— Как переоденешься, отдай мне. Я избавлюсь от него, — он поднял с пола два глянцевых пакета и передал их мне. Я была так сосредоточена на его лице, что не заметила их у его ног. — Моя помощница купила тебе одежду по тем размерам, что ты указала. Ты уже спала, когда она привезла их вчера вечером. Напиши список всего, что тебе еще может понадобиться.

— Спасибо, — я прижала мешки к груди. — Ты не...

— Передумал? — Джуд улыбнулся, но уголок его губ приподнялся совсем чуть-чуть, что я почти не заметила этого. — Я – человек слова, Хейли. Я обещал тебе помочь. Это я и имел в виду, — он сунул руки в карманы. — Переодевайся и чувствуй себя как дома.

Я не видела Джуда с того дня, как отдала ему свое окровавленное платье. Он свернул его и сказал не беспокоиться об этом. Пятнадцать минут спустя он вложил в мою руку пачку наличных – большое количество денег, что я держала в течение долгого времени.

— Я уезжаю на несколько дней. Если тебе что-нибудь понадобится, попроси у Лин, домработницы. Она достанет это для тебя. Ни при каких обстоятельствах не выходи из дома. Пыль еще не осела, — он на долю секунды понизил голос. — И никому не говори ничего о том, что случилось. Если тебе понадобится связаться со мной, у Лин есть мой номер.

Я кивнула, и он поспешил вниз по лестнице.

Это было неделю назад.

Одна, в огромном особняке, только с садовником, уборщицей и домработницей, приходящими и уходящими каждый день, я чувствовала себя некомфортно. Просто не могла расслабиться. Хотя я чувствовала облегчение от того, что имела возможность спрятаться, беспокойство, что мое прикрытие может развалиться в любой момент, грызло меня так же, как и чувство вины. Я смогла спрятаться от своего греха, но все еще находилась в ловушке. Как я могла стереть из своей головы воспоминания тех сцен, вида крови?

После недели, в течение которой большую часть времени сидела взаперти в своей затемненной комнате, расхаживая, плача и дрожа от страха, ожидая, когда в дверь позвонит полиция, я, наконец, нашла мужество и включила телевизор, который висел над мраморным камином в моей комнате. Все мое тело напряглось, когда я щелкала по каналам, ища все, что имело отношение к событиям, навсегда изменившим мою жизнь.

Ничего, ни в одном выпуске новостей. Будто все это я себе вообразила. Я не могла не задаться вопросом, как Джуду удалось все это уладить. Но разве это имело значение?

Я стояла в гардеробной и изучала одежду, которую Джуд попросил своего помощника купить мне, это была дорогая одежда, шанса надеть которую у меня не будет.

Вчера вечером я приняла решение. Я собиралась уйти. И я не возьму ничего кроме денег, которые он мне дал – и почти вся сумма еще была у меня — и одежду, в которой буду на тот момент. Ожидание чего-то, что должно случиться, и не способность что-либо сделать выводили из себя. Меня охватило чувство беспомощности.

Мэдисон был не более чем в двух часах езды от Серендипити, но это было последнее место, куда бы я хотела вернуться. По крайней мере, не сейчас. Даже если я ничего не слышала о произошедшем в новостях, маленький городок, наверняка, кишел полицией. Я не собиралась добровольно идти в свою тюремную камеру.

Денег у меня было более чем достаточно, чтобы уехать куда-нибудь подальше от Мэдисона и Серендипити. Я бы нашла маленький городок, где можно спрятаться и смогла бы снова попытаться склеить кусочки моей разрушенной жизни. И я надеялась, что прошлое никогда не настигнет меня.

Но сейчас был только полдень. Я думала подождать до ужина, когда Лин уйдет домой. Мне не хотелось, чтобы она могла предупредить Джуда о моем уходе.

Я зарылась в свежее постельное белье. Кондиционер для белья с ароматом магнолии заставил меня задуматься о матери, о счастливых временах, прежде чем Элизабет покинула нас.

