Высоко в горах Син Тхэ Сун очутился среди долины и остановился пораженный: золото, серебро, драгоценные камни сверкали рядом с огромными скалами гранита, розового и золотистого мрамора, белого и зеленого нефрита…

— Сколько здесь сокровищ! — удивился Син Тхэ Сун.

Заметил он кусок железа и подумал: «Вот бы взять его — можно мотыгу сделать».

А белый голубь с ветки дерева и говорит ему:

— Бери всего сколько хочешь. Это — сокровища, что богачи у бедняков отняли. И жизни нет теперь в них: к ним добрая рука не касалась…

Подумал-подумал Син Тхэ Сун и взял кусок железа; уж очень хотелось ему иметь свою мотыгу.

А голубь опять говорит:

— Нарви цветов, Син Тхэ Сун.

И только сказал это голубь, как горы запламенели от цветов. Посмотрел Син Тхэ Сун вокруг, нарвал цветов, приник к ним лицом, глаза закрыл — сразу усталость исчезла, голод, пропал: такой силой жизни обладали цветы. И почувствовал он, будто летит, и от страха еще сильней зажмурился. А когда, раскрыл глаза, увидел — находится он внизу на тропинке у бамбуковой рощицы. А рядом кузница, черная, закопченная. В глубине двери, в солнечном квадрате, стоит старый-старый кузнец, молоток перебрасывает из руки в руку, будто играет.

Поздоровался с ним Син Тхэ Сун, спросил, почему он не работает. Ответил ему кузнец:

— Давно нет заказов, народ совсем обнищал.

Син Тхэ Сун показал ему свое железо, рассказал о мотыге. Обрадовался кузнец, взял железо.

— Давай, я выкую тебе мотыгу.

А сам так радостно рассматривает железо, будто перед ним сокровище.

— Мне нечем платить, — ответил Син Тхэ Сун.

— Выкую бесплатно, — сказал кузнец.

Кузнец работает и рассказывает: «Несчастье в деревне, все в панике, в ливень произошел обвал и закрыл русло реки, и люди боятся, что поток воды вот-вот обрушится на деревню… Бегут кто куда, а куда от беды уйдешь?»

Син Тхэ Сун взял выкованную мотыгу и поспешил в деревню, где произошел обвал. Страшная картина предстала перед ним: огромные глыбы камня, обрушившись, закрыли русло реки. Над деревней, прилепившейся под обрывом, нависло, как в гигантской чаше, целое море клокочущей воды.

Син Тхэ Сун бросился к скале, заметив, что, если подрыть ее, то она рухнет и вода пойдет по старому руслу. Он быстро начал подрывать скалу мотыгой, чтобы спасти деревню и людей.

Син Тхэ Сун работал, не чуя усталости. Люди, увидев смелого человека, нерешительно начали к нему подходить, а иные, взяв мотыги, стали помогать.

И вот Син Тхэ Сун ударил последний раз по скале и как другие быстро отскочил в сторону. Скала в тот же миг под напором воды рухнула, чуть-чуть не придавив Син Тхэ Суна.

С ревом рванулся из теснины в старое русло поток воды. Маленькие ручейки побежали в клетки риса, и поникший рис начал подниматься вверх. Люди радостно устремились к своим маленьким чиби.

Тогда Син Тхэ Сун отошел к бамбуковой рощице, присел в тени отдохнуть. Смотрит — рукоятка отломилась от мотыги. Смотрит и глазам своим не верит: брал железо, мотыгу кузнец ковал из железа, а сейчас вместо мотыги в руках огромный кусок золота. В золото, там, где была рукоятка, вкраплен большой изумруд, такой прозрачный, словно это застывший гребень морской волны. И так далеко было все видно через него, будто далекое это находилось рядом.

Сидит Син Тхэ Сун, любуется самоцветом. И не заметил, как к нему подошли заокеанские воины. Увидели они золото и драгоценный камень — жадно загорелись их глаза. Заковали они Син Тхэ Суна в колодки и цепи, отняли сокровище, а его самого бросили в сырое подземелье…

Шли годы…

А в это время младший брат Син Тхэ Суна — трудолюбивый Сун Хон Сун любовно ухаживал за вишней. И не знал и не ведал он, что его брат страдает в неволе, заточенный пришельцами из-за океана. Дерево быстро разрослось, поднялось высоко, закрыло своими ветвями всю фанзу, укрыло весь участок, и однажды утром оно все порозовело от раскрывшихся цветов. Никогда еще никто в Стране утренней свежести[27] не видел такой большой вишни, такого обильного цветения. А когда наступило лето, огромные ягоды вишен закраснели так, что издали казалось, будто это огромный сад, покрытый пурпурным шелком, а не одно-единственное дерево.

