Электрокран, разгруженный в «красном отсеке», снова въезжал в реакторный. Гедимин следил за ним взглядом, не двигаясь с места. В этот раз сармат стоял у стены напротив щита управления, сложив руки на груди и молча наблюдая за работой Аккорсо. Оператор действовал чётко и быстро, все команды были освоены до автоматизма, — помощь Гедимина уже не требовалась, но на всякий случай сармат оставался в отсеке.

Кран остановился над вскрытым реактором, и в освободившийся дверной проём вошёл Константин. Он повернулся к Гедимину и с едва заметной усмешкой помахал ему смартом.

— Ведомство довольно твоей работой и разрешает тебе и дальше использовать плутоний для синтезных сфер. Твоё нововведение понравилось и Нгылеку, и Масангу.

Гедимин, ничего не ответив, перевёл взгляд на поднимаемые из реактора стержни.

— Чего не рад? — спросил Константин, убирая смарт.

— Лучше бы они не мешали мне работать, — отозвался Гедимин, разглядывая стержни. — А ты отойди с дороги. Кран поедет обратно.

«Хотя бы триста граммов,» — думал он, вспоминая чертежи многослойных стержней, — каждый новый вариант был легче предыдущего, но всё равно все запасы ирренция на «Полярной Звезде» не покрывали и половины потребности в нём. «И месяц на испытания. Дальше пусть делают что хотят. Но мне нужен этот месяц…»

К обеду выгрузка была доведена ровно до половины, и Аккорсо, отправляясь в барак, сдал вахту подошедшему Ангусу. Гедимин хотел остаться и проверить, как тот будет работать, но Хольгер силой утащил его в «чистую» лабораторию вместе с Ангусом. Там уже лежали контейнеры с Би-плазмой — Иджес, весь день просидевший на верхнем ярусе, выбрался на пищеблок и принёс не только обычную пищу, но и пару горстей каких-то образцов человеческой еды в ярких обёртках.

— Глюкоза, — определил Хольгер, лизнув образец. — Ничего интересного.

Гедимин, пристроившись за верстаком, проверял почту. Письмо от Конара задержалось в пути — судя по дате, отправлено оно было вчера утром.

«Рад, что вы живы, коллега,» — так Герберт начинал уже несколько писем — с тех пор, как Гедимин сообщил ему об открытии взрывного синтеза, что-то заставляло учёного беспокоиться за жизнь сармата. Тот привычно хмыкнул и продолжил чтение.

«Ждите двух посылок из Спрингера. Одна придёт по ветру. Мисс Эделайн надеется, что вам хватит этого до следующей удачной погоды.»

«По ветру?» — Гедимин довольно усмехнулся. Для нового проекта был необходим обсидиан, и сармат был рад, что Конар об этом не забыл.

«Также по ветру прилетит кое-что ещё. Особая информация, о которой вы просите, не для наших друзей на Амальтее,» — Гедимин, прочитав это, усмехнулся ещё шире. «Я пришлю вам диск. Постарайтесь не забывать о технике безопасности, коллега. Не хотелось бы услышать о вашей гибели.»

«Опять,» — Гедимин с досадой пролистнул абзац и перешёл к следующему.

«Я весь январь проведу далеко от Лос-Аламоса и на связь буду выходить редко,» — продолжал Конар. «Меня включили в комиссию по проверке работы нового реактора в Нью-Кетцале. Мы также будем решать вопрос об утилизации старого. Не могу обещать, что поглажу его сборки от вашего имени, — но точно встречусь с Джошуа Винстоном. Он ещё работает, его имя упомянуто в документах, которые мне передали, — и я могу проверить, помнит ли он вас, если вы этого хотите.»

«Джошуа?» — Гедимин улыбнулся. «Я помню его. И станцию тоже. Неплохо было бы с ним встретиться.»

«Скажи ему, что я стал атомщиком,» — напечатал он, открыв форму для ответа. «Что я приеду в Нью-Кетцаль, как только откроют границы. Мне интересно узнать, что с ним.»

— И снова все сарматы ждут, когда же наш великий космолётчик наиграется, — проворчал Кенен, откидываясь на спинку кресла и со вздохом окидывая недовольным взглядом окрестные столы. Все телекомпы были заняты — очередное соревнование по «Космобою» началось сразу после праздничной речи Маркуса. Для товарищей Линкена с трудом нашли пару стульев; Гедимин, уступив место Хольгеру, сидел рядом на полу и перелистывал записи, относящиеся к плутониевому реактору. Ворчание Кенена он слушал краем уха — оно продолжалось уже четверть часа и не несло в себе никакой полезной информации.

