– Хорошо быть мужчиной. А что делать женщине?

Лайам снова ненадолго замолчал.

– Миледи, мы видели, как безжалостно убивали наших жен, сестер, любимых и даже детей, – с грустью произнес он. – И теперь, набрав силу, мы желаем защитить то, что принадлежит нам. А вы, леди, если постараетесь понять, то поверите нам.

Кристина молчала. Поверить им. А что дальше? До завоевания свободы шотландцам еще далеко. А что до тех пор?..

Год и один день. Это самое меньшее.

А что будет в последующие годы? Кристина не понимала, как эти люди смогли вынести долгие годы кровавых битв, когда им приходилось спать в лесу на голой земле, не зная, проснешься ли ты живым.

Лайам стал спускаться вниз по деревянным ступеням и предложил Кристине руку. Она с готовностью приняла его помощь.

К вечеру того дня, когда Стивен выехал из лагеря Роберта Брюса, из крепости прибыл посланец, объявивший о капитуляции. В тот вечер устроили грандиозное празднование. Богатства, захваченные в замке, были распределены между воинами, а ближе к ночи приступили к сносу крепости.

Крупные землевладельцы и рыцари, окружив короля, выкрикивали здравицы в его честь, празднуя победу.

Роберт Брюс никогда не позволял слишком долго праздновать победу, когда предстояло еще вернуть назад значительную часть территории его королевства, но он понимал чувства своих людей и позволял им насладиться мгновением славы. Они это заслужили ценой огромных усилий. К концу ночи король созвал кое-кого из своих людей, чтобы обсудить дальнейшие планы. По окончании совещания он приказал Джейми остаться, отпустив остальных отдыхать. Они стояли возле стены крепости, наблюдая за заревом пожаров внутри и вереницей жителей, пытающихся спастись бегством.

– Когда-нибудь, – тихо сказал Брюс, – мы отстроим все заново. Бодуэлл и Стерлинг остаются в руках англичан, – добавил он, повернувшись к Джейми лицом: – Фицгилберт затаился в Бодуэлле, словно мышь, – а что ему остается делать, если земли вокруг него принадлежат Уолтеру Стюарту? А что касается замка в Стерлинге… я намерен послать туда своего брата, чтобы он заставил их покориться. Отсюда я поеду с большим войском и в Айлзе намерен встретиться с Макдоналдом.

– А я? Что делать мне: ехать со своими людьми в Стерлинг или сопровождать вас?

Брюс, помолчав, ответил:

– Ни то ни другое. Ты как-то говорил о набеге на территорию англичан. Если ты задумал дерзким налетом сровнять с землей Тизл-он-Даунз, то сейчас для этого самое подходящее время. Недалек тот час, когда наши победы приведут Эдуарда II в такую ярость, что он, прекратив бесконечные свары со своими баронами, предпримет наступление. Любопытно, что король Франции в своих письмах называет меня королем Шотландии, тогда как в переписке с Эдуардом, своим зятем, никогда. Дочь французского короля теперь на английском троне, поэтому ему желательно, чтобы в стране, которой правит Эдуард, была стабильность. Он может в конечном счете заставить тех, с кем до сих пор яростно ссорится Эдуард, заключить перемирие. Как только это произойдет, англичане, я полагаю, сочтут наши победы ужасным оскорблением и попытаются нанести ответный удар. Вот тогда нам потребуется каждый шотландец, способный держать в руках оружие. А пока… скажи, ты по-прежнему хотел бы двигаться на юг, чтобы взять штурмом какую-нибудь крепость вроде той, которая принадлежит Роуану Деклаберу?

Джейми чуть помедлил с ответом. С Деклабером теперь было незачем церемониться: Стивену удалось сбежать, и он находился под защитой шотландцев.

Важен был тот факт, что сам Деклабер находится где-то на территории Шотландии, хотя где именно, никто точно не знал.

Идея сровнять с землей Тизл-он-Даунз по-прежнему казалась ему заманчивой.

– Ты отлично проявил себя в вылазках против англичан, – заметил Брюс. – И себя не обидел, и нам добыл припасы, столь необходимые для воюющих шотландцев. Разумеется, каждый раз, когда мы предпринимаем боевые действия на английской территории, начинают еще громче протестовать землевладельцы из приграничных районов, которым надоело, что их земли постоянно опустошают.

