– Позвал? – встрепенулся Мар.

– Не успел, – огорчённо ответил Мафусаил. – Я его тем стеклом по голове стукнул. Тяжёлое стекло, на подставке… Хороший человек был Абдулла, всегда мне денег занимал. А так – сволочь сволочью. Ростовщик.

– Интересное кино получается, – Семён раздражённо швырнул на столик злополучную монету, – золото, которого у меня навалом, элементарной проверки не выдерживает. Специальное стекло его не видит! Чёрте что, а не богатство. Хлам. Фальшивка.

– Не скажи, – запротестовал медальон. – Мало ли чего там ихнее стекло не углядело… Разобраться сначала надо, а уж после ругаться. Не зря же Хранилища существуют, не зря же их столько лет ищут! Не будут в таких местах всякую фальшивку держать. Смысла нету. Может, оно особое, то золото. Хитрое. С секретом.

– Хитрое оно там, или не хитрое, а хлеба на него не купишь, – пожал плечами Семён. – Во всяком случае там, где есть золотомерные стёклышки.

– Но не у всех же они имеются, – резонно заметил Мар. – В крайнем случае будем покупать хлеб у слепых продавцов. Или у косоглазых. Выкрутимся как-нибудь.

– Слепой продавец, – с сомнением покачал головой джинн, – это как безногий скороход, о хитромудрая железяка. Не бывает таких! Во всяком случае я не встречал ни тех, ни других.

– На концентратах проживём, – буркнул Семён. – На пищевых заклинаниях. По-походному, стало быть.

– Кстати о походных условиях, – спохватился Мар. – Ничего не получится. У меня полный пробел на эту тему! Заклинания еды тоже закончились, понимаешь. Я ведь тебе говорил…

– Что там в городе? – поспешил сменить неприятную тему Семён. – Всё спокойно? Народных волнений по поводу явления шайтанов не было?

– Никаких проблем, – заверил джинн. – Особых волнений уже нет, всё под контролем шахской стражи. Рынок разогнали, когда горожане полсотни нищих прирезали, тех, в которых свидетели– бандиты узнали переодетых шайтанов. Нас, то есть. Да сгорело десятка два домов. Да пару купеческих кораблей, что в бухте стояли, под шумок разграбили и на дно пустили. А так – всё тихо и мирно. Уже.

– Вот народ поразвлекался! – восхитился Мар. – Корабли, и те не пожалели. Да, большая буча – вещь серьёзная… А что там насчёт шахской башни?

– Всё нормально, – успокоил Мафусаил Семёна, хотя вопрос задал медальон. – Тайный лаз остался там же, где и был… А я что, не говорил вам про него? Нет? – обеспокоился джинн. Семён отрицательно помотал головой. – Значит, как-то к слову не пришлось. Обычным образом в шахскую башню нам никак не пробраться, о специалисты по скрытым перемещениям, а вот через мой ход, пожалуй, будет можно. Наверное.

– Откуда он взялся-то? – поинтересовался любознательный Мар. – Крысы, что ли, его прогрызли? Тайные ходы в стратегические объекты специально не делают! Себе дороже станет. Особенно ежели там сокровищница. Султаншах не позволил бы.

– Разумеется не позволил бы, – вздохнул Мафусаил. – Но Гюзель, она такая… такая пылкая! Такая непредсказуемая! А шах её из башни никуда не отпускает. И я, в нарушении всех устоев, самолично… – джинн, заикаясь от смущения, постепенно перешёл на шёпот, – подло воспользовавшись доверенным мне знанием… нагло обманув сторожевых духов… посмел создать магический лаз. О позор мне! О стыд!

– Наш человек, – убеждённо сказал медальон. – С задатками. Так ты что, прямо в башне, у шаха под носом – того? Только не ври, что это ты делал в шахской спальне, да ещё и на его кровати. Всё равно не поверю.

– Именно так! – джинн в тоске заломил руки. – Неискупимы мои прегрешения. И случившееся со мной я считаю лишь малым наказанием за всё то, что сделал я, предавшись постыдному зову своей необузданной плоти и неукротимой похоти! Увы мне, увы.

– Просто половой гигант какой-то, – пробормотал Семён, с невольным уважением глядя на тщедушного старика. – А ты не врёшь?

