— Забирай! — крикнул он, пнув дерево, и направился к следующему.

«А вон там — второй энергоблок,» — подумал Гедимин, глядя на два погрузчика, случайно зацепившие одно дерево. Он вспомнил карту в подробностях — жаль, что уже некому было слушать его разъяснения. «Послезавтра площадка будет расчищена,» — думал сармат, подбирая упавшую на снег цепь. Он давно косился на аккуратные комбайны на окраине вырубки; с них ничего не свисало, и вокруг не сновали рабочие, вынужденные заменять нехватку техники мускульной силой. «Опять макаки экономят,» — недовольно сощурился он, разворачивая тяжёлое бревно к погрузчику. Оно, по ощущениям, было вчетверо тяжелее, чем сам Гедимин; руки неприятно скользили по мокрой коре.

— Стоп! — крикнул кто-то в рупор, и визг пил утих. Гедимин потёр ушибленное запястье и стряхнул с сапога прилипшие обломки коры.

— Инженер? — кто-то из подборщиков пригляделся к нашивкам на его груди. — А чего таскаешь брёвна? Макакам не нужны инженеры из тесков?

— Как видишь, — отозвался Гедимин, высматривая на площадке чистый снег. Тяжёлая работа разогрела тело и высушила ротовую полость — сармат согласился бы даже на непроверенную воду, и необязательно из контейнера.

— Тупые мартышки! — покачал головой подборщик. — Эй, не ешь грязь! Воду привезли.

Гусеничный глайдер выполз из-за поваленных стволов, волоча за собой крытый прицеп. Сарматы собрались вокруг, передавая друг другу запечатанные контейнеры.

— Перерыв пятнадцать минут! — объявил кто-то из бригадиров в рупор. Мимо проехали нагруженные лесовозы, за ними — подборочный глайдер. Они направлялись в город.

«Скоро вернутся,» — Гедимин покосился на серое небо. «До темноты ещё далеко.»

…Линкен снял наушники, откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся. Его соседи — трое филков — досадливо поморщились и вышли из игры. Гедимин, покосившись на них, едва заметно усмехнулся. «Непросто победить Линкена в «Космобой», если ты никогда не был пилотом!»

— Жаль, ты не играешь, — ухмыльнулся взрывник, повернувшись к Гедимину. — Хольгер, а ты что? Одно сражение!

Химик, не отрываясь от экрана, поднял руку и неопределённо пошевелил пальцами.

— Что пишут? — спросил Кенен, заглядывая через плечо Гедимина.

— Так, разные истории, — неохотно ответил инженер. — Об изучении атомного ядра.

Кенен слегка поёжился.

— Понятно. Нет-нет, не рассказывай. Уверен, они очень интересные.

— «Анонимный источник в Комиссии по ядерному регулированию назвал неблагоразумным недавнее решение корпорации «Вестингауз»,» — прочитал вслух Хольгер, добравшийся до новостей. — «Перенос производственных мощностей на сарматские территории экономически выгоден, но в перспективе чреват весьма неприятными последствиями, — заявили в Комиссии по ядерному регулированию. Допуск искусственнорождённых к технологии обогащения урана должен был быть одобрен Советом безопасности Солнечной Системы, в противном случае такая безответственность может дорого обойтись всему человечеству.»

Линкен хмыкнул и посмотрел на Гедимина.

— Атомщик, ты что-нибудь понял?

— Макакам не нравится наш завод, — пожал плечами тот. — Я знаю.

— На Плутон всех макак! — фыркнула Лилит. — Мы и без них умеем обогащать уран. Гедимин, а про наш корабль ничего не слышно?

— Ничего, — ответил ремонтник. — Видимо, на базе выставили охрану.

— «Изготовление топливных сборок для атомных электростанций должно происходить под строжайшим контролем Комиссии», — продолжил чтение Хольгер, пропустив несколько неинтересных фраз. — «Благонадёжность персонала нового завода вызывает серьёзные сомнения. Например, так называемый главный инженер неоднократно нападал на охрану, устраивал диверсии и был замечен в кражах оборудования…»

Гедимин мигнул.

— Я ничего не крал, — угрюмо сказал он. Кенен хихикнул.

— Само собой, Джед. Ты — сама честность, — кивнул он и на всякий случай попятился.

— Ну и что в итоге? — нетерпеливо сощурился Линкен. — Что они хотят сказать? У нас плохой завод? Мы — негодные инженеры? Наши сборки взрываются?

Хольгер пожал плечами.

— Возможно, будет ещё одна проверка. Или эта покажет, что цех нужно закрыть. Им нечего сказать по существу, но им достаточно того, что мы — сарматы. Ну… Помня Саргона, я бы тоже не спешил давать сарматам уран.

Линкен резко повернулся к нему.

— Макакам не стоило лезть к нам на Марс, ясно?! Это была наша планета. Саргон только защищал наше право на жизнь и свободу. Жаль, что у него ничего не вышло.

— Вышло, — Хольгер презрительно фыркнул. — Истребить половину своего народа и загнать выживших в резервации.

Гедимин молча слушал, внимательно следя за руками Линкена. Пока они были на ручках кресла, и он мог видеть все его пальцы, беспокоиться было не о чем. «Линкен всегда волнуется из-за Саргона,» — подумал он, досадливо щурясь на Хольгера. «Пора бы запомнить. Нашёл же, чем забить голову… Надо смотреть за ними, чтобы не сцепились. Когда уймутся, я поищу сайт Нью-Кетцаля. Там красивая станция. Наверное, наша будет не хуже.»

Секция ограды, собранная из ярко окрашенного фрила — два с половиной метра в высоту и четыре в ширину — была непривычно лёгкой после срубленных деревьев, но удобного способа её переноски Гедимин так и не нашёл. Уцепившись за верхний край, он поставил её вертикально на три отверстия, проплавленных в мёрзлой почве, и повернул стопорные винты, позволяя опорам ограды погрузиться в землю. Отверстия были проделаны с большим усердием — на все шестьдесят сантиметров в глубину; агрегат, прожёгший их по периметру будущей строительной площадки, приехал сюда под охраной четырёх «Рузвельтов» и работал под их наблюдением. Пока он не уехал, сарматов не подпускали близко к опушке. Теперь отверстия остыли, и большая часть ограды уже была установлена.

Гедимин зафиксировал выдвинутые опоры, скрутил вместе провода, торчащие из двух частей ограды, и накрыл место соединения фриловым жёлобом. Этот провод должен был питать фонари и камеры, установленные по периметру. В один из каждых десяти элементов ограды были встроены солнечные батареи — предполагалось, что этого будет достаточно.

«Хлипкое ограждение,» — подумал Гедимин, отходя к прицепу с частями ограды и оценивая общую картину. Забор, отстоящий на три метра от невырубленного леса, не выглядел серьёзной преградой для кого бы то ни было — кроме, возможно, самых ленивых и нелюбопытных енотов, и то — из-за пропущенной поверх него проволоки под слабым напряжением. Сторона, обращённая к лесу, была увешана знаками электрической и радиационной опасности. «Кого они там предупреждают?» — в недоумении пожал плечами сармат. Подняв ещё один элемент ограды, он пошёл к недостроенному забору. Ещё десяток элементов — и периметр должен был замкнуться, оставив пятиметровый проём для проезда транспорта.

…Пронзительный вой сирены на секунду оглушил сармата и заставил пригнуться, рефлекторно нашаривая ремонтную перчатку. Вдоль ограды, разбрасывая «копытами» изрытый снег, промчалась четвёрка «Маршаллов».

— Назад! Все назад! К ограде не подходить! — вразнобой прокричали они, и ещё кто-то повторил для надёжности в рупор. Выстроившись цепью, «Маршаллы» теснили зазевавшихся сарматов к лесу. Гедимин осторожно отступал, пока не зашёл почти по колено в подтаявший сугроб. Недовольно сощурившись, он вылез из снега и встал в просвет между двумя деревьями. «Из-за чего столько шума?» — успел подумать он, прежде чем невидимая тяжесть надавила ему на уши. Над просекой — низко, всего в двух сотнях метров над землёй — летел тёмно-серый спрингер.

Это был мирный корабль — межпланетный барк, приписанный к космопорту Саскатуна — но его силуэт и рой летящих экзоскелетов вокруг него напомнил Гедимину о сражениях звездолётов над Атлантисом, и сармату стало не по себе. Он настороженно следил за снижающимся барком, пока корабль не завис над площадкой будущей АЭС. Ограждение мелко задрожало, попав под расходящийся конус гравитационного поля, и деревья зашумели, — воздушные волны распространялись во все стороны от барка, медленно опускающегося на землю. Когда он приземлился окончательно, Гедимин на долю секунды почувствовал слабость в ногах, — его, как и всю округу, слегка встряхнуло.