- Судя по всему, Хакуби-сан, мы за копейки получили даже больше, чем рассчитывали? - Хищно улыбнулась Балалайка.

- Истинно так, Балалайка-сан! Я бы даже заказал кое-чего особенного! В конце концов, сегодня - можно! Не так ли?

Неожиданно телефон Балалайки «поехал» по белоснежной скатерти, включив виброзвонок и песню на русском, кажется, языке:

«Бьется в тесной печурке огонь,

На поленьях смола, как слеза...»

- Что-то серьезное... Я приказала меня не беспокоить. - Удивилась Балалайка и посмотрела на экран. - Главбух? Ай-яй-яй... - Она поднесла трубку к уху. - Да... так... так... Платежка? Вот так, да? А сумма в договоре? А что на скане? Но ведь там же было еще и прописью... А оригинал нашли? И? М-да... Фотошоп? Электронная подпись? Мистика! Нет... - Балалайка внимательно посмотрела на Хакуби и приказала. - Нет. Платежку не отзывать. Завтра решим.

- Действительно, мистика, Хакуби-сан! - С задумчивым видом положила мобильный на стол Балалайка. - Такая мистика, что даже жуть берет...

- Вот, Балалайка-сан. - Ма Кэнсэй осторожно придвинул рюмку к женщине. - И вещи сразу станут проще.

- Хм... благодарю, Ма-сан! - Благодарно улыбнулась Балалайка и лихо опрокинула стопку.

Чуть подождала, прислушиваясь. Улыбнулась шире:

- Вы такой заботливый, Ма-сан... жаль, что вхождение в чужие гаремы претит моей натуре собственницы!

- О! Все можно устроить, Балалайка-сан! - Засуетился покрасневший Ма Кэнсэй. - Еще одна рюмочка и мы таки найдем решение этого маленького затруднения... Тем более, в таком замечательном районе! Все под рукой, так сказать!

Балалайка чуть пьяно помотала головой:

- Хакуби-сан... ваша теория ПОЛНОСТЬЮ подтвердилась.

- Подробности?

- Бухгалтерия обнаружила, что сумма перевода по договору с Сирахамой на его счет увеличен в двадцать раз!

- Ой!

- Проверили договор в базе данных - сумма отчислений по договору увеличена за каждую песню в десять раз!

- Что? Неужели Ренка вписала...?

- Ну-ну-ну... зачем же сразу подозревать невинную девушку?! - Возмутилась Балалайка. - На бумажке все правильно - семь с половиной за одну песню... Слушайте дальше! На скане документа приписан ноль. То есть семьдесят пять тысяч за одну песню.

- А прописью...

- Японским по белому написано «Семьдесят пять тысяч иен»! При этом следов правки файла скана не обнаружено, электронная подпись файла - хэш-сумма, кажется? - не изменена!

- Мистика!

- А я что говорю! - Довольно улыбнулась Балалайка. - Согласитесь, Хакуби-сан, даже семьдесят пять тысяч иен за одну песню высочайшего класса - ерунда!

- Одну? - Вычленил главное Хакуби.

- Ну, да... платежка была на две песни - «Только ты» и «Шестнадцать тонн»! Итого - сто пятьдесят тысяч иен. Вы же не думали «нагреть» искусственный интеллект таким простеньким разводом, Хакуби-сан?

- Ой, горе мне, горе! - Картинно схватился за голову Ма Рё и обратил внимание на брата. - Братец? Почему ты таким тоскливым взором смотришь на вход в «Тортугу»? Наверно, тоже хочешь попиратствовать, как твой ученик, а? - Ма Рё шутливо пихнул брата локтем. - Или намек Балалайки-сан произвел на тебя такое неизгладимое впечатление?

- Жду, когда подъедет полиция и скорая. - Абсолютно серьезно объяснил Ма Кэнсэй. - И начнут выносить трупы. - Кэнсэй поднялся из-за стола и положил несколько банкнот на стол. - Простите мою неучтивость, прекрасная Балалайка-сан, но я должен откланяться!

- Мы договорились, брат? - Посерьезнел Хакуби.

- Да, брат! Заказ композиций будет настолько частым, насколько это возможно. Десять процентов от суммы отчислений - мои... Не беспокойся. - Ма Кэнсэй спохватился, нарисовал на лице благодушную улыбку и припал к запястью Балалайки. - Уверен, прекрасная Балалайка-сан, мы еще обязательно встретимся... и обсудим пути решения «гаремного вопроса»... Пока, брат! Звони, если что!

