— А-а-а! — Тарвин просветлел лицом. — Так бы и говорили, господин магик! Плата — это как водится. Я отведу вас к разбойничьему-то обиталищу. Там и надо искать тайник атамана. Что найдете — все ваше.

— Что найдете… — задумчиво повторил Лэй. — Надеюсь, там не два дырявых медяка в том тайнике.

— Не сомневайтесь, господин магик, там есть чем поживиться, — ответил староста. — Душегубы-то они не только в деревне промышляли. У нас они только вроде как столовались да развлекались. А главную добычу брали на большой дороге — путников и торговцев грабили.

— Ну хорошо, хорошо… — милостиво протянул ушастик. — Пошли тогда, покажешь место.

— И думать не моги, господин магик! — вмешалась бабка Варна. — Тебе вставать еще неделю нельзя! Ишь чего учудил: кровь только затворилась, а он уж скакать пошел!

— Ничего, матушка. — Лэй легкомысленно махнул рукой. — Мы, эльфы, живучие.

— Может, и взаправду подождете, господин магик? — предложил староста. — Или пусть вон госпожа Мара за тайником сходит, а вы тут полежите, отдохнете…

— Госпожа Мара незаменима в бою, — недовольно пробормотал ушастик. — А поиски тайника — дело тонкое…

Вежливо улыбнувшись, так что староста попятился, а бабка Варна осенила себя защитным знаком, я присела на лавку и шепотом поинтересовалась:

— Ты чего добиваешься, доходяга? Можно подумать, я без тебя не обойдусь.

— Мало ли… — неопределенно протянул мальчишка.

— Хорошо, давай отложим поход. Отлежишься пару дней, потом пойдем.

— А за это время кто-нибудь очистит тайник? — взъерепенился Лэй. — Мара, для особо догадливых напоминаю: нам нужны деньги! Именно ради них мы и ввязались в эту авантюру!

Ушастик умел добиваться своего, и в итоге мы в сопровождении старосты отправились в лес. Конечно, большую часть пути мне пришлось поддерживать вредного эльфа, а точнее говоря, просто-напросто тащить его на себе. Все же как Лэй ни храбрился, он был еще очень слаб.

К тому времени как за деревьями показался разбойничий лагерь, эльф уже со всеми удобствами ехал у меня на закорках. При этом он на весь лес рассыпался в благодарностях, произнося их ханжеским голосом и утверждая, что лучше меня нет никого на свете, обращаясь ко мне не иначе как «добродетельная дева». В конце концов ушастый так меня утомил, что я пригрозила сбросить его на землю. Лишь тогда Лэй немного угомонился.

— Ну вот, пришли, — сказал Торвин.

Мы вышли на спрятанную в густой чаще поляну, где, словно шляпки грибов-подземников, торчали прикрытые листьями и травой округлые крыши землянок.

— Вот оно, логово душегубов, спаси боги, — шепотом сказал староста.

Устроив Лэя под деревом, я обошла лагерь, убедилась, что он пуст.

— Ну вот, теперь можете и тайник искать, — прокряхтел Тарвин, усаживаясь рядом с эльфом.

— Действуй, Мара, — важно кивнул ушастик.

— Вот ты и займись, — возмутилась я его наглостью.

Эльф томно откинулся на ствол дерева.

— Ты же видишь, я совершенно обессилен.

— Зачем, интересно, я тогда тебя в лес перла? — злобно прорычала я.

— Зачем-зачем… для контроля, — загадочно заявил Лэй и прикрыл глаза, демонстрируя невероятную усталость.

Убедившись, что от друга помощи не дождаться, я прошлась по поляне, размышляя, как именно следует искать тайник. Атаман был волшебником, значит, наверняка защитил ценности магическим способом. Получается, надо отслеживать токи заклинания…

— Ну что, сообразила? — поинтересовался Лэй.

— Замолчи! — рявкнула я. — И не вздумай отвлекать!

Остановилась посреди поляны, сосредоточилась, вслушалась в убаюкивающий шум молодой листвы… Погрузилась в раш-и. Все чувства обострились, теперь я могла видеть крошечную букашку, которая ползла по стволу дерева в ярде от меня, и слышать шорох ее лапок по коре. Медленно поворачиваясь, я мысленно прощупывала пространство в поисках магии, пока наконец не почувствовала слабые, прерывистые эманации, исходившие с востока. Двинулась в нужную сторону, время от времени останавливаясь и проверяя свои ощущения. Тарвин, держась на почтительном расстоянии, последовал за мной. Вскоре, кряхтя и постанывая, к нему присоединился Лэй.