— Эй, Джед! — учётчик, пробурчав ещё пять минут, ткнул его пальцем в плечо. Сармат удивлённо мигнул.

— У тебя в комбинезоне дырка, — Кенен поддел ногтем край прорехи на плече Гедимина. Ремонтник слегка отодвинулся и попробовал закрыть её так, чтобы она заросла, но скирлин, выпущенный из пальцев, снова расползся, даже не приступив к регенерации. Сармат попытался вспомнить, где именно он порвал одежду, но не смог. Судя по форме и размерам прорехи, это произошло не сегодня и не в бараке.

— Сколько лет ты таскаешь эти обноски? — укоризненно покачал головой Кенен. Гедимин молча снял комбинезон и теперь, надев ремонтную перчатку, осторожно заваривал дырку, — скирлин, даже не регенерирующий, всё ещё оставался плавким. Сармат вспомнил, что уже чинил так этот комбинезон — не далее как в прошлом месяце.

— Если память меня не обманывает, через месяц-другой ему исполнится ровно семь с половиной лет, — продолжал Кенен, разглядывая свежезаваренную прореху. — Джед, тебе не кажется, что это просто глупо? С инженерской зарплаты не купить себе нормальную одежду?!

— Не лезь к Гедимину, — дежурно напомнил Иджес, исподтишка показав Кенену кулак. Гедимин молча надел комбинезон, прикрепил перчатку к поясу и смерил учётчика хмурым взглядом.

— Мне нравится эта вещь. Она — моя.

— Да твоя, твоя, — поспешно закивал Кенен, отодвигаясь вместе со стулом. — Чтоб я претендовал на это рваньё?! Я даже готов вместе с тобой сходить в лавку Грегори. Можешь мне поверить, там ещё очень много вещей, которые тебе понравятся. К примеру, тебе пошла бы чёрная куртка с заклёпками. Грегори как раз привёз одну…

— Hasu! — Линкен, сдвинув наушники на затылок, развернулся к Кенену. — Заткнись на пять минут!

Учётчик отъехал вместе с креслом к противоположному столу и там затих, уткнувшись в экран смарта. Гедимин снова достал записи и открыл их на следующем чертеже. Он прислушивался к звукам из кармана, где лежала рация, — сегодня, если всё пройдёт гладко, должен был прийти короткий, но важный сигнал из Спрингера. Там на связи сидела Эделайн Конар; звонки на её смарт не отслеживались службами безопасности двух рас, в отличие от звонков на смарт Гедимина. Пока рация молчала.

— Ух ты, Марс мой, и Церера, и все астероиды! — не своим голосом взвыл Кенен, разворачивая голографический экран смарта на все два метра ширины. — Все сюда! Джед, вылезь из реактора!

Линкен в раздражении ударил кулаком по столу, резко нажал на пару кнопок и сдёрнул наушники. Сарматы, сидящие в зале, переглянулись, кто-то помахал ему рукой. На экране его телекомпа мелькнули яркие надписи и пропали, сменившись силуэтом тяжёлого десантного корабля на фоне Сатурна.

— Да Коста убит! — выпалил Кенен, увидев, что взрывник приближается к нему, и как раз вовремя — Линкен, вздрогнув, разжал кулаки и растерянно замигал.

— Что?!

От объявленной новости вздрогнул даже Гедимин — имя бывшего президента, создателя законов да Косты, было знакомо и ему.

— «Прошлой ночью на окраине города Валенса, штат Бразилиа, Южный Атлантис, был обнаружен глайдер, принадлежащий легендарному адмиралу Риккардо Васко Диасу да Коста, известному также как адмирал Родригеш, герою прошедшей войны и бывшему президенту Атлантиса. Опрокинутый глайдер был найден на мелководье под мостом через Риу-Питанга, внутри обнаружены два трупа. Один из них, со следами удушения, принадлежал водителю семьи да Коста, другой, обезглавленный, — самому адмиралу Родригешу. Опознание было проведено по ДНК — тела сильно повреждены речной фауной. Дело передано Федеральной полиции.»

Дочитав короткую заметку, Кенен перевёл взгляд на сарматов. Линкен ошарашенно покачал головой.