Когда Ма Кэнсэй вышел из здания и буквально растворился в воздухе, Балалайка отвернулась от огромного панорамного окна, рядом с которым они сидели, и задумчиво проговорила:

- У меня мурашки по коже от вашего брата, Хакуби-сан! Крайне опасный человек!

- Но ведь вас тянет именно к таким, «прекрасная Балалайка-сан»? - С коварной улыбкой спросил Хакуби.

- Увы...

Отойдя на приличное расстояние от входа в ресторан и спрятавшись в узкой подворотне, Ма Кэнсэй повторил:

- Не беспокойся, брат... Теперь заказ композиций будет весьма частым... увы.

- Хороший приятный вечер! - Послышалось вкрадчивое сзади. - Да, Кен-чан?

Ма Кэнсэй поблескивал глазами из подворотни между двумя «Отелями на час». Старые баки с отходами, неработающие лампочки, мусор... Классика жанра! Очень не хватает какого-нибудь инопланетного монстра, утаскивающего школьниц и школьников в темноту подворотни с целью противоестественного (для ОЯШей) спаривания или употребления в пищу. Впрочем, глава Ордена Феникса, мастер Редзинпаку Ма Кэнсэй вполне может этого монстра заменить... Думаю, он и двух таких монстров потянет. И даже трех!

Нужно ли вытаскивать руки из карманов? С одной стороны - это невежливо: взрослый человек, гораздо старше меня, первым заводит разговор, ведет себя вежливо, а с другой... холодно, сыро... и настроение - ни к черту.

- Холодный и промозглый, Ма-сан. - Руки из карманов я все-таки вытащил. - А в остальном - да - хороший, приятный... наверно...

- Зато елочки стоят, гирлянды на них висят, огоньками мигают... Снега тут, конечно, не дождешься, но это ерунда... Красота!

- Удивляюсь, как вам не холодно в одном шелковом пиджаке, Ма-сан...

- Владение Ци, Кенчи. И Дух Страждества! Хочешь, научу?

- Не сегодня... Поздно уже. В другой раз.

- Куда направляешь стопы свои, отрок? Если не секрет...

- Домой, Ма-сан.

- Разве у тебя сегодня нет тренировки по расписанию?

- Есть. Но я сегодня пропущу...

- Именно сегодня пропускать нежелательно, Кенчи.

- Жаль. Неотложные дела. Сожалею.

- Говорить начал, как одна наша знакомая. Тебя что-то расстраивает, Кенчи? Я же вижу...

- Меня расстраивают неоправданные хирургические вмешательства, мастер Ма.

- Не совсем понимаю...

- Скальпель и ножницы, мастер Ма.

- А-а-а... это было неправдой, Кенчи. Что, если я скажу, что это был фотоаппарат (для тебя) и чуть-чуть твоей крови (для нее)?

- Думаю, что хрен редьки не слаще. Даже если это правда... Что дальше в тренировочной программе? Мне покажут мертвую мать? Отца? Изнасилованную сестру? Миу? Ренку? Вот, кстати... видео с постановкой изнасилования вашей дочери, Ма-сан, уверен, наверняка, приведет к очередной активации. Видеокамера для меня и чуть-чуть артистизма для нее...

Ма Кэнсэй сжал скулы и нахмурился:

- Ты хотел победить Рююто...

- Я уже сейчас могу убить Рююто. Только не хочу - нормальный и адекватный парень. Хоть и выпендривается.

- Не «убить», Кенчи. «Победить». А убить ты сможешь, я уверен... грязно и некрасиво, с расслабившимся сфинктером и опорожненным мочевым пузырем... Да? - Ма Кэнсэй одобрительно покивал, увидев, как я не удержался и поморщился.

- А если не смогу... красвио победить?

- Миу будет принадлежать сильнейшему... - Пожал плечами Ма Кэнсэй. - Мне кажется, вы это уже обговаривали со Старейшим. И Ренка будет принадлежать сильнейшему. Это сейчас я тебе говорю.

- Мисаки Охаяси как раз и принадлежит сильнейшему. По факту, так сказать...

- Редзинпаку - не Драконы, Кенчи. И нам не нужна твоя «старшая кровь». Похищать у нас Миу - бесполезно... если это было в твоих планах.

- Моя «старшая кровь» вам не нужна... А что вам нужно, Ма-сан? Если не моя кровь?

- Сильный защитник для Миу.

«Миу? Защитник? Это скорее от нее кое-кому защитник понадобится!»

- Что-то подсказывает мне, Ма-сан, что это очередные «скальпель и ножницы».

- Не исключено. - Загадочно пошевелились усы.