Для Кхорина все выглядело так, будто у дракона теперь серьезные неприятности, и он решил помочь Бдительной убить тварь. Стиснув зубы от свежего укола боли, он вскочил на ноги и побежал.

Но прежде, чем он смог сократить дистанцию, дракон рухнул на бок. Земля задрожала от его падения, и дворф пошатнулся. Затем существо перекатилось с одного бока на другой, погребая грифона под своим весом. Когда оно поднялось на ноги, Бдительная уже не цеплялась за него. Вдавленная в грязь, с неестественнно согнутыми крыльями, она не двигалась. Даже не дышала, как бы пристально Кхорин ни присматривался.

Змей направился к Перре. Кхорин пробежал мимо задней лапы и рубанул его бок.

— Морадин! — проревел он.

Возможно, бог услышал и счел нужным помочь, потому что лезвие топора исчезло в жесткой плоти дракона. И когда Кхорин высвободил его, кровь залила его с головы до ног.

Дракон побежал, развернул свои крылья, прыгнул и взмыл в воздух. Он почти сразу же растворился в тумане.

Кхорин стоял, тяжело дыша, всматриваясь и прислушиваясь, ожидая, что существо решит продолжить сражение с воздуха. Видимо, нет. Приняв во внимание свои раны, особенно те, что оставила Бдительная, и последний удар, должно быть, существо решило отступить.

Когда Кхорин убедился, что дракон улетел, то вспомнил про его приспешников. Большая угроза заставила его на время позабыть о мелкой. Но они все, должно быть, были убиты или тоже сбежали. Дворф больше не слышал звуков битвы.

Кхорин заковылял к Бдительной и посмотрел на разбитое, сплющенное тело — все, что осталось от нее. Горе захлестнуло его, и он стиснул зубы, чтобы сдержаться.

Затем он проверил своих людей, и у тех дела были лучше. Наемники понесли не слишком большие потери, и даже те, кого обдало дыханием дракона, выглядели так, будто быстро смогут восстановиться.

После этого он повернулся к своим новым друзьям. Похоже, змею не удалось толком ранить Баласара — тот сидел, держа кожаный бурдюк у рта лежащего Медраша. Паладин с жадностью пил воду, и его друг забрал у него сосуд.

— По чуть-чуть, — сказал Баласар.

— Как только я немного восстановлюсь, — прохрипел Медраш, — смогу исцелить себя. Затем я могу исцелить остальных.

— Что ж, ты не восстановишься, заставляя себя блевать, — он посмотрел на Кхорина. — Сожалею о твоем грифоне и людях, что ты потерял.

— И я сожалею о ваших потерях, — ответил дворф.

— Во имя первого яйца! — взорвался Баласар. — Я бы понял, если бы тупые чессентцы устроили нам засаду. Или что проклятые дженази придут за нами. Но что, во имя задницы Арамбара, это было?

Кхорин покачал головой:

— Если бы я знал.

— Просто случайная атака? — не умолкал драконорожденный.

— Нет, — ответил наемник. — Дракон хотел убить исключительно Перру. Когда эта тварь решила принять активное участие в битве, то направилась прямиком к ней.

Сулабакс еще не был городом, но уже был большим торговым поселением. Не был он и неприступной крепостью, хотя стены у него были. Это сочетание сделало городок стержнем пограничной обороны Шалы Каранок и обязало Аота иметь дело с Хасосом Торой, бароном этого места и его окрестностей.

Высокий и мускулистый, с длинным носом, властными чертами лица, расхаживающий по своим владениям почти в полном доспехе, даже если ничего не происходило, Хасос был еще одним примером чессентской одержимости военным искусством. Аот предполагал, что такой человек обрадуется подкреплению. Но пока все выглядело иначе.

— Мне никто не доложил, что вы прибудете, — объявил Хасос.

— Досадно, — ответил всадник. — Но Герой Войны приняла решение в последний момент, и никто не смог бы доставить это сообщение быстрее, чем перемещаемся мы, наездники на грифонах.

— Как много мяса едят эти животные? — поинтересовался барон.

— Много.

— А правда, что их нужно размещать подальше от лошадей?

— Зависит от того, насколько вы ими дорожите.

