25 октября 1963 года

Хосе Саласар Хименес, который находится вместе с нами в «дымной пещере», является профессором университета и председателем коллегии психологов Венесуэлы.

Он был задержан 3 октября в своем доме в районе Санта-Моника по обвинению в том, что является одним из главных «организаторов и руководителей военного мятежа».

Его варварски пытали в отделении дихеполя, находящегося по дороге из Хункито. У него все еще остались на груди и на ногах следы от ожогов и ударов. В судебном решении, вынесенном капитаном Рафаэлем Анхелем Шальбо Дюке, говорится, что профессор Саласар Хименес обвиняется в «поддержке восстания, консультации и руководстве группами партизан». Полиция со своей стороны заявила, что обнаружила в его доме «обильный материал о военном мятеже».

28 октября 1963 года

Внутренний режим заключения не замысловат, потому что основная его цель проста: лишить свободы, запугать, сломить волю к борьбе.

Именно для этих целей создана вся система агентов, бронированных машин, цензуры, обысков, осведомителей и охранников.

Президент Ромуло Бетанкур считает крепость Сан-Карлос «неприступной». Он полагается на доклад, представленный правительству генералом Брисеньо Линаресом, подтвержденный впоследствии заменившим его генералом Районом Флоренсио Гомесом. Комиссия министерства обороны, состоявшая из генерала Маркеса Аньеса, полковника Хименеса Ганса и капитана Тирадо Мадрида — начальников СИФА, — «осмотрела сооружения и нашла их подходящими для своих целей».

Правительство располагает и другими местами заключения. Например, концентрационными лагерем на острове Такаригуа, так называемыми антипартизанскими лагерями в Маракайбо, Ла-Пике, «Модело», Сан-Кристобале, Токуйито. Однако оно предпочитает сажать своих главных врагов за прочные стены крепости Сан-Карлос, в самом центре Каракаса.

Это не просто символическое действие. Правительство сделало это не для того, чтобы показать свою «победу» над «восстанием». Не столь важны сами по себе и специальные меры безопасности, принятые в крепости. Заключенные Сан-Карлоса являются заложниками, над которыми Ромуло Бетанкур, имея их под рукой, сможет совершить быстрый «акт возмездия». И об этом условии нашего тюремного заключения постоянно нам напоминают.

30 октября 1963 года

Прежде чем попасть в Сан-Карлос, большинство арестованных проводит некоторое время в застенках СИФА, в так называемом Белом дворце, расположенном напротив президентского дворца Мирафлорес.

Если от подследственного намерены сразу же добиться показаний, то его сажают в «каву» — «нору». Это герметически закрытое помещение, откуда не слышны крики жертвы. СИФА располагает персоналом, специализирующемся на пытках, в прошлом это боксеры, которые умеют наносить удары в самые чувствительные места человеческого тела. С арестованного срывают одежду, сажают на стул, не забыв надеть на него наручники. Избиения могут длиться непрерывно несколько суток, до тех пор, пока арестованный не «запоет» или палачи не выдохнутся.

У палачей всегда имеется под рукой какой-либо медикамент, чтобы привести жертву в сознание. До или же после «кавы» арестованный может быть передан «комиссии». Его волокут до автомобиля, а затем увозят на пустынную дорогу. Например, на Эль-Хункито или ту, которая идет из Гуаренас. Если какое-либо высокое начальство решает его «ликвидировать», то действует «трибунал», состоящий из трех сопровождающих. Подобный фарс могут завершить в любом месте. Исполнение «приговора» не задерживается и на пять минут. Как правило, это расстрел. Приговоренного могут прошить очередью из автомата на краю дороги или отвезти его в антипартизанскую зону, где он будет убит «во время столкновения межу военным патрулем и группой бандитов», как об этом будет объявлено в официальной сводке министерства обороны.

Показания арестованных, полученные под пытками, передаются в военный трибунал и могут послужить доказательством «вины» любого задержанного гражданина.

