— Этот ребус мы так и не смогли расшифровать? — Полковник придавил пальцем забившееся в нервном тике глазное веко.

— Консультирующие нас специалисты, как в области нейрохирургии, так и в области электроники, предполагают, что это схема подключения мозга к некоему устройству. Однако путаницу вносит буквенно-цифровое сопровождение схемы: в случае совпадения параметров, оно должно повторяться, а этого не происходит. Возможно, Вивисектором используется некий шифр, но разгадать его пока никто не смог.

— Понятно, топчемся на месте, — подытожил Алексей Викторович. — Все это мы уже видели. Ройте, господа сыщики, подключайте специалистов, но дайте результат! Еще одного эпизода я не переживу! Все, идите с глаз моих!

В квартире Валерии в «поте лица» работали следственные органы. Эксперты-криминалисты снимали отпечатки пальцев со всего, с чего только возможно: с дверных ручек, с комодов, с зеркал и посуды. У тумбочки перед зеркалом замерли, слегка наклонившись, Кондратьева и Нестеренко. Нестеренко аккуратно поднял плащ, под которым обнаружилась сумочка Валерии.

— А вот и сумочка нашлась… — пропел Нестеренко, не прикасаясь к найденной вещице.

— Сереж, подойди, пожалуйста, — позвала криминалиста Кондратьева.

— Да, Елена Николаевна?.. — Подошел один из экспертов.

— Посмотри сумочку, — попросила она, — а вдруг?

Криминалист скорчил «кислую» физиономию:

— Сумочка тряпичная — отпечатки исключены.

— А внутри? Всякие там дамские штучки-дрючки, — произнес Нестеренко.

— Можно попробовать, — согласился Сергей, аккуратно высыпая на крышку тумбочки содержимое сумочки: пудреницу, помаду, тушь и прочие женские «принадлежности».

— Телефон! — закричал Нестеренко, глаз которого зацепился за довольно-таки дорогую модель телефона, вылетевшего и кармашка. — Сереж, его в первую очередь «оприходуй»! А мы его содержимое после проверим!

— Сейчас я сниму с него отпечатки и верну, — пообещал криминалист.

Сергей быстро провел все необходимые действия и передал аппарат Нестеренко.

— Заряд еще есть, а пароля нет! — довольно произнес Петр, активируя гаджет. Он без особого труда зашел в основное меню аппарата. — Телефонная книга… Так, пропущенные… Ага — это пропущенные от Самохина, это звонки с рабочего телефона. Посторонних звонков нет, сообщений СМС и Вацап — тоже.

— А ты чего ожидал, Петя? — усмехнулась Кондратьева. — Что Вивисектор СМСкой отметится: вот он я, берите «под белы рученьки»?

— А чуда нам так не хватает, товарищ майор! — с сожалением произнес Нестеренко.

— Чудо бы нам не помешало, — согласилась Кондратьева. — Однако контакты проверь, особенно исходящие звонки. Мало ли…

— Обижаете, Елена Николаевна, — делано обиделся капитан. — Нестеренко свою работу знает…

Неожиданно раздавшаяся трель дверного звонка оторвала Петра от увлеченного просматривания телефонной книги Валерии. Он подошел к двери и открыл её. На пороге стоял Роман Немков, который с недоумением уставился на капитана Нестеренко.

— Простите… — после небольшой паузы произнес Немков. — А могу я увидеть Валерию?

— Не-а, — ответил Нестеренко. — Она умерла.

— Это что, глупая шутка? — не понял Немков.

Нестеренко достал из кармана удостоверение и, развернув, продемонстрировал его Роману:

— Какие шутки? Старший оперуполномоченный «убойного отдела» капитан Нестеренко. — Нестеренко отошел в сторону, освобождая проход в квартиру и жестом «приглашая» Немкова внутрь:

— Проходите, гражданин, побеседуем.

Немков, помявшись немного на пороге, прошел внутрь. Нестеренко захлопнул дверь за его спиной.

— З-здравствуйте… товарищи… — не зная, как себя вести в подобной ситуации, поздоровался Роман с работающими в квартире полицейскими.

— И вам не хворать! — ответил Нестеренко. — Документики предъявите!

