- Знаю.

- Ты просто не думай. Но я позову снова.

- Знаю.

И он ушел, больше ничего не сказав.

У меня дыхание останавливалось от воспоминаний о вчерашнем вечере. Я думала, что такой накал воспроизвести невозможно. Ха! Я сильно заблуждалась, поскольку Константин Сергеевич все-таки оказался торнадо.

Андрей весь день вел себя сдержанно, как и обещал. Сухие распоряжения, приказы и указание на ошибки. Я лишь краем глаза иногда улавливала его беглую улыбку, когда я не смотрела прямо. Отворачивалась, чтобы не поймать его на этом, и тоже улыбалась – так, чтобы не заметил. И что уж врать себе – это была влюбленность. Пусть в зачаточном состоянии, но заставляющая думать о нем постоянно.

Константин Сергеевич заглянул только перед обедом, да и то направлялся в кабинет к другу. Но кивнул в приветствии и уточнил:

- Помнишь?

- Помню, - ответила я, хотя теперь идти на второе свидание хотелось еще меньше, чем вчера.

В конце рабочего дня занесла боссу нужные распечатки и постаралась выглядеть как можно профессиональнее, хотя смотреть на него прямо было сложно:

- Это все, Андрей Николаевич. Иван Романович будет через десять минут. Завтра у вас встреча в десять, а в три видеоконференция в общем зале. Я внесла в презентацию ваши замечания, переслала вам.

- Спасибо, - он вышел из-за стола. – Ань, иди-ка сюда, завяжи мне галстук.

Снова пришлось закусить губу, чтобы не начать улыбаться во весь рот. Понятно же, что он в состоянии сделать это сам, а просьба продиктована совсем иными соображениями. И мое замешательство он заметил:

- Ань, Иван Романович будет через десять минут. Ты девять с половиной из них собираешься простоять столбом?

Сделала два шага вперед, взяла галстук из его руки. Потом решилась и накинула шею. Для этого пришлось поднять лицо. Он, конечно, заметил мое смущение, но позволил мне спокойно выполнить порученное задание, не добивая окончательно. И лишь когда я завязала и отступила на шаг, заметила его улыбку.

- Сегодня свидание с Костей?

- Именно так, - я говорила тихо. – Ведь я уже пообещала.

- Обещания нужно исполнять. Но странное дело, меня это почему-то не бесит, хотя я ожидал подобного.

Теперь я посмотрела в его лицо внимательней. Если у него ко мне сильная симпатия, то ревность обязана проявляться. Или никакой симпатии нет, или он твердо уверен, что уже победил? Вот точно! Он выглядит спокойным, как если бы уже победил.

Я позволила себе продолжить эту тему:

- Хорошо, что так.

- Хорошо, - эхом отозвался он. – Жаль только, что ты не в джинсах.

- В джинсах? – сильно удивилась. – На работе?

- На свидании с Костей, - он улыбнулся шире. – Я своего друга знаю до такой степени, чтобы спокойно спрогнозировать и посочувствовать, что ты не в джинсах.

Мои глаза расширились, теперь от страха:

- Он обещал какой-то экстрим! Чего мне ждать?

- Чего угодно, - он пожал плечами. – Не удивлюсь, если сегодня будут какие-нибудь аттракционы или даже гонки на мотоциклах.

- Гонки?! – мне становилось все страшнее.

- Гонки, - беспощадно подтвердил Андрей. – Расслабься, Ань, это же Костя. С ним бывает немного жутковато, но точно не скучно.

И, наблюдая за моим лицом, он громко рассмеялся. Я прищурилась:

- А может, вы говорите это специально, чтобы я отказалась от свидания?

- Ты не можешь отказаться. Ты уже пообещала. Да брось, Ань, Костя совершенно точно обеспечит тебе веселье по полной программе. И у тебя нет выбора, кроме как расслабиться и получать удовольствие.

Мне его ирония не пришлась по душе:

- А не боитесь, что свидание с ним мне очень понравится?

- Зачем бояться, если я уверен в том, что Костя тебя равнодушной не оставит? Я не трачу нервы на то, что не в силах изменить. Иди и оторвись, как следует.

Я вышла из кабинета и долгое время пребывала в оцепенении. Почему-то было очень неприятно осознавать, что Андрей не испытывает ревности. Он ведь вызвал во мне симпатию, я как дура весь день пребывала в романтическом тумане, а ему и дела нет, что я встречаюсь с другим? А если наш вечер окончится тоже поцелуем, его это не тревожит?