– Перед лицом смерти не лгут, – торжественно ответил Мафусаил, строго глядя на Семёна. – Если мы не проникнем в сокровищницу, то дни мои будут сочтены. И очень скоро. И лгать мне в этом случае не достойно, о пытливый укротитель ифритов.

– Ифрит! – всполошился Мар. – Про ифрита я ведь и забыл! Что с ним делать? Что?

– Пройдём через магический ход, а там видно будет, что, – рассудительно сказал Семён. – Там посмотрим.

– Эх, где наша не пропадала, – разухабисто решил медальон. – В том смысле, что в местных ходах этого уж точно не случалось: никакая наша здесь ещё не пропадала. Пошли, что ли?

– Пошли, – согласился Семён. – Прямо сейчас. Чего тянуть-то.

– Только я вас очень прошу, – взмолился Мафусаил, – будьте осторожны. Крайне осторожны! И молчите в любом случае. Даже если нас поймают. Даже если у нас ничего и не получится. Чтобы стража ход не обнаружила!

– Это почему? – снисходительно поинтересовался Семён. – Сам, что ли, после за своей молодостью пойдёшь? Если мы засыплемся. Если ты живой останешься.

– Вот именно. – Джинн страстно облизал губы. – Если жив останусь, то Гюзель я обязательно навещу. Напоследок.

– А врал, что старенький, – изумлённо сказал медальон, – что зарёкся навеки. Ох ты, – и засмеялся так, что заходил ходуном на цепочке.

Семён подумал и присоединился к нему.

– Не понимаю причин столь неуместного веселья, – сухо сказал Мафусаил, раздражённо тыкая ключом в дверной замок. – Я только поцеловать её хотел напоследок, – и с силой крутанул ключ.

– А как же, – просипел Мар, – я и не сомневался. Именно что поцеловать. Не более, – и заржал крайне неприличным образом.

К шахской башне Семён и Мафусаил добрались без приключений.

Была тёмная безлунная ночь, жаркая и влажная. Улочки были пусты и тихи, лишь изредка где-то дурными голосами взлаивали собаки, но сразу же испуганно замолкали; тяжёлый ночной воздух пах горелым.

Редкие встречные группы ночного дозора были слышны издалека: стражники гулко топали сапогами по грунтовке и нарочито громко бренчали оружием, пугая возможных шайтанов. Потому обойти дозор стороной было не сложно – сложно было не запутаться в лабиринте глиняных стен, закоулков и тупичков. Но джинн легко ориентировался в тёмном неосвещённом городе – видимо, такие походы вслепую были для него привычны. Впрочем, Семёна это вовсе не удивляло: при таких-то запретных увлечениях да не научиться безошибочно определять направление?! Когда от этого порой зависит вся твоя жизнь. И не только твоя…

Серебряная башня возникла неожиданно: были сначала какие-то низкие незапертые дверцы в толстых каменных стенах, куда приходилось пролазить чуть ли не на четвереньках; после был сад с сырой землёй и сладким запахом спелых яблок; после кусты с жёсткими ветками и острыми колючками; и вдруг – башня.

Стояла такая темень, что несмотря на полированное серебро стен Семён так и не увидел башню сквозь листву и через пару шагов наверняка врезался бы в неё, если бы джинн вовремя его не предупредил:

– Мы пришли, о ловкий покоритель сокровищниц. – Мафусаил деликатно попридержал Семёна за талию и вывел его на открытое пространство, где было несколько посветлее. – Сейчас мы с той стороны башни, где стражники никогда не бывают: здесь самая толстая стена и самые густые заросли шиповника. Потому опасаться нам нечего. Но и медлить не стоит! Позволь я укажу тебе мой лаз, – джинн, судя по осторожным шлепкам, пытался в это время найти что-то на поверхности башенной стены.

– Если ты о том магическом проходе, на котором лежит твоя рука, то можешь не беспокоится, – со смешком ответил Семён. – Я его и так вижу. И более того…

– Что? – с испугом спросил джинн. – Что – более того?

– Их пять, входов этих. – Семён пристально вгляделся в темноту. – Нет, даже шесть… Семь!

Серебряная башня на фоне чёрного неба выделялась как еле видное белое облако; по низу облака шёл неровный ряд зелёных пятнен, круглых словно иллюминаторы на борту океанского лайнера, призрачных и таинственных.