— Море… нуж-но… пус-ти-те… уйти…

— Голос сорвал. Орал беспрестанно, — пояснил Асмид.

Мужики уныло глядели на эту картину. Я пожал плечами и решил потратиться на истинное зрение. Все-таки дело важное. Я моргнул и перешел на это, так и не упрощенное мной, заклинание.

И отшатнулся, сжав губы и поспешно возвращаясь в нормальный режим зрения.

— Что там? А то чой-то ты малость с лица сбледнул… — напрягся Асмид. — Помочь можешь?

— В магии я здесь бессилен. Снять эту гадость можно только путем изымания мозга из черепной коробки. Вся дрянь туда всосалась, — глухо ответил я, еще не придя в себя от того, не то чтобы страшного, что предстало передо мной, а скорее нечеловеческого…

— А попроще нельзя? — насупил брови староста.

— Убить.

Староста вытер пот со лба.

— Ах вон оно что… Ну тогда это… слушай, что ж ему так… мучиться? Ведь с ума сходит человек… А мы ребята мирные, крестьяне обычные. — Я нахмурился. К чему он ведет? — Так ты это… может, ты его и того… а?

Огромная каменная плита отвалилась от неба и рухнула на сарай, раздавив меня вместе с ним. Именно так я себя почувствовал, когда понял смысл сказанного.

— Вы… Да что вы!.. С чего вы взяли, что я на это способен? — глухо выдавил я.

— Так ведь… говорят, магов прямо-таки с первого курса учат… убивать.

Я помолчал, снова глянув на сумасшедшего.

— Глупости. Никого такому не учат. Я… я постараюсь придумать, чем ему помочь… — И развернулся, чтобы уйти.

— Ты сам сказал, что твоя магия бессильна, — остановил меня жесткий голос старосты. — Зачем врать и откладывать?

Я почувствовал, что закипаю.

— Магия — это не единственное, чем я владею, — огрызнулся я и быстрым шагом вышел из замкнутого пространства, в котором отчетливо разливалась аура безумия.

Помнится, Элдара давала мне эту травку и рецепт на случай, если понадобится стереть кому-то память. Полностью. Но тогда какой смысл стирать ему память? Все равно же как сумасшедший будет: ни говорить не будет уметь, ни чего-либо другого… Но это если только травами. А если в зелье добавить магии? Невозможно.

Но я попробую. Для начала следует приготовить эликсир, и лишь потом… Дверь комнаты распахнулась, и туда просунулась жизнерадостная мордочка Нимы, дочки Эларфы. Совсем недавно ей исполнилось десять, чем она очень гордилась.

— Мир, там мама ужинать зовет! — протянула она. — Ты идешь?

— Спасибо, но я очень занят, — улыбнулся я и вернулся к работе.

Девчонка фыркнула, но ушла. Время летело незаметно, глаза слипались, но я наконец-таки ухватил нужную нить и шел правильным путем. Стоило только отвлечься, так наверняка все бы сбилось.

И все же я закончил. Трав хватило на две порции, ровно столько, сколько надо. Магия была использована на вычленение определенного отрезка времени, который надо стереть из памяти. Как его определить? Достаточно, чтобы тот, кто выпьет это зелье, в этот момент вспоминал именно то, что нужно стереть. А тот бедолага, верно, только об одном и мыслит…

Я поднялся и вышел из дома. Во дворе я столкнулся с отчаянно зевающей Эларфой, которая несла корм скоту.

— Опа, Мир, ты, часом, не заболел — так рано вставать? — вытаращилась она на меня. — И вправду, что-то бледен ты, аки облака на небе…

Рано?

— А что, уже утро? — тупо переспросил я.

— Так ты еще и не ложи-и-ился? — дошло до нее. — Это где ж ты был, неужто по девкам?

Но я ее не слушал, направляясь к дому старосты. Асмид также уже поднялся, а завидев меня, весь подобрался, насупился…

— Ведите меня к этому, — я кивнул в сторону сарая, — сейчас я его вылечу.

Асмид в знак согласия качнул головой и повел. Невесть откуда набежали другие мужики, даже Эларфа примчалась.

— Держите его, чтобы не мотал головой. И еще: после он не будет кое-чего помнить, например как он здесь оказался, так объясните ему. — Асмид согласно кивнул, а я поднес зелье ко рту подопытного… Вернее, больного.

Минута, другая… Парень завертел головой по сторонам, окинул недоуменным (и вполне разумным) взглядом окружающую толпу.