Токи становились все сильнее, пока не завели меня в непроходимый бурелом. Судя по исходящему оттуда мощному потоку силы, тайник находился где-то рядом. Я подняла руку, приказывая старосте и эльфу стоять на месте, и осторожно шагнула к нагромождению сухих деревьев.

Пройти сквозь этот хаос, не свернув себе шею, можно было только в состоянии раш-и. Я взбиралась на грозившие рассыпаться груды белесых, словно кости, источенных ветрами и дождями мертвых стволов, балансировала на них, рискуя сверзиться и быть задавленной обвалом. Наконец пробралась к самому сердцу бурелома и оказалась на маленьком пятачке, свободном от ветвей. Здесь эманации были особенно сильны.

Под ногами зеленела молодая трава, а поверх нее черной паутиной выделялись перепутанные линии заклятия. Я бережно исследовала их сознанием, выискивая систему плетения. Вскоре перед внутренним взором появился атаман: он призывал огненную стихию, выхватывал из нее элементы и включал в свою волшбу. Есть, вот оно! Я уверенно разорвала центральную нить, разрушив заклятие.

Теперь поляна была очищена от магии. Я сделала пару шагов и остановилась, ощутив, как что-то пружинит под ногами. Под слоем дерна обнаружилась прикрытая досками яма, в которой стоял небольшой окованный железом сундучок. Сунув его под мышку, я выбралась из бурелома, и только тогда позволила сознанию выскользнуть из раш-и.

— Молодец, Мара! — просиял эльф. — Открывай, не тяни!

Сбив рукоятью пятипалого ржавый замок, я откинула крышку. В сундуке лежали шесть тугих полотняных мешочков. Лэй развязал один из них, заглянул внутрь и довольно произнес:

— Леоны, — взвесив на руке, добавил: — Думаю, не меньше сотни.

Во всех мешочках было золото.

— Это ж надо же, спаси боги. — Глаза Тарвина горели отраженным золотым блеском, на щеках выступил лихорадочный румянец. — Какое богатство-то! Я ж и не видел никогда ни столько, ни полстолька…

— Эти деньги по праву принадлежат вашей деревне, — сказала я. — Поэтому…

— Ой, спасибо, спасибо, госпожа воительница! — заблажил староста.

— Э-э-э… — торопливо вмешался Лэй. — Тарвин, не мог бы ты оставить нас с госпожой воительницей наедине? Нам нужно поговорить.

Старик торопливо закивал и отошел.

— Это еще что за идиотское благодушие?! — зашипел ушастик, когда Тарвин скрылся за деревьями. — Ты с чего это наш заработок разбазариваешь?

— Крестьяне имеют право на это золото.

— И как же, позволь спросить, ты собиралась поделить добычу?

— Поровну, конечно.

— Да за такие деньги можно пять деревень с потрохами купить! — шепотом заорал эльф. — И потом, это не их золото! Ты же слышала, староста говорил: разбойники промышляли на тракте, грабили купцов и путешественников. Надеюсь, ты не пойдешь сейчас раздавать леоны на большой дороге?

— Но зачем нам так много денег?

— Много? — вызверился Лэй. — А ты знаешь, сколько стоит зафрахтовать корабль с командой?

Я не знала, о чем и сказала честно.

— А ты посчитай, — успокаиваясь, проговорил ушастик. — Услуги моряков стоят дорого. Думаю, каждому придется заплатить не меньше сотни леонов. Капитану — так и всю тысячу, если не больше.

— Не может быть, — поразилась я. — Стоцци платил мне пять леонов в месяц, это очень хорошее жалованье.

— Для охранника. Но не для людей, которые не станут задавать лишних вопросов и согласятся рисковать собственной шкурой. Плюс стоимость самого фрахта, провизия, дорожные расходы… В общем, это, — Лэй кивнул на сундук, — не те деньги, на которые можно отправиться в путешествие. Их хватит только на то, чтобы провернуть дельце в ближайшем большом городе.

— Какое дельце? — насторожилась я.

— А… ну… ох… — Ушастик побледнел и схватился за грудь. — Болит что-то… прилечь бы мне.

— Ладно, потом расскажешь. — Я встала и подняла сундук.