Погоня за лосем длилась много часов.

Нередко человек начинал ее на утренней заре и настигал окончательно выбившегося из сил зверя при неясном свете вечерних звезд.

Нелегко давалась охотнику победа. От усталости он едва стоял на ногах, его разгоряченное и вспотевшее тело стыло на холоде. К вечеру холод пронизывал его до костей, а впереди предстояла ночевка в лесу под открытым небом.

Только необычайно выносливый и закаленный человек мог стать победителем, соревнуясь в беге с могучим лосем.

Когда-то охотники на лыжах догоняли лося. А теперешние спортсмены-лыжники, смогли бы они потягаться с быстроногим зверем? Уступают ли современные люди в силе и выносливости своим прадедам?

Двадцать четыре лыжника выстроились на старте.

Стартер, взмахнув флажком, отрывисто скомандовал: «Марш!», и спортсмены дружно тронулись в путь. Если посмотреть на них со стороны, может показаться, что лыжники идут медленно. Но это впечатление обманчиво. Оно получается потому, что у хорошо тренированного лыжника уж очень широк и накатист шаг.

Когда лыжники прошли десять километров, секундометристы отметили время. Оно было совсем не плохим — около пятидесяти минут. Новичок-лыжник после целого года тренировки был бы очень доволен, если бы ему удалось пройти десять километров в такое время. К тому же новичок израсходовал бы все свои силы и с трудом доплелся бы до лыжной станции, чтобы отдохнуть и переодеться. А из двадцати четырех лыжников, идущих в затылок друг другу, никто еще не казался утомленным. Не сбавляя хода, они пошли второй десятикилометровый круг.

Судьи зябли и, сменяя друг друга, бегали погреться на лыжную станцию, а спортсмены шли все тем же размеренным, накатистым шагом. Вот уже пройдено тридцать километров, но лыжники не сбавляют хода. Сорок, пятьдесят километров осталось позади; соревнующиеся лишь растянулись длинной цепочкой. Впереди оказались самые выносливые и сильные, сзади — слабее подготовленные спортсмены. Проходят долгие часы. Семьдесят, восемьдесят, девяносто километров отшагали лыжники — и тут только началась настоящая борьба. На последних десяти. километрах лыжники усилили ход. Каждый старался обогнать хотя бы одного-двух товарищей, чтобы быть ближе к лучшим, а лучшие изо всех сил рвались вперед. Каждый из них надеялся обогнать остальных и первым притти к финишу.

Сто километров прошли лыжники в этом соревновании, и никто из них не сошел с дистанции, не бросил борьбы. Победу в этой гонке, проведенной в 1940 году, завоевал представитель Красной армии Новиков. Он прошел сто километров в 8 часов 22 минуты 44 секунды. Но и лыжники, прибывшие последними к финишу, показали, что они отлично тренированы и выносливы, отстав от победителя всего лишь на один час.

Любой из двадцати четырех неутомимых спортсменов мог бы потягаться в быстроте и выносливости с лосем, и лесной зверь был бы побежден.

Кто занимается спортом, кто стремится стать физически развитым человеком, готовым к боям за родину, тот не уступит дедам и прадедам ни на лыжах, ни в кулачном бою, ни в уменье колоть врага штыком и бить прикладом.

Лыжники скользили, то и дело наезжая на пятки впереди идущих. Стоило отстать на два-три шага, и ночная тьма, наполненная снежной метелью, поглощала шедших впереди бойцов.

У лесной опушки лыжники остановились и долго вглядывались в белесую тьму открытого поля. От напряжения слезы навертывались на глазах. Строений не было видно, а деревня должна была быть здесь, у самой опушки. Не могла же обмануть карта, которую так тщательно рассматривали разведчики перед походом!

Порыв ветра ударил в лицо со стороны поля и донес горький запах дыма.

— Не вижу, но чую, — хриплым полушопотом сказал один из разведчиков, и по его тону можно было догадаться, что он довольно улыбается, — где дым, там и жилье — Маклаки перед нами.

— Отдыхают фрицы в тепле, не ждут гостей, — подхватил другой боец.