Суббота была днем стирки. Закрыв глаза и крепко обняв подушку, я могла слышать отдаленный звух хихиканья моей сестры, когда я гналась за ней между развешенными, чтобы высохнуть, простынями, которые развевались на ветру, напоминая крылья. Я могла слышать, как мама кричала нам отойти, прежде чем мы запачкаем их грязными руками, ее звенящий смех, голос был таким мягким и нежным, даже когда она повышала его на нас.

Я уткнулась лицом в подушку и заплакала от счастья, которого было не вернуть.

Шум снаружи вернул меня из моих воспоминаний, и я потащилась к окну, чувствуя себя так, будто меня ударили молотком по голове. Мое сердце заколотилось в груди от внезапной мысли, что это могла быть полиция. Что, если Джуд решил поступить правильно?

Облегчение нахлынуло на мое тело, когда я увидела, как из лимузина выходит Джуд в солнцезащитных очках, одетый в костюм, освещаемый солнечными лучами. Как обычно, он двигался неторопливыми грациозными шагами.

Мое сердце дрогнуло, когда я вспомнила о своем решении уйти, не попрощавшись, после всего, что этот мужчина для меня сделал. Теперь, когда он вернулся, мои планы не изменились. Просто сейчас я собиралась поблагодарить его за помощь, а затем уйти из его жизни.

Джуд пошел прямиком в мою комнату и спросил, можем ли мы поговорить. Стоя в дверном проеме, он выглядел как всегда красивым и утонченным, его лицо чисто выбрито, темные волосы причесаны, костюм выглажен. Но что-то в нем изменилось. Слабые темные круги обрамляли его глаза, обычный блеск из которых угас. Что-то отягощало его черты – истощение.

Я последовала за ним вниз по лестнице в гостиную, где он, едва слышно вздохнув, откинулся на кожаный диван.

Пот пропитал ткань под мышками. Его присутствие привлекало меня и в то же время запугивало. Я не могла перестать думать, каково это было бы, если бы он обнял меня, утешил. Было безумно думать о таких вещах, но прошло так много времени с тех пор, как я была с мужчиной, который заботился обо мне. С таким красивым мужчиной. Прошли годы.

Он наклонился вперед и сжал пальцами переносицу.

— Ты в порядке? — спросила я, обретя дар речи.

Джуд повернулся ко мне. Усталости, которую я видела ранее, больше не было на его лице, будто он внезапно стерлась.

— Все отлично. Просто мои планы в последние несколько дней были немного неудачными.

— Проблемы с бизнесом?

Он отрицательно покачал головой.

— Мой бизнес в отличной форме. Я был занят кое-чем другим.

— Ты имел дело с беспорядком, что я натворила, не так ли? — я крутила серебряное кольцо на среднем пальце, как делала всегда, когда нервничала. Обручальное кольцо моей матери. — Прости, что впутала тебя в это, — я глубоко вдохнула, — и спасибо.

Он кивнул, в результате чего прядь волос упала на его лоб. Джуд провел изящной, но сильной рукой по волосам, и они упали туда, куда он хотел.

— Это был мой выбор – помочь тебе. Теперь обо всем позаботились.

Я обвела его взглядом, и на мгновение между нами нами повисла тишина. Мое сердце так сильно колотилось в груди, что эхом отдавалось в моих ушах. Я должна была спросить.

— Как ты... обо все позаботился?

— Это не имеет значения, — его тон был твердым, после которого больше спрашивать не хотелось. — Сейчас важно то, что ты не попадешь в тюрьму. Тебе не нужно беспокоиться об этом.

— Я не знаю, как это не беспокоиться, — я прикусила нижнюю губу, стараясь сдержать слезы. — Это все, о чем я могу думать. Каждую ночь мне снятся кошмары, — меня поразило то, что он был так спокоен.

— Ты должна попытаться двигаться дальше. У тебя нет другого выбора. Ты должна забыть прошлое, — мужчина протянул руку и на мгновение коснулся моей, прежде чем убрать ее. От этого прикосновения мою кожу начало покалывать.

— Я не знаю, как это сделать. То, что я натворила, всегда будет преследовать меня, — мой голос был хриплым от слез, которые душили горло. — Может мне просто... стоит пойти в полицию.