- Кхм... Да, мальчик сильно рискует! Но вернемся к нашей игре «Счастливчик»! Трек «шесть пятерок». Абонент «Шкет» не страдает оригинальностью и предпочитает запоминающиеся и простые цифровые комбинации!

- Будь внимателен, Шкет! Если у тебя такие простые пароли, то Ренка взломает твою почту и опубликует твои письма на каком-нибудь форуме! Берегись, Шкет! И сотри, пока не поздно, весь компромат! Ну, а мы слушаем трек «шесть пятерок»! Исполнитель - неизвестен, название - неизвестно... Обычное дело, когда дело касается «Счастливчика»! Ренка-тян, ты что-то хочешь добавить?

- Да. Всего три слова, Шкет-кун: «Храм. Священник. Кольца»

Раздались начальные аккорды...

- Сигурэ... а при чем тут массаж? - Перекрикивая музыку, удивился Кэнсэй. - И почему «храм, священник, кольца»? Вы чего это удумали, молодежь? Кен-чан?

- Я готов, Ма-сэнсэй!

- Готов? И таки к чему же? «Кушетка - массаж» или «Свяще...»

В следующее мгновение мастер Ма исчез, потом появился уже вплотную ко мне и сделал выпад, ткнув большим пальцем точно в рану на бедре:

- «...нник - кольца?»

От резкой неожиданной боли перед глазами заплясали разноцветные круги. Недоумение, обида, злость... эти чувства прошли почти мгновенно. И меня захлестнуло.И накрыло бы с головой, если б не четкий ритм высокочастотной музыки из колонок, а так... крышу мне хоть и сорвало, но не полностью.

+++

Как не спешила Миу, но «начали без нее». После непродолжительного бормотания, в котором она с удивлением услышала знакомый голос Ренки (а ведь молочная сестра должна сейчас быть на работе!), неожиданно грохнула ритмичная музыка с мужским вокалом-речитативом на английском языке. Мастера расположились компактно, возле музыкального центра.

Миу раздала всем бокалы, поставила на невысокий столик закуску, разлила вино (начать было решено со «Светлой Богини») и села между дедом и Акисамэ.

Схватка была очень интересной. Мастер Ма методично проходил по «звериным» стилям - богомол, тигр, змея, дракон. И Кенчи - не отставал! В некоторые связки Ма он вполне удачно вписывался, двигался столь же стремительно и - удивительно! - появлялось чувство, что он себя сдерживает!

Миу даже залюбовалась на синхронность движений двух бойцов, да еще и под ритмичную быструю музыку. В один момент ей почему-то показалось, что Кенчи вновь окутался едва заметным темноватым туманом, но в следующую же секунду наваждение прошло.

- Какая мощная и неожиданно длинная адреналиновая композиция! - Послышался мужской голос из колонок, когда песня закончилась. - Жаль, что мы пока не знаем исполнителя! Ренка-чан, а ты что скажешь?

Что-то заговорила Ренка, но Акисамэ выключил музыкальный центр...

Бойцы на татами одновременно застыли, выпрямились, не спуская друг с друга глаз и, цепко фиксируя взглядом противника, синхронно выполнили приветствие бойцов кун-фу...

- Ну... уже получше, Кенчи. Немного, но кое-какие подвижечки имеются... - Лениво оценил Ма Кэнсэй, но Миу прекрасно видела, что мастер Ма очень доволен.

В следующую секунду мастер Ма преобразился - он осунулся и, кажется, даже постарел на десяток лет:

- А теперь Кенчи-кун... мы сделаем то же самое, но без музыки... постарайся не умереть, Кенчи - я не люблю убивать своих учеников.

- Хай!

Лицо Кенчи было заострившимся, белым, бескровным... Казалось, откровения мастера Ма его совершенно не тронули - Что? Не умереть? Как скажете, мастер Ма! Фигня-вопрос!

Меня так часто отправляли в нокаут, что голова, видимо уже привыкла возвращаться к нормальному состоянию без раскачки и сопутствующих «приятных» ощущений - головной боли, дезориентации, потери координации и прочих прелестей. Так что в сознание я пришел рывком. Просто - щелк! - и Сирахама Кенчи снова в строю! Встречайте! Издевайтесь над попаданцем дальше!

Я лежал в своей комнате в «гостевом доме» Редзинпаку... Под одеялом, раздетый. На лбу - влажная тряпочка. Руки, ноги на месте. Неприятных ощущений, кажется, нет.

