— Стас — протяжно выдохнула девушка — это же… ой, а я не умею на коньках кататься. Ты меня научишь?

Она ещё что-то лепетала про детскую мечту, про то как её, то ли мать, то ли тётка фанатеют от фигурного катания. Я слушал в пол уха, заблокировал спорткар и повёл воробышка к центральному входу.

Мы вошли в здание, оплатили в кассу что следовало, после чего нам выдали коньки. Яна очень удачно оделась в джинсы, если бы на ней было платье, не знаю, как мы катались бы. Предупредить её заранее о форме одежды я тупо не сообразил, ну да, вот такой недальновидный.

Зафиксировав как следует на ногах коньки мы вышли на ледовую арену. Яна крепко вцепилась в бортики, я чувствовал себя более уверенно, потому что уже не первый раз здесь.

— Давай одну руку мне, а другой держись за бортик — предложил напуганной девчонке. — Я покажу тебе, как нужно передвигаться.

Яна нехотя отцепила одну руку от борта и робко протянула мне. Сначала медленно показал ей как можно перемещаться на коньках, попутно объясняя основные принципы катания. Она оказалась способной ученицей и уже через пару кругов попыталась проехать без поддержки. Посоветовал не отправляться в свободное плавание, а пока покататься, держась за руки.

Музыка на катке заиграла немного громче, один трек сменил другой. Мы проехали ещё несколько кругов, и мне показалось, что Яна что-то говорит. Только что именно, расслышать было сложно. И на фига такую громкость врубать на катке? Это ж не клубешник какой-то, здесь вон даже малявки лет пяти-семи рассекают. Попытался переспросить, но это не дало желаемого результата. Тогда знаком руки предложил Яне подъехать к краю арены и остановиться.

Облокотившись о борт, придвинулся поближе к девушке, чтобы наконец понять, чего она хочет.

— Всё в порядке? — почти прокричал ей в ухо.

— Да, а зачем мы остановились?

В смысле?

— Ты что-то говорила! — объяснил очевидное.

Яна замотала головой, на мгновение застыла, а потом залилась смехом.

— Я песню пела — проговорила она мне на ухо дыханием щекоча мою шею — песня знакомая звучала, вот я и…

Она виновато развела руками и слегка пошатнулась. Я мигом среагировал и обхватил её за талию. В голубых глазах промелькнул испуг, то ли от несостоявшегося падения, то ли от неожиданных обнимашек. Мне по барабану, если честно, от чего. Крышу снесло от невинного взгляда девчонки, я придвинул её ближе и прильнул к приоткрытым мягким губам.

Никогда бы не подумала, что у нас в колледже такой красивый потолок, высокий. Химик говорит, это чтобы мы лучше знания впитывали, мозги свежим воздухом и кислородом насыщали. И освещение такое хорошее, яркое, помогает лучше учебный материал усваивать.

Скажете, с чего я вдруг потолком заинтересовалась? Всё просто: куда ещё можно уставиться, когда хочешь помечтать или вспомнить что-то приятное, например, поцелуй со своим парнем. Можно, в принципе, в окно, только я возле стены сижу. Приходится довольствоваться тем, что есть.

Катюха сегодня — прогульщица, не явилась на пары. Достаю телефон, чтобы настрочить сообщение, но в этот момент в аудиторию входит Сафонова вместе с нашей классной. Обе на меня уставились, а Светка ещё пальцем в мою сторону тыкнула.

— Лопухова — грозный голос классухи заставил меня вздрогнуть — поднимайся и за мной. Живо!

Последнее слово прозвучало как выстрел, поэтому я поторопилась выполнить приказ. Спорить со старшими не рискнула, схватила сумку и потопала к выходу.

Хотела бы я спросить у Марии Алексеевны, так зовут классную, что произошло. Но она женщина строгая, напоминает сурового надзирателя, провинился — получи розги. Предпочла молча ковылять за рослой женщиной, отвлекаясь на мерное покачивание её красноватой шевелюры.

Когда мы отошли на некоторое расстояние от аудитории, Мария Алексеевна изволила повернуться ко мне передом, ко всему миру задом.

— Яна — заговорила она холодным тоном — ты знаешь, что я всегда ставлю тебя в пример другим студенткам.