Однажды поутру прилетела стая синих птиц. Видно, долго они летели и сильно устали. Сели птицы на дерево и начали склевывать вишни.

Увидел птиц Син Хон Сун, хотел спугнуть их с дерева, да подумал: «Может, и мой брат голоден и его кто-нибудь покормит».

— Хватит, а то все вишни поедим; у юноши ведь ничего, кроме этого дерева, нет, — проговорила вдруг человеческим голосом одна из птиц.

А Син Хон Сун им и отвечает:

— Ешьте, ешьте. Мой старший брат Син Тхэ Сун ушел на заработки и скоро вернется. Мы на его деньги как-нибудь проживем.

— Спасибо, добрый юноша, — ответила птица. — А теперь послушай, что я тебе скажу: скоро придет к тебе большое счастье.

Син Хон Сун горько усмехнулся в ответ и покачал головой.

— Никогда еще не было, чтобы в Стране утренней свежести счастье приходило бы в хижину бедняка. Это так же невозможно, как невозможно, чтобы солнце взошло с севера.

— Встань завтра пораньше и посмотри на север, — проговорила птица.

Улетели синие птицы.

С вечера юноша забеспокоился, как бы не проспать восход. Но потом подумал: «Не просплю. Я ведь привык рано вставать». Лег Син Хон Сун и заснул.

Встал младший брат очень рано, когда была еще ночь. Вышел из фанзы и стал глядеть на восток, с нетерпением ожидая восхода. Но солнце на востоке не всходило.

И тогда посмотрел юноша на север.

Небо на севере посветлело, потом заалело. И вот с севера взошло солнце. Оно осветило горы, сады, рисовые поля, реки. А рядом с солнцем сверкала Полярная звезда.

Такого еще никто и не видел и не помнил в Стране утренней свежести.

Взошло солнце с севера. Вдруг зашелестел в ветвях вишни ветер, небо затянулось сплошными тучами, засверкали яркие молнии. А когда рассеялись тучи, снова засияло солнце. Деревья, кусты, цветы были в дождевых каплях.

Юноша оглянулся и увидел: вишневое дерево стало еще гуще, чем раньше, все его ветки покрылись блестящими вишнями и на каждой ягоде сверкала капля росы, а рядом росли яблоки, груши, азалии. Под деревом стояла девушка в платье, как бы вытканном из цветов вишен.

— Привет тебе, юноша! — сказала она. — Зовут меня Ок Хва. Я давно тебя жду…

Син Хон Сун начал рвать вишни и угощать девушку.

…От жгучих лучей солнца, что взошло с севера, заокеанские воины бежали без оглядки, бросая свое оружие, и пытались уплыть за океан. Но они сделали столько зла людям, что это зло, тяжелое, как огромные камни, утянуло их на дно океана.

В тюрьмах и подземельях распались запоры, плотные каменные плиты дверей раскрылись, и на свободу вышли все честные люди, заточенные чужеземцами.

Вышел из подземелья и старший брат Син Тхэ Сун. Он похудел и постарел от перенесенных страданий, голова его стала совсем седой. И вот перед ним промелькнула синяя птица, махнула крылом и тихо сказала:

— Смотри, люди радуются, но они могут потерять счастье, им многое еще не видно, у них нет такого чудесного камня-изумруда, через который видно далеко-далеко… Торопись, твоя помощь будет им необходима…

И Син Тхэ Сун быстро направился к младшему брату. В своем кармане он опять нашел кусок золота с изумрудом: вместе со свободой к нему вернулось и его сокровище.

Син Тхэ Сун поднес волшебный камень-изумруд к глазам и застыл изумленный. Он увидел, что там, откуда только что поднялось солнце, сверкала Полярная звезда, трепетно вспыхивало северное сияние… Там был север… И вдруг он похолодел, взгляд его остановился на черной туче, что начала закрывать солнце. То была не туча, а крылатый дракон… Дракон пытался проглотить солнце… Син Тхэ Сун понял, почему торопила его птица…

Он обернулся, увидел старика-охотника, державшего стрелы и лук…

Быстро схватил Син Тхэ Сун лук, от костра поджег стрелу и пустил ее, огневую, в дракона…