Лежу, не шевелюсь, глаз не открываю - чтобы в очередной раз не нарваться на недовольное цоканье языком... Осторожно «ощупываю» комнату на предмет живых организмов. А вот и знакомая, чуть ли не родная, «пустота»:

- Сигурэ-сэнсэй?

Кто-то неощущаемый осторожно поправляет мокрую тряпочку на лбу. Теплая ладошка ласково гладит по щеке:

- Молодец... Кенчи... - Произносит чуть хрипловатый голос. - Еще приду... - Ядреный аромат сливового вина, что-то мягкое и вкусное касается губ. - Потом... если захочешь.

Ого-го! Вот это заявочка! Интересно, Миу согласится на вторую жену? Хотя, игривость мастера можно списать на выпитую бутылку «Темной богини»... насколько я помню, на цветастой этикетке было написано «семнадцать процентов». Немало, если в пересчете на изящное телосложение Косаки Сигурэ и ее невысокий рост. В некоторых сортах сакэ - меньше.

Когда я все-таки открыл глаза и проморгался, то понял что остался в комнате один. Но ненадолго - по коридору шла Миу. Я посмотрел на эмоции девушки и порадовался - все нормально: ни чувства вины, ни чувства страха, ни прочих негативных эмоций «должника» или человека, чувствующего за собой какую-то, пусть даже им самим придуманную, вину. Спокойный, уверенный в себе боец в приподнятом боевом настроении.

За окном уже было темно. Значит, с момента моего поединка с Кэнсэем прошло не менее часа. Откуда-то с улицы раздавались голоса и гитарный перебор - мастера употребляли «Богинь». И расположились, наверно, в обеденном зале главного здания.

- Привет, болящий! - Радостно поприветствовала Миу от двери.

А я как свежей росой, умылся искренними эмоциями радости и приязни!

- Привет, Миу! Чем будем лечить больного героя?

- Больного героя будем кормить с ложечки специальной кашкой...

- Здорово! С ложечки! Я готов, Миу-сан!

- ... которую приготовили совместно Акисамэ и Кэнсэй.

- Уй-ёёё!

- Придется, Кенчи-сан, придется! - Рассмеялась Миу, пристраивая поднос на тумбочку у кровати. - Компенсацией будет то, что тебя кормить с ложечки будут не они, а я. Цени! А теперь, Кенчи... - Ложечка отправилась в путешествие к моему рту. - Скажи «А-а-а»!

- А-а-а-м! - И скривился от непередаваемого вкуса «кашки». - Сразу видно - совместное творчество мастеров... С любовью делали! Кстати, что было на тренировке?

- А ты не помнишь? Впрочем, неудивительно... Ты чуть не убил Кэнсэя. - Небрежно бросила Миу, зачерпывая ложечкой новую порцию «кашки».

- Ох, ты ж... - Хорошо, что я уже успел быстро проглотить противную зеленоватую субстанцию, а то подавился бы. - Я настолько крут?

- Немного. (А-а) - Миу отправила мне в рот еще одну ложечку гадости. - Но ты так разошелся, что мастерам пришлось попотеть, чтобы тебя остановить, не калеча и не убивая. (А-а) Кэнсэю опять досталось.

- «Опять»? То есть тогда, когда Ренка приходила, ему тоже попало?

Ренку я упомянул не случайно. До этого разговор о дочке Кэнсэя как-то не заходил, а уж после номера, который откололи Миу и Ренка в вагоне монорельса (совместно использовав меня в качестве «вертикальной подушки»), в голове всплыло бессмертное правило «Сынок, не трогай работающую систему!» И я не решился «нарываться». А вот сейчас, когда прошло время и любые эмоции должны улечься, вполне можно было и прозондировать почву.

Сейчас в эмоциях Миу не было никакого негатива - ни коровьей покорности судьбе, ни ревности, ни досады... При этом ее отношение ко мне оставалось таким же теплым... и собственническим. Ну и ехидство там было. Что ж они такое с Ренкой задумали?

- «Открывай быстрее ротик, наш веселый бегемотик, а-а-а»... Ну, да, именно тогда. Но сейчас Ма Кэнсэю, по его словам, досталось поменьше. Во всяком случае, Акисамэ не потащил его на перевязку и вправление суставов, как в прошлый раз. («Нихрена себе, Старик! Что ж мы за монстры такие?!») Кэнсэй утверждает... (А-а... это за маму, красавицу и умницу)... что «таки понял основной принцип и в следующий раз легко выключит этого маленького поцака!».