— А где это я? — жалобно выдал он.

— Гуля-а-а-ем!!! — в припадке радости заорал Асмид.

Вечер. Звезды, пахнет степью и свободой. Я бреду из дома старосты, наевшись, напившись (не сильно), но по-прежнему невыспавшийся. Эх, сейчас приду, лягу…

Мечтания мои были прерваны чьей-то рукой, бесцеремонно схватившей меня за рубашку и втянувшей в кусты.

— Куда это господин маг намылился? А как же я? — промурлыкала мне на ухо давешняя златовласка.

— А ты знаешь, каким ты высокомерным со стороны кажешься? Так и хочется тебя скалкой огреть! — выдала мне Яна (так звали эту девушку) пару часов спустя.

— М-да? — нахмурился я. — Я просто не хочу, чтобы ко мне всякие разные лезли.

— А получается наоборот, — расхохоталось голубоглазое чудо. — Да и зачем отгораживаться от всех? Послушай, Мир! Взгляни, видишь звезды? — Она провела рукой в воздухе, указывая на небо. — Одна светит тускло, а сколько их! И оттого они все ярче кажутся. Ярче и веселей… К чему прятаться в тени, замыкаться в себе и огрызаться? Знаешь, есть такое слово — друзья. И вот тебе, кроме как Мир, лучшего имени на свете не сыщешь! — Она прижалась ко мне. — А знаешь, почему наши к тебе все так хорошо относятся и морду не бьют? Просто ты, когда колдовать принимаешься или за дело берешься, сразу весь такой… надежный становишься. Прямо скала. Только это, если, как я заметила, ты сам не замечаешь. А как заметишь, что сбился, так давай обратно рожу невозмутимую натягивать.

Я слушал и тихо косел.

— Расслабься, улыбнись, потянись к людям! И знаешь, как здорово будет… — Она мечтательно вздохнула. — Мир, а Мир?.. А женись на мне, а?

От неба оторвалась вторая плита и рухнула на меня. Я переваривал услышанное.

— А какая тебе от меня польза? — осторожненько так поинтересовался я.

— Ну как же! — округлила глаза она. — Да ты представь только себе, щелк — и нетути сорняков! Да за одно только это…

Меня разобрал беззвучный хохот. Яна захохотала вслед.

— Понятно все с тобой. А мне от тебя какая польза?

— Так, а я тебе штаны заштопаю!

— А я сам могу.

— А я носки постираю!

— Сам постираю.

— А я сапоги тебе почищу!

— Да сам я почищу.

— А я детей тебе рожу!

Я закашлялся.

— В конце концов, надо же тебе куда-то из твоей школы магии возвращаться? Или… — Она прищурилась. — Тебе есть куда?

А я задумался. Выходит, что и некуда. Дед-то навряд ли пустит — мол, взрослый уже…

И странная мысль внезапно кольнула: а почему бы и нет?

— А давай, — согласился я. Она непонимающе на меня посмотрела. — Поженимся, говорю, давай, — подтолкнул ее я.

Она распахнула рот. Закрыла. Раскрыла…

— Так а я ж пошутила… — раздался изумленный шепот.

— А, ну тогда…

— Я согласна!!! — И, похватав одежду, облачаясь в нее по пути, Яна помчалась к своему дому.

— Ты куда?

— Отца обрадую-у-у!!!

И вот тут до меня дошло: Яна бежала прямиком к дому старосты…

Проклятье! Не жизнь, а сказка, не степь, а…

Не знаю что. Ладно, я заснул в поле, наконец-таки добив нужное для боя с сиренами заклинание, но дождь! Эларфа же говорила, все приметы, что засуха будет! Откуда ливень, сирены меня утащи! Даже определить невозможно, день еще или уже вечер! Так и заплутать недолго, до деревни не дойдя.

Но дошел, доплелся до дома Эларфы, продирая глаза от бесконечно хлещущей с неба воды. Вломился во двор, подгоняемый раскатами грома.

…Они стояли на пороге, равнодушно глядя сквозь меня своими сплошь синими глазами.

Сирен и сирена.

Сирен схлопотал невидимые метательные ножи стихии воздуха — невидимости им добавил я, так что Элдара была бы просто в восторге, — в горло, переносицу и в сердце (по идее, оно там должно быть). Из ран хлынула вода, после чего все тело сирена, не одетое ни во что, лужей растеклось на пороге.