— Sa taikki, — кивнул сармат в ответ.

Минуты тянулись медленно. Почти все мониторы погасли; ещё отслеживалась температура остывающего урана и состав газов в закупоренных рилкаровых кубах. Оставшиеся без дела филки ещё не решались вслух разговаривать, но уже потихоньку обменивались жестами. Гедимин и Хольгер переглянулись.

— Пойдём приберёмся в кабинете, — сказал химик. — Рыться по ящикам, я надеюсь, макаки не станут…

— Стоять! — в лицо Гедимину ударил бесцветный луч фонаря-считывателя, отозвавшийся красными вспышками в прикрытых глазах. Двое охранников в покрашенных в светло-серый цвет «Шерманах» ждали его на выходе с галереи. За их спинами он увидел ещё четверых — двое стояли под лестницей, двое — у ворот. В пустом цехе ярко горел свет. Двое сарматов-уборщиков выгоняли из-за конвейеров затаившихся уборочных роботов и складывали их на тележки. В цеху стало заметно прохладнее — уран уже остыл, а вентиляция по-прежнему работала на полную мощность.

— Пошёл! — «Шерманы» крепко взяли Гедимина за плечи. Сармат не сопротивлялся.

С опаской оглядываясь на неподвижные механизмы, охранники провели его мимо всех технологических линий и вместе с ним поднялись в кабинет. Там их ждала ещё одна «макака» — «федерал» в сером комбинезоне, строением и прочностью похожем на пластинчатую броню. Он молча посветил Гедимину в лицо считывателем, кивнул и жестом указал на смотровую площадку. Один из «Шерманов», чиркнув наплечником по стене, протиснулся в проход и поманил за собой второго. Тот подтолкнул Гедимина, и сармат вышел на балкон и встал между двумя охранниками, с интересом глядя на полуоткрытые ворота.

Они полностью открылись десять секунд спустя. В цех, немного отстав от четвёрки охранников, въехал небольшой погрузчик. Этот транспорт был похож на исследовательские глайдеры космофлота — накрытый сверху несколькими герметичными колпаками из рилкара, меняющего прозрачность, снабжённый манипуляторами и грузовыми контейнерами по бортам. Он остановился, выпустив на середину цеха шестерых людей в белых комбинезонах и герметичных шлемах, и поехал дальше, к остывшим контейнерам с урановыми таблетками.

— По пять образцов с каждой линии, — сказал водителю один из пришельцев и подошёл к одной из лестниц, ведущих в диспетчерскую. Один из охранников уже сидел там, и кресло, выдерживающее вес Гедимина, под ним опасно прогибалось. Увидев на пороге инспектора, он поспешно вскочил и вытянулся в струнку.

— Выглядит лучше, чем можно было ожидать, — сказал другой человек, занимая место контролёра на второй линии и проверяя манипуляторы. — Оборудование, настроенное под человеческий рост? Неожиданно.

— Здесь работают только сарматы нового образца, — пояснил третий. Он был в более тёмном комбинезоне, чем остальные, и обходился лёгкой дыхательной маской. «Зачем?» — недовольно сощурился Гедимин. «Состав воздуха здесь такой же, как снаружи. Они и там ходят в шлемах?»

Погрузчик остановился рядом с кубом — местом временного хранения твэлов.

— Вскрыть хранилище! — приказал водитель. Человек в сером комбинезоне направился к одному из контрольных пультов и всунул узкую пластину металла в гнездо на панели. Верхняя часть короба отъехала в сторону, сигнальные светодиоды мигнули красным, но сирена не загудела.

— Цех непрерывно работает с первого апреля, — пояснил человек в сером комбинезоне. — Вскрыть все хранилища?

— Да. Я возьму образцы, — сказал водитель погрузчика. Теперь Гедимин видел, что в кабине двое, и их нагрудные нашивки немного отличаются. «Кто командир?» — задумался он, пытаясь вспомнить какие-нибудь сведения об опознавательных знаках «макак».

Погрузчик медленно и плавно извлёк стержень из короба с отверстиями. Бортовой контейнер открылся; изнутри он был выстлан пористым скирлином с длинными тонкими углублениями. Заполнив два из них, погрузчик опустил крышку и боком подъехал к соседнему хранилищу. Прозрачный куб со стержнями закрылся.

