Несмотря на отсутствие зрения, он безошибочно определял расположение желобов, куда надо было переворачивать наполненные дерьмом ведра, спокойно уклонялся от споткнувшихся и барахтающихся в жиже черпальщиков. В общем, как-то приспособился к безумному темпу в круговороте наполненной фекалиями канавы.

Немков даже притерпелся к нестерпимой вони, хотя, поначалу, это и казалось невозможным. Он даже научился вычленять из нее иные запахи: надсмотрщиков, черпальщиков, а смрад, идущий от старшего говночерпия, он научился улавливать за несколько десятков шагов.

Поначалу Этвен удивлялся: как этот слепошарый говнюк узнает его? Но вскоре привык и даже «ставил» в пример другим «коллегам» Романа: начальство, дескать, нужно знать в лицо, даже если у тебя, нахрен, отсутствуют зенки!

Что примечательно, с того самого дня, когда, потеряв сознание, Роман в последний раз попал «в пункт управления нейросетью», ему больше не удалось ни разу связаться с ней «из реала». Во сне провернуть эту операцию у него тоже не получалось: намахавшись ведром за день, он дрых без задних ног, не замечая и самого процесса сна. Закрыл глаза, открыл глаза. А между этими двумя моментами времени не было вообще ничего. Ну, по крайней мере, он не помнил.

Постепенно Немков начал собирать информацию об окружающем его мире. Она складывалась из нечастых бесед с Надиром и другими черпальщиками, кои были еще способны общаться после «ударной смены» и отвратного ужина. Большинство «коллег» по несчастью просто падали без сил на твердые шконки, и не реагировали ни на какие раздражители. Но, тем не менее, информация постепенно накапливалась.

Мир, в который волею несчастного случая забросило Романа, назывался Ренфам. Это был старый мир, насчитывающий миллионы и миллионы лет только письменной истории, дошедшей до нынешних времен. А сколько их там было до этого, ходили лишь легенды, одна необычнее другой. Официальная религия этого мира считала, что именно этот мир первым из множества Веера Миров сотворил Единый — Прабог-Созидатель. И первыми правителями этого мира стали его Бессмертные Дети — Святые Живые Создания — Хайот Ха-Ходеши.

И были они сильны и мудры ровно до того момента, пока Единый не отправился творить иные миры, куда-то далеко, на самые задворки Мироздания. И связь с ним оказалась потеряна навсегда. Первое время все шло нормально, по заведенному Единым распорядку: Мудрые Правители опекали «свой народ». Не допускали войн и раздоров, помогали делом и советом молодому людскому племени, которое создал Единый перед самым своим уходом. Но, как оказалось впоследствии, не учел Создатель при всей своей мудрости, что оставленный в Ренфаме единственный Источник Силы, «производящий» Магию, не выдержит все возрастающих потребностей Мудрых Правителей и начнет иссякать.

Да и люди, к слову сказать, оказались способны овладеть Магией Источника и сравниться по силам со Святыми Живыми Созданиями. И достигнув такой же ступени могущества, отказались подчиняться их приказам.

И началась эпоха тысячелетних войн, сотрясающая Ренфам до тех пор, пока от иссякшего Источника почти ничего не осталось. Только тогда договорились они о «мире и дружбе». Над Ренфамом вновь воцарился мир, но уже под совместным управлением Созданий и людей, достигших равноценного могущества. И назвали этот союз «Кланом Созидающих».

Объединенными усилиями людей и Правителей, Созидающим удалось проколоть барьер, отделяющий вселенную Ренфама от бесконечного Веера Миров, созданного Единым. Едва это произошло, «во все концы» помчались Первопроходцы-старатели в поисках новых Источников Магической Силы, так необходимой Созидающим. И они нашли то, что искали…

Что, конкретно, случилось потом, никто точно не знал. Но в один прекрасный момент от клана Созидающих откололись несколько Премудрых Диввов, под предводительством сильнейшего и старейшего из Хайот Ха-Ходешей — Шедима. И, отжав у Созидающих почти половину территории и паствы, раскольники основали второй Полюс Силы мира Ренфам — Шедимский протекторат.