Немцы действительно не ждали смелого нападения лыжников. Семнадцать километров отделяло деревню Маклаки от линии фронта, и небольшой гарнизон фашистов спал. Часовые, закутанные в бабьи платки и бараньи полушубки, дремали, переминаясь с ноги на ногу, у околицы поселка, там, где две широкие шоссейные дороги уходили в поле в сторону фронта. Часовые еще не знали, что по этим дорогам, скрежеща гусеницами тягачей и фыркая моторами, движутся отступающие дивизии немецкой армии.

Капитан Григорьев получил приказ занять деревню Маклаки и отрезать путь отступления фашистам. Пользуясь ночной темнотой и непогодой, лыжный батальон капитана Григорьева двигался к деревне, выслав вперед разведку.

Разведчики осторожно пошли в ту сторону, откуда тянуло дымом. Скоро обрисовались едва различимые в темноте очертания строений. Никем не замеченные, разведчики обошли два раза вокруг деревни. Затем они подобрались к небольшой покривившейся от старости избе, стоявшей на отлете.

Начальник разведки сержант Уколов снял лыжи и шагнул на крыльцо. Резко скрипнула расшатавшаяся ступенька. Сержант, затаив дыхание, прижался к двери. Но тревога была напрасной. Вой метели заглушил все звуки, и скрипа никто не услышал.

В избе жалобно плакал ребенок и женский голос пел тихую баюкающую песню.

«Нет немцев, — решил Уколов, — они живо выгнали бы мать с ребенком на мороз, чтобы плач не мешал им дрыхнуть».

Осторожно открыв дверь, разведчик вошел в избу. Освещенная неясным светом догорающих в печи углей, навстречу ему поднялась женщина, качавшая люльку с младенцем. Несколько мгновений она смотрела расширившимися глазами на сержанта и вдруг часто заморгала, и крупные слезы потекли по ее щекам. Разведчик прижал палец к губам и тихо сказал:

— Не плачь, мать, не время. Скажи, есть ли немцы в деревне?

От женщины сержант Уколов узнал, что немцев в деревне Маклаки немного — человек восемьдесят-сто, и что расположились они в лучших домах поселка. Женщина рассказала ему, где стоят сторожевые посты фашистов, и указала двор, в котором находилась батарея минометов и одно легкое орудие. Вместе со смелой женщиной разведчики обошли деревню и заметили избы, в которых спали ничего не подозревавшие фашисты.

По указаниям разведчиков лыжный батальон окружил Маклаки и, оставив один взвод, чтобы перехватывать бегущих немцев, бесшумно проник в деревню. Немцы были застигнуты врасплох и не смогли оказать серьезного сопротивления. Лыжники перебили половину гарнизона, прежде чем фашисты, спавшие в других избах, пробудились от выстрелов. Они пытались организовать оборону, но было поздно: со всех сторон их косили меткие пули, и скоро все немцы были перебиты.

Со всех сторон немцев косили меткие пули лыжников.

Лыжный батальон капитана Григорьева, пройдя ночью в метель по занесенным снегом лесам более двадцати километров, одним ударом овладел деревней Маклаки и преградил путь отступления немецким дивизиям. Четверо суток отбивали лыжники яростные атаки немцев, отходивших по двум шоссе, перекрещивающимся в Маклаках.

Фашисты прилагали все усилия, чтобы выбить лыжников, прочно оседлавших пути отхода. Но это так и ее удалось немецким дивизиям. Им пришлось бежать от наседавших частей Красной армии по снежной целине, оставив на шоссе перед Маклаками огромное количество орудий, тягачей, грузовиков и танков.

Так небольшой лыжный отряд преградил путь немецким дивизиям и заставил их бросить при отступлении всю свою военную технику.

Лыжный спорт вырабатывает в людях выносливость, закалку, смелость и упорство. Эти качества помогают лыжникам стать отличными бойцами.

Маленького зайчонка посадили в клетку. Она была так тесна, что зверьку негде было побегать и попрыгать. Целыми днями сидел зайчонок неподвижно, только его черный носик быстро шевелился, нюхая воздух.