- Не получится, Ми-тян. - Я осторожно придержал шаловливую лапку. - Мастера Редзинпаку таких подарков не делают.

Неудовольствие, сильное смущение и усиливающаяся обида. Мисаки отстранилась и мгновенно врубила женскую логику:

- Я тебе не нравлюсь, да? - Тихо и очень-очень-очень жалобно прошептала она. - Тебе же Ренка и Миу больше нравятся, да? Ну, да - они фигуристые, а я - дохлая! Да?

Кажется, мне собирались закатить семейную сцену. Ну, с почином вас, батенька - первая семейная разборка... в этом мире! Судя по эмоциям и всхлипываниям, девушка даже слезу собралась пустить!

- Миу ты «котиком» называешь! А Реночку - «змейкой»! А меня-я-я - ника-а-а-к!

«Плаксой» ты у меня будешь... Или «Миской». Феноменально плаксивая дракошка. Нетипичная. Интересно, если в моей нетипичной «крови» «виноват» папа-Гасящий, то кто у нас, получается, Сатоши Охаяси?

Ну, давай, султан - действуй! Успокаивай!

Как же мне не хватает едких комментариев Старика! Наверняка, сейчас сказал бы про то, что, дескать, себя с невестами с самого начала «поставить» надо, чтобы у «Миски» даже мысли не возникало «выбивать» из меня что-либо с помощью слез или хныканья!

А у Ренки - с помощью кулаков...

А у Миу...? «А Миу, Малыш, у нас - идеальная! И если не получится победить Рююто честно, то украду я ее, невзирая ни на что!» - так сказал бы Старик...

+++

Дракошка, что-то напевая, собирала спальные мешки. Словесно обласканная, морально удовлетворенная, успокоенная и убежденная, что они все трое у меня - «самые-самые-самые». На провокацию - «а кого ты больше лю-ю-юбишь?» - я не повелся и выделять ее среди прочих категорически отказался. Пошел только на один-единственный компромисс - они, де, у меня красивы каждая по-своему и люблю я их ОДИНАКОВО!

А я рассматривал оставленное нам снаряжение... и мрачнел. Веселая дракошка повисла на спине и игриво замурлыкала в ухо:

- Ну, чего ты хмуришься?

- Проверь патроны в своих «Саблях», ящерка.

Да... теперь я называю ее «ящеркой» - удивительно, но именно отсутствие ласкового прозвища обижало ее больше всего! Это как бы выводило ее за рамки женского коллектива. У других, де, есть, а у нее - нет! Я, что, неполноценная?! Так оби-и-идно!

Старик в этом месте обязательно ляпнул бы с умудренным видом: «Да, Малыш! Сколько еще тебя ждет открытий! Ты у меня настоящим мастером компромиссов станешь! И специалистом по женской логике, хе-хе-хе...»

Как я и опасался, ВСЕ патроны были боевыми.

А рядом, составленные в козлы, стояли четыре одноразовых гранатомета и рядочком лежали ручные гранаты.

- Ух ты! Боевые! - Обрадовалась Мисаки... наивная-наивная дракошка...

А еще на самой вершине кучки снаряжения лежала гарнитура и тангента радиостанции.

- Внимание, голубки! Раз уж встали раньше времени, то не будем терять времени! Слушаем вводную! - Произнес искаженный помехами и декодером голос, как только я поднес наушник к уху.

Акисамэ, судя по интонациям. Мисаки торопливо схватила наушник от второй рации. Услышав «встали раньше времени», она обиженно посмотрела на меня... Повелась на простейший редзинпаковский развод, глупенькая...

Вводная была проста.

Местные, так сказать, партизаны. Называют себя «Группа Абу Сайяфа». Захватили заложников какой-то японской компании, работающей на Филиппинах. Одиннадцать человек. Среди них - четыре женщины и один ребенок. Заложники к военным или политическим структурам никакого отношения не имеют - технические специалисты и члены их семей. Все - японцы.

Требования «партизаны» какие-то выдвинули, власти на эти требования ожидаемо кинули болт, наплевав на международные осложнения. Видимо, эти партизаны достали местные власти до печенок. Никаких переговоров не будет. С одной стороны, это жестоко по отношению к заложникам, а с другой - более чем дальновидно и прагматично - другие «партизаны» в следующий раз сто раз подумают, прежде, чем брать заложников.