И, разозлившись на Андрея, я каким-то странным образом обрадовалась появлению Константина Сергеевича. Он вошел в приемную ровно в шесть, одетый в тонкий свитер и джинсы, а не деловой костюм. Вот, он в джинсах, а я нет! Ну и отлично, могу и в юбке станцевать на барной стойке. Мне же босс приказал отрываться! А я, как видите, очень послушная.

- Едем? – спросила я первой. – Я готова. Сейчас только с шефом попрощаюсь.

- Едем, Анют, - и крикнул громко. – Андрей, мы ушли! – затем снова мне: - Все, попрощалась.

Усмехнувшись, я последовала за ним. Уже в лифте одолело любопытство, но я не осмелилась спрашивать. К счастью, Константин Сергеевич заговорил сам. Но не совсем о том, что я хотела бы с ним обсуждать:

- Как вчера с Андреем прошло?

Я решила быть полностью искренней:

- Очень хорошо. Скажу сразу, что мне понравилось наше с ним свидание.

- Не удивлен, - он смотрел вперед, а не на меня. – Андрей умеет быть обескураживающе внимательным. А еще он всегда очень грамотно выстраивает планы, и потому они всегда срабатывают. Не смущайся из-за того, что он до тебя достучался. Я бы не поверил, если бы ты ответила иначе.

Я обдумывала его слова, пока мы выходили из здания и шли к парковке. Но посчитала себя обязанной сказать:

- Рада, что вы относитесь к этому спокойно. Мне не хотелось бы извиняться за то, что произошло.

- И не надо, Анют! – он повернулся, вынуждая и меня остановиться. – Вообще ни за что не извиняйся, если это доставило тебе удовольствие. Жизнь слишком коротка, чтобы сожалеть о ярких моментах. Но я надеюсь, что от меня ты не ждешь повторения вчерашнего?

- Не жду, - я улыбнулась. – Уже знаю, что вы совершенно разные.

Он смотрел хитро:

- Есть какие-то предположения? Что именно сегодня случится?

- Ну, - я задумалась. – Наверное, первым делом вы попросите называть вас на ты и по имени.

- Верно, прошу. Но называй, как хочешь. Можешь добавлять еще и «ваше высочество» - с ума сойти, как меня заводит этот официоз! У меня мурашки по спине бегут от каждого твоего «Сергеевича».

- Что-то я теперь и растерялась, как лучше называть…

- Определишься со временем. А что будет дальше?

- Не знаю… Вы потащите меня на аттракционы или какие-нибудь гонки на мотоциклах?

- О, - он опешил. – Ты изучила меня настолько хорошо?! Или умеешь читать мысли?

Я рассмеялась:

- Нет. Озвучила версию Андрея!

Константин Сергеевич тяжело выдохнул, а улыбка его потеряла ощущение веселья. Да он почти насупился, как ребенок!

- Теперь все ясно. Андрей играет нечестно. Он решил перекрыть мне все возможности тебя впечатлить.

- Что, он угадал? – я не могла поверить.

- Совсем не угадал… Анют, а как ты относишься к аттракционам? И сегодня за городом проводят гонки…

Рассмеялась. К подобным развлечениям я не особенно тянулась. Это вообще казалось чем-то детским. Но вышло так, что я была предупреждена заранее, потому сейчас даже не смогла изобразить должного удивления. Да уж, Андрей действительно просчитывает мелкие детали – ничем не показал своего отношения, а просто испортил свидание другу. И именно эта мысль заставила меня сказать:

- С детства на них не бывала! Может, пора вспомнить?

Оказалось, что настроение у Константина Сергеевича падать и не собиралось:

- Молоток, Анют! Сегодня будет только драйв. Начнем с низкого старта – аттракционы, раз уж ты сама на них настаиваешь!

А почему бы и нет? Расслабиться и получать удовольствие! Особенно когда рядом очаровательный, харизматичный, неугомонный взрослый ребенок.

Но вот в самом парке развлечений я мигом растеряла весь пыл. Почему-то в голову не пришло очевидное: кататься мы будем не на детских карусельках, а вон на той страшенной штуковине, от которой раздаются крики ужаса. Я тоже вскрикнула, когда штуковина сделала разворот на триста шестьдесят градусов, притом зависнув в воздухе в самой опасной точке. Крики на эту секунду смолкли, а потом раздались с новой силой. У меня же сердце рухнуло в пятки.