«Вам, дорогие друзья, рассказывают о дьяволах, вас пугают одним именем дьявола, вас заставляют поверить, что дьяволы — самые злые и отвратительные существа, что они — худшие враги человеческого рода, что они стараются только о том, чтобы погубить людей и сделать их навеки несчастными в аду»
«Но знайте, дорогие друзья, для вас самые злые и настоящие дьяволы, которых вам следует бояться, — это те люди, о которых я говорю, — у вас нет худших и злейших врагов, чем знатные и богатые»
Самой сущностью, истинной причиной неравенства является частная собственность, которую религия тоже оправдывает.
«Оттого одни опиваются и объедаются, роскошествуют, а другие умирают с голоду. Оттого одни почти всегда веселы и радостны, а другие вечно в трауре и печали»
Вся социальная программа Мелье сводится к нескольким строчкам:
«Каким великим счастьем было бы для людей, если б они сообща пользовались жизненными благами»
В справедливом обществе, считает Мелье, производство и потребление должны быть организованы на началах общности.
«Люди должны владеть всеми благами и богатствами земли сообща и на равных правах и пользоваться ими тоже сообща и равномерно»
Еда, одежда, воспитание детей не должны сильно различаться в разных семьях. Все должны трудиться под руководством мудрых старцев (в другом месте говорится о выборных должностных лицах).
Эти меры приведут к чудесным результатам: никто не будет нуждаться, все будут любить друг друга, исчезнет тяжелый труд, обман, тщеславие. Тогда, говорит Мелье,
«не видно было бы на земле несчастных людей, тогда как теперь мы видим их на каждом шагу»
Семейные отношения также должны измениться, ибо падет великое зло, привнесенное церковью, — нерасторжимость брака.
«Надо, чтобы предоставили одинаковую свободу мужчинам и женщинам беспрепятственно сходиться, следуя своему влечению, равно как свободу расходиться и расставаться друг с другом, когда им станет в тягость совместная жизнь или когда новое влечение побудит их к заключению другого союза»
После чтения «Завещания» остается впечатление, что это произведение глубоко личное, что в нем нашли отражение интимные стороны личности автора. Поэтому интересны те места сочинения, в которых говорится об этой личности.
Книга начинается с обращения Мелье к его прихожанам:
«Дорогие друзья, мне нельзя было при жизни открыто высказать то, что я думал о порядке и способе управления людьми, об их религии и правах, это сопряжено было с очень опасными и прискорбными последствиями; поэтому я решил сказать вам это после смерти»
О себе Мелье сообщает:
«Я никогда не был столь глуп, чтобы придавать значение таинствам и сумасбродствам религии, я никогда не испытывал влечение участвовать в них или даже говорить о них с почтительностью и одобрением»
«Я всей душой ненавидел нелепые обязанности своей профессии и особенно эти идолопоклоннические и суеверные мессы и вздорные и смешные причащения св. тайн, которые я вынужден был проделывать»
Кончается книга словами:
«После всего сказанного пусть думают обо мне, пусть судят, говорят обо мне и делают все, что угодно; я нисколько об этом не беспокоюсь. Пусть люди приспособляются и управляют собой, как им угодно; пусть они будут мудры или безумствуют, пусть они будут добрыми или злыми, пусть говорят после моей смерти или делают со мною все, что хотят, мне до этого совсем нет дела. Я уже почти не принимаю участия в том, что происходит в мире. Мертвых, с которыми я собираюсь идти одной дорогой, не тревожит уже ничто, их уже ничто не заботит. Этим ничто я тут и закончу. Я и сам сейчас не более как ничто, а вскоре и в полном смысле буду ничто»
Это не были пустые слова: Мелье покончил с собой в возрасте 55 лет.
История «Завещания» любопытна. Оно (или отрывки из него) попало в руки к Вольтеру, на которого произвело громадное впечатление. Он писал о «Завещании»:
«это произведение, крайне необходимое демонам, превосходный катехизис Вельзевула. Знайте, что это очень редкая книга, это совершенство»
Лицам, которых он называл «братьями», Вольтер не раз писал, поощряя распространять отрывки из «Завещания».
«Знайте, что благословение Божье над нашей зарождающейся церковью: в одной из провинций были розданы 300 экз. Мелье, которые дали много новообращенных»
Книга считалась опасной. Понуждая ее издавать, Вольтер писал:
«Нельзя ли обратиться за этим, не компрометируя себя и никого, к добряку Мерлену? Я не желал бы, чтобы кто-нибудь из наших братьев нес малейший риск»
«Поблагодарим добрых людей, отдающих его даром, и испросим у всевышнего благословения для этого полезного чтения»
«…У вас умные друзья, которые не прочь будут иметь эту книгу у себя в надежном месте, впрочем, она годится для наставления молодежи»
«Жан Мелье должен убедить весь мир. Почему его евангелие так мало распространено? Вы слишком вялы в Париже! Вы прячете свой светильник»
«По- христиански желаю, чтобы „Завещание“ священника размножилось, подобно 5 хлебам, и накормило 4–5 тыс. душ»
(49, т. III, с. 411). с
Позже, в 1793 г., когда Конвент проводил дехристианизацию и вводил культ Разума, Анахарсис Клоотс предложил поставить в храме Разума статую первого священника, который отрекся от религиозных заблуждений, — «смелого, великодушного и великого Жана Мелье».
«Кодекс природы, или Истинный дух законов» Морелли (50) появился в 1755 году. Об авторе его почти ничего не известно — до сих пор ведутся споры, существовало ли такое лицо или это был чей-то псевдоним.
В основе системы Морелли лежит представление о естественном состоянии или «кодекс природы», которому должно следовать человечество, чтобы жить счастливо и нравственно. Разрыв с естественным состоянием произошел через частную собственность, которая явилась причиной всех бед человечества. Только ее упразднение может привести назад к естественному и счастливому состоянию.
IV часть книги содержит законодательство, которое должно быть, по мысли Морелли, положено в основу идеального общества.
Центральное место занимают три «основных и священных закона». Первый из них упраздняет частную собственность. Исключение делается лишь для «вещей, которые каждый употребляет для удовлетворения своих потребностей, для удовольствий или для своего повседневного труда». Второй закон объявляет всех граждан должностными лицами, которых государство обеспечивает работой и содержанием. Третий закон прокламирует всеобщую обязанность трудиться «согласно распределительному закону».