«Партизаны» пообещали начать убивать заложников сегодня в четыре часа дня. Настроены решительно: водителя автобуса и дорожных инспекторов, встретившихся на свою беду им на пути, расстреляли сразу.

Войсковая или полицейская операция по освобождению заложников проводиться не будет - только локальный экстриминатус силами мотострелковой роты. При поддержке с воздуха. Понятно, что вероятность выживания заложников в таких условиях стремится к нулю. Но такова политика официальных властей... и, видимо, конкретно эти партизаны - идиоты - раз на них эта политика до сих пор не подействовала. А таких, действительно - только уничтожать.

Правительству Японии дали по рукам, как только оно попыталось вести переговоры с «партизанами» напрямую - переговорщика до сих пор держат в каком-то полицейском участке. Это тоже понятно. Но японский МИД сумел уговорить местных подождать с началом операции. Так что теперь все официально - мы представляем Японию... Очень удачно оказались рядом, ага, ага...

- Здорово! Правда, Кенчи? Вы уж там не осрамитесь, ребята! Не подведите Редзинпаку! За вашими спинами Страна Восходящего Солнца! Ни шагу назад!

Акисамэ помолчал (видимо, в этом месте ожидалось, что мы вытянемся по стойке смирно и трижды прокричим «Банзай!»). Не дождавшись реакции, он продолжил:

- Задача: освободить заложников до пятнадцати ноль-ноль. Если в пятнадцать ноль-ноль не будет подан условный сигнал, то военные начнут зачистку базы - они опасаются, что заложников начнут убивать раньше, чтобы в шестнадцать выложить материалы в интернет...

... и поэтому они убьют этих заложников сами, во время войсковой операции, не доверяя такое деликатное дело террористам. Впрочем, это уже сарказм - я сильно неправ, предполагая такое.

- ...Планирование операции - целиком на вас. Командиром назначается курсант Сирахама. Дополнительная информация: подходы к базе заминированы, численность противника - от двадцати до тридцати человек, есть сторожевые собаки. Пути отхода, условные сигналы, точки эвакуации, карты, спутниковые снимки базы - все это есть на ваших боевых компьютерах - ознакомьтесь. Желательно, до начала операции, хо-хо-хо... У вас семь часов. Целая вечность! Выполнять! Конец связи.

- Хм... это будет непросто. - Мисаки стала серьезной. А я уж испугался, что от возможности пострелять ее начнет клинить... - Какие будут приказы, командир?

- Тут свежее сухое термобелье... - Я кивнул на снаряжение. - Так что перво-наперво мы переоденемся. После этого ты приготовишь что-нибудь вкусное, а я посмотрю, какая у нас информация.

- Йокай!

Мисаки стала торопливо стягивать с себя одежду, ничуть меня не стесняясь. В полном соответствии с Уставом («Сначала выполни, а потом обсуждай»), она тихонько ворчала:

- Кухня, койка, киндер... Шовинист! Как всегда - приготовь, помой, подай, принеси, постирай, постель погрей, компрессик сообрази...

Постепенно ее ворчание затихло, и, после того, как она оказалась полностью обнаженной, то устроила мне, единственному зрителю (хотя, наверняка и учителя следили за нами в этот момент), «обратный стриптиз» - медленное и эротичное... одевание. Вполне сойдет за пытку, кстати. Меня пробрало.

Если она так одевается, то как же она раздевается! А если еще и музыку включить!

- Хм... Сирахама-тайчо... - Промурлыкала уже полностью одетая Мисаки, пристраивая гарнитуру на ухо. - Не положено подчиненному делать замечания своему командованию в боевой обстановке, но устав требует указывать на ошибки, допущенные командиром... Разрешите доложить, что вы собирались ознакомиться с разведматериалами! А не подглядывать за рядовым составом!

Я с трудом «отлип» и даже помотал головой, сбрасывая наваждение...

В наушнике у меня пискнуло. Судя по встрепенувшейся Мисаки - она тоже получила сигнал.

- Шесть. Из десяти. Слабовато. Заснять успела. Расценки мои... знаешь.

Ну... это - Сигурэ! И она... как всегда!

Мисаки рядом возмущенно зашипела. А мастерица оружия добавила: