В связи с анонимным звонком об угрозе покушения на главу государства, по линии федеральных служб безопасности пошла команда: усилить охранные меры на всех уровнях, взять под контроль пути передвижения президентского каравана, а также дом на улице Весенней и все без исключения президентские резиденции.

За три часа до окончания работы президента, начальник его охраны полковник Трубин получил сводку от главного управления ГИБДД Москвы, в которой указывались наиболее напряженные участки дороги, улицы и бульвары, лежащие на пути президентских машин, а также полный перечень ремонтно-строительных работ, ведущихся в столице. Это делалось на тот случай, если потребуется внезапное изменение маршрута. Все поправки наносилось на маршрутную карту, ибо сопровождение должно было знать наверняка, куда не следует направлять кортеж.

Трубин созвонился с директором ФСБ, министром внутренних дел, с контрразведкой и попросил у них помощи в оперативно-профилактических мероприятиях. По инструкции, обо всех, даже незначительных, происшествиях, связанных с угрозой теракта против президента, Трубин обязан был докладывать главе президентской администрации. И только в исключительных случаях, когда опасность более чем вероятна, об этом необходимо ставить в известность самого суверена. Но кто может знать наверняка, что такое мнимая и что такое настоящая опасность? Допустим, какая опасность угрожала президенту Джону Кеннеди, когда он солнечным, мирным утром проезжал по улицам Далласа? Но такая опасность была и не одна — тысячи. Тысячи окон-амбразур на всем протяжении его пути, из которых могли стрелять по кортежу из всех мыслимых видов оружия. Слишком велик был соблазн и доступность президентского тела, поскольку он передвигался в открытой машине. Практически он был обречен с первых метров своего трагического турне.

А что угрожало президенту Египта Анвару Саддату, когда он находился в казалось бы самом безопасном месте — в президиуме на встрече глав арабских государств? Весь мир был свидетелем его убийства — оно произошло на глазах миллионов телезрителей: Саддат, которому в голову попали две пули, заливаясь кровью, рухнул на руки, не успевшей прикрыть его охраны. Доступность в помещение, где проходил саммит и предательство охраны сыграли свою зловещую роль в судьбе этого человека. А пример с Шеварднадзе? Ошибка его телохранителей была вопиющей — они позволили проехать президентскому кортежу вблизи необозначенного транспортного средства, начиненного до самых форточек взрывчаткой? И только простая случайность спасла грузинского президента и она же пришла на выручку президенту Таджикистана Рахмонову, когда бросавшие в него гранаты заговорщики, не учли дистанцию и траекторию разлета осколков…

…Трубин знал, к каким бы ухищрениям его охрана ни прибегала, но если в воздухе повиснет идея заговора с целью устранения главы государства, считай, он обречен. Как это и произошло с Ганди — матерью и сыном…

…Посчитав сообщение анонима и обнаруженную «девятку», которая оказалась в зоне вероятного передвижения президента, достаточным основанием для тревоги, Трубин позвонил по внутреннему телефону в кабинет президента. Однако никто не ответил. Как потом выяснилось, глава государства разговаривал с губернатором Саратовской области Аяцковым. И этого отрезка времени вполне хватило на то, чтобы к уже имеющимся фактам готовящегося покушения прибавился еще один и более существенный: в районе Захарково, в тридцати метрах от федеральной трассы, обнаружили брошенный комбайн «Нива». Он там ржавел с советских времен и, наверное, еще ржавел бы до возвращения тех же советских времен, если бы… Случайность правит судьбами не только отдельных личностей, но и целых государств. На бесхозный комбайн обратил внимание возвращавшийся из министерства домой начальник угро Западного округа Москвы Крюков. Только что в кулуарах МВД шел разговор о готовящемся покушении на президента и потому старый сыскник Крюков, увидев у дороги полинявший колер комбайна, поймал себя на мысли, что стал слишком подозрительным. Однако приехав домой, тут же отдал по телефону команду старшему оперуполномоченному Недошивину и экспертам-баллистам «смотаться на место» и прощупать брошенную сельхозтехнику. Собака по имени Тротил, которую они взяли с собой, за десять метров от комбайна стала бесноваться и рыть лапами землю. И не напрасны были ее тревоги: эксперты под толстым слоем сухих листьев обнаружили три центнера взрывчатки, в одном из тротиловых брикетов был вставлен минный универсальный взрыватель.

— И чтобы было, рвани все это мутье? — нетерпеливо спросил у экспертов Недошивин.

Один из них вытащил из кармана калькулятор и произвел свои расчеты

— Этого добра хватило бы поднять в воздух целый состав, груженый свинцовыми чушками.

О находке в Захарково через пятнадцать минут были осведомлены высшие чины всех силовых структур России. Трубин об этом узнал от заместителя ФСБ генерал-лейтенанта Изотова. Но без комментариев и версий. Информация была подана, как факт.

Вот почему без двадцати восемь — сразу же после разговора с Изотовым — Трубин снова позвонил в кабинет президента. Тот моментально ответил. Полковник попросил об аудиенции.

— Что за срочность? — усталым голосом поинтересовался глава государства, но тут же добавил: — За пять минут уложитесь?

— Постараюсь, товарищ президент.

Выслушав своего начальника безопасности, президент спросил:

— А чем я могу вам помочь?

В этих словах полковник услышал издевку. На мгновение он почувствовал себя не в своей тарелке. Словно он о чем-то личном просил, а ему пренебрежительно отказали.

— Я считаю, что сегодня нам нужно поменять маршрут и…резиденцию. Поедем не в Архангельское, а в Барвиху. Дорожная служба поможет нам сымитировать движение в Архангельское…Это на всякий случай. Если есть в природе горячие головы…

— Минуточку, Валерий Александрович, а где гарантия, что тот, кто хочет попить моей крови, не рассчитывает именно на такой наш шаг? Впрочем, это в-третьих…Во-первых, я не верю, что кто-то всерьез на меня покушается. Во-вторых, если таковые есть, то надо полагать, это не дураки и не могут не понять простой вещи: убрав меня, они взамен получат Лебедя или Зюганова, которые в течение пятнадцати секунд поставят крест на демократии.