И именно в самой глубокой жопе Шедимского протектората — восьмом круге Джанаханнама и «посчастливилось» оказаться Роману. Глубже было просто некуда — на девятом круге содержалась та самая Тварь, служившая Магическим Источником Шедимского протектората, а также источником того самого гигантского количества дерьма, которое приходилось ежедневно вычерпывать из канав многочисленным черпальщикам.

Поначалу Роман недоумевал, какой смысл мог содержаться в бездумном перекачивании фекалий плененного Зверя, так сказать, из пустого в порожнее. Все оказалось просто до безобразия — в дерьме Зверя так же содержалась та самая пресловутая Магия, о которой Роман так много слышал, но которую еще ни разу не удалось «попробовать на зуб».

Однако, с некоторыми не особо благоприятными её проявлениям, он все-таки регулярно встречался — излучение. Магия «фонила» подобно радиоактивным элементам в атомном реакторе его родной планеты. И именно это излучение, а не вонь и тяжелые условия работы, поголовно сводили в могилу «коллег» Романа — простых черпальщиков. Обслуживающий их персонал: маджнуны-бичеватели и нгасра-загребалы, старший говночерпий и прочие шныри регулярно принимали какие-то таблетки, защищающие их (но не на сто процентов) от Магического излучения. Но лекарства, выдаваемые «под роспись», стоили баснословно дорого, поэтому «обслуживали» восьмой круг лишь малочисленные бригады «специалистов» 8-го круга.

Из-за фонившего Монстра не могла нормально работать техника, даже магически закаленная. Многострадальный фекальный насос чуть не ежедневно заклинали адепты-механики, но он все равно ломался, несмотря на титанические усилия работяг. Так что более-менее стабильно на восьмом круге могли работать только люди, если закрыть глаза на их высокую смертность. Но кого интересует судьба вонючего черпальщика, когда их цена в «базарный день» по эльму за пучок.

Даже жестяные ведра не выдерживали в едком дерьме более двух-трех месяцев, а Надир с Романом ежедневно вкалывали в канаве уже почти полгода, превратившись в этакую достопримечательность всего круга. И это сыграло с ними злую шутку: казалось бы, они уже и так в самой жопе, куда еще глубже?

Но в одно прекрасное «утро» на краю непривычно пустой для этого часа канавы нарисовался старший механик-фекалоид Антигон.

— Почему молчит насос и нет дерьма? — тут же набросился на него Этвен. — План и так уже горит! Останемся к концу декады с голым задом! А у меня дети!

— Не мельчеши, говночерпий! — отмахнулся от Этвена механик-фекалоид.

— Между прочим, старший говночерпий, — осторожно поправил механика Этвен.

— Да посрать! — не впечатлился карьерной ступенькой Этвена Антигон, повернувшись к говночерпию задом. Заглянув в пустую канаву, где, радуясь неожиданному простою, валялись прямо на холодных камнях простые черпальщики, механик спросил:

— Которые у тебя тут самые крепкие?

— А, так ты на наших ублюдков, Надира и Хараста, пришел посмотреть?

— Которые? — не вдаваясь в полемику, уточнил Антигон.

— Вон те! — указал пальцем Этвен. — Больше полугода дерьмо по желобам гоняют, и все как новенькие! — с гордостью похвастался говночерпий, словно это было его личным достижением. — Только Хараст, он это — слепой. Глаз нет совсем — дыры одни.

— Слепой, говоришь? — уточнил Антигон.

— Ага, слепой, — закивал Этвен.

— Может это и к лучшему, что слепой… — Задумчиво почесал затылок механик-фекалоид. — Не жалко будет… Давай его сюда!

— Обоих? Того и этого? — засуетился старший говночерпий.

— Нет, для начала испытаем слепого, а там поглядим, — туманно ответил Антигон.

— Где испытаем? — по инерции спросил Этвен, не понимая, что лезет не в свое дело.

— С какой целью интересуешься, говно, ты, на палочке? — неожиданно накинулся на него Антигон. — Служебная информация! Хочешь узнать — подай официальный запрос…

— Да, нет… я так… интересно… — тут же съехал с темы Этвен.

Стены восьмого уровня неожиданно содрогнулись от чудовищного рева. Откуда-то сверху посыпалась труха, камни и штукатурка. Тварь, заключенная на девятом круге, не на шутку разбушевалась.