Немков заторможено вынул из кармана паспорт, и застыл, сжимая его в руке. Взгляд синестета рассеянно бегал по сторонам, перескакивая с работающих оперативников на разбросанные по прихожей вещи Валерии: туфли, тапки, рассыпанное по крышке тумбочки содержимое сумочки. Не дождавшись документа, Нестеренко сам вынул его из судорожно сведенных пальцев Романа.

Угу, — раскрыв паспорт, пробежался по нему глазами капитан, — Немков Роман Олегович.

— Да…

— Кем вы приходились погибшей Валерии Лопатиной?

Взгляд Немкова неожиданно наткнулся на использованную салфетку с отпечатком губной помады Валерии. Немков шумно втянул воздух ноздрями — от салфетки протянулись видимые лишь ему «нити запаха». И тут Немкова «накрыло»: прихожая наполнилась серовато-зеленым светом, а фигуры сыщиков смазались и потерялись во мгле.

— Зеленая серость… Вторник… вечер… — словно в прострации пробормотал Роман, глядя невидящими глазами на салфетку.

— Уважаемый, с вами все в порядке? — удивился такому странному поведению «гостя» Нестеренко.

Поведение Немкова ошарашило не только капитана, но и всех присутствующих в квартире сыщиков: он действовал, словно погруженная в транс сомнамбула — не видел и не слышал ничего из реального мира.

А тем временем перед глазами Немкова словно развернулось некое подобие трехмерной карты с «горами-пиками» в виде месяцев года, «возвышенностями и платами» в виде чисел-дат. Даты отсчитывались в обратном порядке, и карта раскручивалась до тех пор, пока не остановилась на восемнадцатом числе июня, выглядевшем словно бочонок лото.

— «В первый раз» — восемнадцатое! — выдохнул Роман, еще больше огорошив наблюдавших за ним служителей закона.

«Карта» раздалась вширь и превратилась в спиральную ленту, переливающуюся всеми цветами радуги и состоящую из 24-х делений-часов, которые в свою очередь были разбиты на меньшие промежутки-минуты. Между цифрами 19-ть и 20-ть ярко горела маленькая сиреневая звездочка.

— Девятнадцать тридцать семь… — замогильным голосом объявил во всеуслышание синестет.

Нестеренко протянул руку, чтобы встряхнуть неожиданно спятившего, по его мнению, Немкова, но её перехватила Кондратьева.

— Не вздумай! — прошипела она, погрозив заместителю пальцем. — Похищение предположительно произошло восемнадцатого…

А перед глазами Романа карта растворилась в пространстве и исчезла, сиреневая звездочка же разрослась и превратилась в тень Валерии, стоящей перед зеркалом и стирающей с губ помаду салфеткой. Её голос отдавался эхом в жутко разболевшейся вдруг голове Немкова.

— …морщинки… морщинки… старуху… — шептала тень Лопатиной.

— …морщинки… морщинки… старуху… — послушным попугаем вслух повторял Роман.

Тень Валерии прикоснулась кончиком указательного пальца носа своего отражения в зеркале. Немков, словно кто его дергал за невидимые ниточки, повторил движения Валерии у зеркала.

— …отпуск… отпуск… — произнес «призрак».

— …отпуск… звонок… — повторил Роман.

— …не сегодня… не хочу… — Валерия.

— …не хочу… даже секса… — Немков.

Тень Валерии двинулась к входной двери, туда же направился и Роман. Если тень Валерии выглядела для Немкова полноценным человеком, то тень убийцы предстала перед ним лишь багровым силуэтом с полыхающими огнем преисподней глазами.

— …мужчина… я устала…

Немков схватился рукой за шею:

— …укол… немеет… все…

Немков пошатнулся и едва не свалился на пол, но его вовремя подхватил под руку Нестеренко. Прихожая перед глазами Романа стремительно возвращалась к нормальному виду. Синестет судорожно вздохнул и закашлялся, словно подавился негативом захлестнувших его впечатлений.

— Что это было? — первым задал вопрос пришедшему в себя Роману капитан Нестеренко.

— Он похитил её из дома, — без каких-либо объяснений произнес Роман. — Мужчина. Лет пятидесяти. Крепкий. Он сделал ей укол… — Немков потёр шею, словно это ему только что сделали укол. — Вот сюда…

— Да, на шее потерпевшей присутствовал след от инъекции, — подтвердила Кондратьева. — Вы экстрасенс?