«Надо сделать себе такой ключ,» — подумал Гедимин, найдя взглядом замаскированное отверстие на опечатанной панели управления. «Давно хотел потрогать твэл.»

— Эй! Что за амбал на балконе? — резко спросил один из проверяющих. — Здесь не должно быть рабочих, разве нет?

Человек в сером комбинезоне наклонил голову.

— Гедимин Кет — главный инженер кассетного цеха, — сказал он. — Мы предположили, что вам могут понадобиться разъяснения. У вас есть к нему вопросы?

Проверяющий посмотрел на Гедимина, задрав голову, заметно вздрогнул и отвернулся.

— Нет необходимости. Он может быть свободен.

— У тесков кто больше, тот и главный? — хмыкнул другой, опасливо оглядываясь на балкон. Охранники взяли Гедимина за плечи и отсалютовали свободными конечностями экзоскелетов.

— Пошёл!

Под конвоем он снова пересёк цех, стараясь не оглядываться на инспекторов.

— Двери опечатать до окончательного решения, — слышал он краем уха, проходя мимо диспетчерской. — Без разрешения работы не возобновлять…

Охранники довели Гедимина до входа в барак и только там отпустили его. Он слышал тихий скрежет проворачивающихся креплений шлемов, пока ворота за ним не закрылись, и «броненосцы», подозрительно поглядывающие на него, не остались на той стороне. Рация в кармане сармата негромко загудела.

«Ориентировочный выход — шестнадцатого апреля. Неделя простоя будет оплачена в полном размере,» — гласило короткое сообщение. Подписи не было.

Снег, разъезженный гусеницами тяжёлых глайдеров и перемешанный с растительными остатками, превратился в грязную хлюпающую жижу; сарматы-подборщики утопали в ней по щиколотку. Гедимин, пинком отбросив кучу отломанных веток, перебросил цепь через ободранный ствол сосны и, закрепив её, отступил назад и резко вскинул руку. Дерево проехало немного вперёд и поднялось вверх, и сармат перехватил свободный конец, направляя его в захват погрузчика. Мимо проехал подборочный глайдер; из его кузова торчали обломки веток. Ближайшие сарматы забросили туда ещё по охапке, и под растительными остатками исчез не только кузов, но и кабина. Глайдер остановился и развернул манипулятор, с треском утрамбовывая обломки.

Цепь качнулась рядом с плечом Гедимина; он подобрал её и огляделся, выбирая подходящее бревно.

— Эй! — крикнули ему. — Атомщик!

На поваленном дереве с цепной пилой в руках стоял Линкен. Ненужная макушка сосны, уже отпиленная, валялась в грязи, дожидаясь подборщиков, ветки летели во все стороны, иногда задевая самого сармата, но это его не беспокоило.

— Что? — отозвался Гедимин, зацепляя уже ободранное дерево и подавая знак погрузчику. Стрела манипулятора пошла вверх, уволакивая за собой бревно. Эта древесина была нужной, и с ней обращались более бережно, чем с тонкими деревьями, сучьями и остатками кустарника — будущим субстратом для Би-плазмы. «Кажется, из неё делают стулья и койки. Там, на материке,» — вспомнил Гедимин кое-что из прочитанного в сети и увиденного в фильмах. «Странный обычай. Фрил удобнее.»

— Ты говорил, что мы будем работать на атомной станции? — Линкен махнул пилой, обведя окружающую площадку лесоповала широкой дугой. — Вот так это выглядит, да? Я-то представлял себе это иначе!

Гедимин хмыкнул и огляделся по сторонам.

Площадка, ещё с ночи расчищенная взрывом, повалившим часть леса, быстро расширялась, — комбайны работали по краям, аккуратно спиливая деревья и обдирая сучья. Беспорядочный лесоповал в эпицентре взрыва был практически разобран — только груды веток и содранной коры валялись в истоптанном снегу, но и их постепенно подбирали и растаскивали. На юг уходила широкая просека — три километра по прямой до северной окраины Ураниум-Сити. Гедимин задумчиво сощурился, вспоминая мельком увиденную карту.

— Здесь будет машинный зал! — крикнул он, ткнув пальцем в комель поваленного дерева. Линкен недоверчиво ухмыльнулся и спрыгнул со ствола, отсекая последние ветки.