокими, каменными, были даже двухэтажные. Прямо городок, а не деревня.

— Сначала пройдём по лавкам, присмотримся, потом к портнихе, — решила Олетта.

У Лилы голова кружилась от волнения и восторга. Это была, можно сказать, её первая в жизни такая прогулка и самостоятельный выход за покупками. И можно будет повторить!

— Видела бы ты, какие есть модные лавки в Асварде! — шепнула Олетта.

Даже думать не хотелось про какие-то лавки в Асварде, потому что и тут было столько всего! Но её восторг разбился о цены, которые раз за разом сообщала девушка-приказчица. Чулки для бала так дорого стоят? Целый дирр? Даже вот эти, без кружевной каймы?..

Олетта принялась за покупки сразу: платки, несколько готовых сорочек, чулки, какие-то крошечные пуговицы.

— Сорочки здесь дешевле, чем на заказ у портнихи, советую присмотреться, — говорила она, — вот на эту взгляни. Примеришь?

Лила отрицательно качала головой. Шёлковая нижняя сорочка стоила полдирра. И ещё нужны нижние юбки. Понятно, что денег никак не хватит.

Они обошли все лавки, потом Лила вернулась в первую и купила те самые чулки, без каймы — ничего дешевле просто не было. И перчатки, украшенные вышивкой, тонкие и нежные на вид — они оказались прочными, как ни странно, и обтянули руку, как вторая кожа. Перчатки — дирр с четвертью. Осталось меньше дирра. Вон тот батист будет хорош для нижних юбок, и никакого кружева, всё равно его никто не увидит! Вещи для бала, ненужные предметы роскоши — это, оказывается, так дорого! Что же делать?

В ателье у портнихи Лила только разглядывала выставленные платья и образцы отделки. Олетта заказала что-то из белья. По настроению Лилы она поняла, как у той обстоят дела, и теперь тоже была смущена и расстроена.

— Послушай, несколько дирров я смогу тебе одолжить, — шепнула она, — сколько всего тебе не хватает?

— Спасибо, пока не нужно, — через силу улыбнулась Лила.

Приятно, когда хотят помочь. Но вдруг ей не пришлют денег, чем тогда отдавать долг? Да, конечно, такого не будет, отец ведь всё поймёт! Но — вдруг?!

Внезапно она придумала, что можно сделать. Нет, конечно, она колебалась, было очень не по себе. Но она решилась и, отозвав портниху в сторону, сказала:

— Эсса, скоро бал. Наверное, у вас много заказов, а я шью хорошо и быстро. У вас не найдётся для меня работы?

— Работы для вас? — у портнихи изменилось выражение лица, исчезла показная угодливость и приветливость, взгляд стал оценивающим. — Вы хотите у меня работать, милочка?

— Я хотела бы брать работу иногда, — пояснила Лила.

— А вообще вы ищете места в Эбессане? Вам уже обещали?

Лила не сразу поняла. Она ищет места? Разве так говорят не только о прислуге?

Вот, и здесь тоже её приняли за прислугу, но почему?!

— О, нет, — она смутилась, — мне не нужно место. Я буду учиться в Эбессане. Но сейчас у меня некоторые трудности.

— Вы колдунья, собираетесь учиться в Эбессане и подрабатывать у меня? — теперь портниха нахмурилась. — Нет и ещё раз нет! К тому же ученицам Эбессана это запрещено. Вы ведь там живёте на всем готовом? И я никогда не взяла бы на работу швею-колдунью. Мы работаем только обычным способом, никакого колдовства!

— О, нет. Буду шить только обычно, иголкой, я и не умею иначе! — заверила Лила. — Прошу вас, эсса, вы не пожалеете.

Олетта подошла. Она качнула головой и посмотрела выразительно, не одобряя, но возражать не стала.

— Я не беру колдуний на работу, — повторила портниха, но в её взгляде появилось сомнение.

— Так вы согласны? — обрадовалась Лила.

— Эссина Олетта, вы ручаетесь за вашу подругу? У меня дорогие ткани и нитки, знаете ли.

— Пожалуйста, — Лила умоляюще посмотрела на Олетту.

— Хорошо, я ручаюсь, конечно, — вздохнула она, — но это должно остаться в секрете, эсса Морани. Ты уверена, Ли?..

— Покажите мне, как вы шьете строчку. И давайте договоримся, — сдалась портниха.

Так или иначе, Лила вышла из ателье с большим свертком, в котором были раскроенные нижние юбки из батиста и шёлка и большой моток кружева. На работу портниха отвела пять дней, и оценила её в полдирра.

— Чувствую, что-то будет, — буркнула Олетта. — Послушай, как она согласилась, не понимаю? Как я согласилась? Это запрещено. Если гранметресса пожалуется, Морани лишат лицензии на работу. Будь осторожна.

— Конечно буду, — пообещала Лила.

— Видно, она на самом деле завалена заказами. Дала тебе дорогую материю. Обычно шёлк шьют только в мастерской.

— Но ведь за меня поручилась ты, Оли.

Лила была довольна, ведь такая, «секретная» работа — прекрасная возможность раздобыть деньги хотя бы на всякие мелкие расходы. Для неё это выход! И никто не узнает. А что за дело школьному начальству, чем занимаются будущие дипломированные колдуньи в свободное от учёбы время?

Когда Лила пришла в кабинет, лорд Артур уже ждал в зеркале. Ей даже показалось, что он её приходу обрадовался.

— Привет, Мышка, — бросил он, запуская пальцы в волосы.

— Привет, Артур, — слегка задетая этой его «Мышкой», она легко обошлась без титула.

Сегодня он казался более растрёпанным, чем обычно. Конечно, Лила не разбиралась в призраках, разве что слышала о них разные байки. Они, призраки, вроде бы застывали в том состоянии и тех делах-заботах, которые имели при жизни или в момент смерти. Между тем на лорде Артуре иногда менялся костюм, и сам он всегда был разный, то слегка взлохмаченный, то аккуратно причесанный, то кружевные манжеты рубашки выглядывали сильнее, то — совсем чуть-чуть, а сегодня он порвал кружево на манжете.