Закивала, как болванчик, но голоса не подала.

— Твоё примерное поведение и любовь к будущей профессии достойны уважения. Были.

Я насторожилась, всматриваясь в лицо женщины. Как можно сохранять абсолютно безэмоциональное выражение лица? И почему она говорит в прошедшем времени?

— Теперь ты меня разочаровала — продолжила Мария Алексеевна — девочки из группы рассказали, как ты ведёшь себя за стенами колледжа, про бесконечные гулянки с парнями. Обещали ещё фотографии показать, но я предпочла воздержаться.

Она брезгливо поморщилась, наверное, представила себе те самые фотографии. Которых, скорее всего, и не существует. По крайней мере, если никто не додумался какой-нибудь гадости нафотошопить. Но фотографии — потом, сейчас меня больше другое волнует.

— Подождите, Мария Алексеевна, это всё наговор. Меня просто хотят очернить… — попыталась оправдаться, но напрасно, классная выставила руку вперёд, призывая этим жестом замолчать.

— Скажи, Яна, ты не встречаешься ни с кем?

Да чтоб тебя, что за вопросы? С каких пор личная жизнь студентов касается их преподавателей?

— А это запрещено уставом нашего учебного заведения? — в нерешительности спросила я, понимая, что по другому вопрос уже не решить. Придётся рассказать всё как есть.

— Яна, это, конечно, не запрещено. Но пойми, несмотря на то, что ты обучаешься в обычном техническом колледже, ты обязана соответствовать его статусу. За свою многолетнюю историю он приобрёл достойную славу приличного учебного заведения. И вместе с ректором мы переживаем, чтобы никто не бросил тень на честно заработанные репутацию.

Бросила отсутствующий взгляд на женщину, неужели серьёзно? Получается, она в одночасье поверила, что я самая отвязная девчонка из всей этой шарашкиной конторы? Да ладно? Неужели никто не рассказывал ей про похождения остальных студентов? Да слушая рассказы девочек в столовой, мне иногда кажется, что мы с Катей здесь вообще единственные в своём роде скромные девчонки. Уши в трубочку закручиваются, когда студенты говорят, как отрываются в общаге. А я, оказывается, главная угроза для репутации колледжа. К горлу подкатил ком, а внутри начали бороться две сущности: первая хотела все бросить, разреветься и никогда больше не появляться в этом колледже. Ну а вторая требовала справедливости, предлагала устроить разборки.

— Значит так, я разговаривала с деканом — сейчас голос классной звучал словно сквозь густую дымку — этот год можешь доучиться, а после заберёшь документы. Если будешь вести себя прилично, так уж и быть, аттестат о полном среднем получишь.

Теперь глаза заволокло туманом из слёз, через который уже ничего не было видно. Да и кого видеть, когда Мария Алексеевна ушла, высказав то что намеревалась. По щекам градом потекли слезы. Они падали на блузку беззвучно, а мне казалось, что я слышу как разбиваются мечты.

***

— Ян, дай конспекты вчерашних лекций переписать, пожалуйста — обратилась подруга перед началом первой пары.

Я отстранённо протянула две тетради и продолжила рисовать кубики на полях.

— А по ТПП у тебя нет конспекта, разве вчера не было первой пары? — слышу, словно вдалеке, голос Кати. Недосып мешает мне соображать, поэтому отвечаю не сразу. Я уснула только под утро, всё остальное время ворочалась с боку на бок и в сотый раз прокручивала в голове события минувшего дня.

— Нет — отрицательно замотала головой.

— Так — Катя отодвинула в сторону тетради и посмотрела на меня — рассказывай, что случилось?

Уже открыла рот, чтобы ответить, но в аудиторию вошёл преподаватель, и началась лекция. Пришлось отложить разговор.

Сафонова на лекции не присутствовала, наверное, осталась дома, решила отметить свою небольшую победу. Пусть злорадствует, Стас всё-равно со мной!

На перемене Катя схватила наши куртки и потянула меня во двор. К колледжу примыкает небольшой парк, подруга предложила поговорить там. Мы нашли свободную лавочку и присели на неё. Катя достала два краснобоких яблока, одно протянула мне, но я отказалась.