(Гильермо Гарсиа Понсе. Туннель Сан-Карлоса. — М.: Прогресс, 1970)

Известно, что уже с древнейших времен господствующие классы научились использовать физический труд заключенных. В рабовладельческом государстве подозреваемые в совершении преступления содержались в подвалах, погребах, пещерах, ямах и т. п. Зачастую их помещали в подземелье, лишенное света, с ограниченным доступом воздуха, заковывали в цепи и подвергали мучительным пыткам.

В средние века осужденных к лишению свободы стали содержать в специально сооруженных башнях. В это же время в разных европейских странах осужденных начали использовать в качестве гребцов на судах, именовавшихся галерами (галера — греч. «каторга»). Причем гребцов-заключенных цепями приковывали к своему месту, и в таком положении они находились весь период лишения свободы, а чаще — всю жизнь. Поистине невыносимые, нечеловеческие условия труда и быта на каторгах послужили источником названия наиболее тяжкого вида лишения свободы каторгой.

Буржуазное общество, пришедшее на смену феодализму, выдвинуло лишение свободы на первое место среди прочих применяемых наказаний. Использование осужденных на каторжных работах по мере развития капитализма принимало все более широкий размах, так как это приносило немалую пользу господствующим классам. Практика показала, что лишение свободы дает капиталисту возможность не только на длительное время избавиться от неугодных элементов и пресечь их действия, но и получить от этого определенную материальную выгоду. Однако далеко не все осужденные к лишению свободы используются на каторжных работах: так называемые политические преступники, представляющие наибольшую опасность для существующего строя, неизменно содержатся в тюрьмах в условиях строжайшей изоляции.

В связи с тем что в буржуазном обществе лишение свободы превратилось в преобладающий вид наказаний, потребовалось не только увеличить число исправительных учреждений, но и создать их новые организационный формы, новый юридический статус. В конце XVIII века начинают организационно складываться буржуазные тюремные системы, отражающие политико-экономические интересы новых господствующих классовых сил.

С конца XVIII — начала XIX века в Соединенных Штатах сложилась так называемая пенсильванская тюремная система, основанная на строгом одиночном заключении, абсолютном безмолвии и интенсивном религиозном воздействии на заключенных. Весь срок заключения отбывается по пенсильванской системе в полной изоляции от внешнего мира.

Распространение пенсильванской системы в США, а затем и в европейских странах показало, что эта система физически и духовно калечит заключенных, превращая их практически в инвалидов.

Но развитие тюремной системы на этом не закончилось. Позднее в пенсильванскую систему были внесены некоторые изменения: при сохранении прежних условий содержания заключенных стали привлекать к труду. Таким образом, к тяжелейшему тюремному режиму был присоединен тяжелейший каторжный труд. Новая тюремная система стала именоваться «оборнской» (по названию небольшого американского городка Оборн в штате Нью-Йорк, где она была применена впервые).

Так была создана более совершенная система содержания заключенных, наиболее совпадающая с интересами правящих классов.

В 70-х годах XIX века в США возникли так называемые реформатории, предназначавшиеся для содержания под стражей осужденных молодых возрастных категорий. В них общие камеры, совместный труд, а срок отбывания наказания конкретно не определен, что составляет прерогативу местной тюремной администрации. Аналогичные тюрьмы в Англии получили название «борстальские учреждения».

Одиночное тюремное заключение стало признаваться не оправдавшим себя, а поэтому введенная в Великобритании новая тюремная система стала именоваться «прогрессивной». Сущность прогрессивной системы заключалась в разделении установленного судом срока лишения свободы на несколько ступеней, характеризуемых различными ограничениями для отбывающего наказание. От ступени к ступени (систему эту иногда именуют «ступенчатой») режим тюремного содержания становится мягче, но допустимо и обратное, то есть возвращение на более строгие ступени режима.