Барон нахмурился.

— И когда прибудут остальные ваши наемники, я буду обязан предоставить жилье и еду и им? Зима только закончилась. Еды не так уж и много. Я…

Аот поставил свое копье так, что оно уперлось в стол, отбросив тень на карты и документы, лежащие на нем. На острие оружия возникли трескучие вспышки молнии. Испугавшись, Хасос вздрогнул.

— Мне не нужно напоминать, какая сейчас пора года, — начал Аот, — или что у ваших людей такие же потребности, как и у моих. Вместе мы — вы и я — проследим за тем, чтобы у всех было полное брюхо и крыша над головой.

Барон сглотнул.

— Уверять легко, но трудно следовать своим словам.

Наемник сделал глубокий вдох.

— Милорд, я не знаю, почему вы так холодно меня принимаете. Возможно, из-за того, что я маг или тэец. Возможно, потому что вы привыкли быть единственным, кто отдает приказы внутри этих стен. Но меня не интересуют ваши причины. Мне это и не нужно. Вы видите, что я принес верительные грамоты от Героя Войны, и если вы не враг самому себе, то будете считаться с ними.

Он хотел бы, чтобы эти документы давали ему полную, неоспоримую власть над местными силами обороны. Но они не давали. Они требовали от Хасоса предоставить еду и кров Братству, но не призывали сотрудничать с капитаном Фезимом.

Было глупо так вклиниваться в систему командования, но Аот уже смирился с этим. Правители часто колебались прежде, чем дать жадным до денег чужеземцам-наемникам прямую власть над своими доморощенными рыцарями, ведь последние примут это за оскорбление. Без сомнения, чессентские лорды были бы особенно недовольны человеком с магическими способностями.

Хасос скривился.

— Конечно, я выполню приказы Шалы Каранок.

— Рад это слышать. А вы будете рады услышать, что я планирую переложить проблемы с кормлением моих людей и животных на Трескель. Проблема лишь в том, что они, — капитан провел рукой по нескольким картам, — не слишком детализированы. Я хочу, чтобы вы сказали мне, куда направить атаку.

Барон пожал плечами.

— Откуда мне знать?

Аот нахмурился.

— Вы, конечно же, тоже устраивали вылазки, милорд. Или, по меньшей мере, разведку.

— Естественно, мои следопыты следят за границей. Но мне нужна вся моя армия, чтобы просто защищать свои земли.

— Что ж, я полагаю, что защита включает в себя и преследование мародеров даже за границей.

— Конечно, — заколебался Хасос. — Но мы не заходим слишком далеко на вражескую территорию. Мы не можем рисковать и попасть в их ловушки или оставлять надолго наши собственные земли без защиты.

Аот на мгновенье закрыл глаза.

— При всем уважении, милорд, вы никогда не одержите верх, ведя такую пассивную игру. Чтобы Трескель прекратил совершать набеги, вы должны наказать их. Их набеги должны прекращаться еще до того, как они начались.

Хасос рассмеялся безрадостным смехом.

— Звучит разумно. Но вы бывали в Трескеле?

— Однажды и недолго.

— Судя по всему, так недолго, что не осознали, насколько опасно это место.

— Милорд, я жил и сражался в Тэе. Сомневаюсь, что я был бы впечатлен.

— Как много драконов вы убили в Тэе?

Аот улыбнулся.

— Это справедливое замечание. Не много, признаю, и я, как любой здравомыслящий человек, уважаю их. Тем ни менее, нам необходимо принять ответные меры.

— Вполне возможно, что их налеты это начало вторжения.

— Более, чем возможно. Герой Войны и лорд Никос считают, что все идет к этому.

— Значит, нам нужно сохранить наши силы для осады.

— Нет, это дает нам еще больше причин первыми нанести удар. Мы можем собрать важные сведения. Украсть или уничтожить их запасы и убить солдат до того, как Великий Костяной Змей сможет использовать их против нас.

— Вы вправе делать все, что хотите, — объявил Хасос. — Но я не отправлю ни одного своего солдата на такую миссию.

Аот проглотил язвительный ответ.

— Я понимаю. Вы поступаете так, как считаете разумным. Хотя бы пару лошадей вы можете мне предоставить?