– Вы приказываете мне штурмовать Тизл-он-Даунз?

– Нет. Я не стал бы приказывать тебе идти на большой риск, но и не стал бы возражать, если бы ты предпринял такую попытку. Но береги при этом жизнь воинов. Нельзя допустить, чтобы англичане уничтожили нас скорее, чем мы успеем восполнить численность нашего войска. Итак, ты все еще заинтересован в таком предприятии?

– Да, заинтересован.

– Тогда отправляйся со своими людьми в Лэнгли. Тщательно разработай план. Позаботься об оружии и припасах. И как только одержишь победу, сразу же сообщи мне об этом. Выезжай со своими людьми завтра утром. Здесь ты сделал свое дело.

– Понятно.

– Скоро мы снова будем вместе, – добавил король.

Джейми ушел. В воздухе чувствовался запах едкого дыма пожара. Вкус победы был сладок, но все эти разрушения были на их собственной территории. Неплохо будет перенести боевые действия на территорию противника.

А еще приятнее возвратиться в Лэнгли, особенно с благословения короля. Джейми очень хотелось выспаться на теплой мягкой постели.

Даже о конфликтах, которые его ожидали, он думал с удовольствием.

Англичане, прячущиеся в лесу, по-прежнему не появлялись при свете дня и не направляли в крепость посланцев с требованиями или предупреждениями.

Напряжение нарастало день ото дня.

На четвертое утро после того, как в Лэнгли впервые заметили затаившегося в лесу противника, Кристину разбудил чей-то душераздирающий крик. Она вскочила и босиком, в ночной сорочке бросилась к двери. Распахнув ее, она услышала, что кричат где-то этажом ниже. Кристина поспешила вниз по лестнице и на лестничной площадке чуть не столкнулась с Игренией.

– Что это? – испуганно спросила Кристина.

Ей показалось, что Игрения чем-то очень озабочена. Но хозяйка улыбнулась и спокойным тоном произнесла:

– Ничего страшного! У Ровены начались роды.

Крики доносились из комнаты, которая принадлежала Джейми, хотя у Ангуса и Ровены был свой небольшой домик возле южной стены.

– Она находилась здесь, когда начались схватки, – объяснила Игрения. – Думаю, Джейми не станет возражать. Тем более что за последнее время он все равно не пользовался этой комнатой. – Игрення рассмеялась: – Прислушайся! Ровена на чем свет стоит ругает беднягу Ангуса! Слава Богу, что его здесь нет и он этого не слышит.

– Но почему она ругает Ангуса?

Игрения снова улыбнулась:

– В такой момент она видит в нем проклятого виновника ее болей. Не беспокойся, как только все будет позади, она сразу же захочет, чтобы Ангус поскорее вернулся и разделил с ней радость рождения ребенка. Я должна позвать Берлинду… нам нужна вода. А ты иди к Ровене, поговори с ней, подбодри. В такой момент женщине нужна поддержка.

Кристина подумала, что она вряд ли нужна сейчас роженице, однако говорить ничего не стала и отправилась в комнату к Ровене. С ней находилась старая повитуха, которая старалась расправить простыни под извивающимся телом роженицы.

– Вцепись зубами в деревяшку, как я тебя учила, и боль немного ослабнет. Впереди еще не один час мучений! – приговаривала старуха.

– Не один час? – взвыла Ровена.

– Судя по всему, это так.

Кристина выросла в Хэмстед-Хите и присутствовала при появлении на свет бесчисленного множества жеребят. Что такое роды, она знала достаточно хорошо. Но лошади не орали, не ругались и не метались от боли, как Ровена. Кристина нерешительно подошла к кровати и, сев рядом, взяла Ровену за руку.

– Это Кристина. Могу ли я чем-нибудь помочь вам?

До того как ее лицо обезобразил шрам, Ровена, должно быть, была очень красивой женщиной. Даже со шрамом она была хороша: красивые глаза, роскошные волосы и тонкие черты лица. Она взглянула на Кристину, поморщилась от боли и замолчала. Потом ее пальцы с чудовищной силой вцепились в руку Кристины и она снова закричала: