Когда он постучался во второй раз, дверь вибрировала с силой, которую он использовал. Если она не хотела его, хорошо. Так и будет. Но он заслуживал того, чтобы услышать эти слова. Игнорируя его, она разозлила его.

Когда прошло еще несколько минут, он зарычал. Кем, черт возьми, она себя возомнила? Ему не было дела до того, что она принесла в жертву ради стаи. Она вела себя как сучка, и кто-то должен сказать ей это.

В третий раз он поднял кулак, но дверь распахнулась. Там, по другую сторону порога, стояла его пара, завернутая в не более чем восхитительное полотенце. Ее губы шевельнулись, как будто она что-то говорила, но он не мог понять, настолько она красива. И запах… Черт, он хотел ворваться в ее дом и лизать ее.

— Что? Я жду. — Она постучала ногой в явном раздражении.

Ах, да. Она говорила.

— Мне очень жаль. Я не слышал тебя.

Она закатила глаза.

— Что дает тебе право охотиться на меня ночью?

Голоса, которые он слышал ранее, ясно доходили до него, и он понял, что звук раздавался где-то в доме. Она не игнорировала его. Она принимала ванну. Но это не оправдывало ее прежнее поведение.

— Ты моя пара, и ты солгала мне. Ты сказала, что замужем.

— Я показала тебе свое обручальное кольцо. Я не сказала тебе ни слова.

Он фыркнул на это различие.

— Ты хотела, чтобы я подумал, что ты замужем, чтобы я оставил тебя в покое. Почему? Не понравилось, что вселенная соединяет тебя с простолюдином?

Есть. Он сказал ей правду.

— Для меня это не имело бы никакого значения, будь ты бездомным бродягой или принцем европейской страны. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.

Да. Как будто она превратила свой милый маленький нос в принца. Он не верил ей ни секунды. Но он не мог прийти и назвать ее лгуньей. Это уничтожило бы любой шанс, который у них был на совместное будущее. Он ждал всю свою жизнь, чтобы найти ее. Как бы она его не раздражала, он все еще надеялся, что они найдут способ построить какие-то отношения.

— Хорошо. Но если ты хочешь, чтобы я оставил тебя в покое, надо было для приличия сказать мне это в лицо. Если твое кольцо означает в два раза меньше, чем следовало бы, ты бы не пряталась за ним. И ты определенно не должна использовать память о своем покойном муже, чтобы обманывать людей.

Она посмотрела на него, и ее тело задрожало.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

— Да. Вот что случается, когда ты обманываешь людей.

— Хорошо. Ты хочешь знать правду? — Глаза ее вспыхнули гневом, но ее запах был приятным оттенком удовольствия. Ей нравилось спорить с ним.

— Пожалуйста.

— Мой муж умер два года назад от рака. Моя стая не помогла ему. Они могли, но решили не делать этого. Так что нет, мне наплевать, если небеса разверзнутся, и звезды начнут кричать: «Это он». Моя стая отвернулась от меня, поэтому я отказалась от традиций.

— Ты наказываешь меня за то, что они сделали? Или, вероятно, то, что не сделали?

Ее глаза блестели от слез.

— Сопутствующий ущерб.

— Но это не…

— Жизнь не справедлива. — Она захлопнула дверь у него перед носом.

Большинство посчитали бы, что их маленькая размолвка полна потери, нужно зализать раны и уйти с её пути. Но он не такой, как большинство людей. Во всяком случае, их бой убедил его, что звезды правы. Ей может не нравиться вселенная, вмешивающаяся в ее жизнь, но он был ей нужен. И она была тем, чего он хотел.

Следующий день выдался пасмурным и прохладным. Джексон плохо спал, и устал быть нетерпеливым. К счастью, запах кофе, который варится на кухне, способствовал улучшению настроения. Кофейник с таймером был единственным, что он взял с собой, когда начал всё с начала. Пробуждение от богатого запаха кофе стоило неудобства вести машину, когда на своем мотоцикле исколесил половину страны.

Конечно, поскольку аромат его пары ассоциировался с кофе, запах также оставил шлейф желанного аромата. Но ожидание также сделало запах более заманчивым. Это помогло ему сосредоточиться. Не то, чтобы его новая работа требовала много внимания. Сегодня у него было три замены масла и настройка.

Качая головой, он подивился столь легкому графику. На последнем месте, где он работал, его просили выполнять самые сложные диагностики и уникальные ремонты в этой отрасли. Здесь он делал замену масла. Да, он владел этим гаражом, но не делал здесь передовых вещей. Он не стал бы обвинять ее, если бы его профессия была настоящей причиной, по которой Эйми не хотела иметь с ним ничего общего. Работа в Лос-Лобос была довольно мрачной. Но это была работа, и он нуждался в ней. Не из-за денег. За эти годы он достаточно накопил, чтобы жить комфортно. Но никакая сумма денег не могла купить ему стаю, и он мечтал о волчьей семье.

Едва только налив себе кофе, Джексон схватил теплую кружку, оделся и спустился в свой гараж. Были преимущества, чтобы иметь легкий график — меньше машин в его магазине давало ему время, работать над его новейшей скульптурой. Поскольку он жил в квартире над гаражом, ему не нужно было беспокоиться о том, чтобы тратить время на поездку.

Большинство его друзей не понимают его желание формировать металл в новые творения. Но когда он был наедине с собой, паяльной лампой и листом старого металла, Вселенная имела смысл. Почему он должен творить меньше, если другие люди не понимали его страсти? Джексон нуждался в собственной сфере мира скульптуры, созданного для него, чтобы очистить свою голову.

Он надел защитное снаряжение и встал перед кучей регенерированного лома. Он не позволял своему разуму смещать или сортировать фигуры и текстуры. Вместо этого Джексон следовал своим инстинктам. Формы и цвета взвывали к нему. Говоря, куда они подходят.

Через несколько часов он сварил кусочки. Текущая скульптура будет большой, когда будет закончена. Листы металла были тяжелыми и громоздкими. Он не мог подавить улыбку с каждым новым дополнением. Минуты перетекли в часы, пока Джексон сваривал кусочки. Скульптура говорила с ним.

Когда он собирался прикрепить следующий кусок к своему творению, раздался громкий автомобильный сигнал. Мало того, что шум разрушил момент, но также заставил его уронить кусок на ногу. Слава богу, он носил стальные сапоги. И хоть они могли защитить пальцы ног, но это не значит, что смогли уберечь и от боли. К концу дня у него появится болезненный синяк.

Громкий рев звукового сигнала снова повторился. Настроение Джексона не улучшилось.

Он посмотрел на часы, чтобы подтвердить время. Его первая встреча должна быть позже. Итак, кто, черт возьми, там сигналил?

После того, как он положил лист железа поверх своей скульптуры, выбежал к передней части магазина. Он все еще не снял с лица защитную маску, но на маске был тонированный щит, через который он мог видеть, и его тяжелые перчатки добавляли массивности его рукам. Джексон знал, что создавал пугающую картину, и хотел произвести впечатление, но надеялся, что грубая и жесткая внешность может препятствовать будущим приездам не вовремя. Это грубость, когда люди не уважают чужое время, не удосуживаясь предварительно позвонить по телефону. Когда вышел из двери ангара и увидел спортивный автомобиль с конвертируемым верхом и маленькой блондинкой на сиденье водителя, ему было трудно сопротивляться стремлению зарычать.

— Ты, должно быть, шутить надо мной. Ты не можешь отшить меня, послать куда подальше, а потом ожидать, что я буду прибегать на каждый твой зов.

Широкие глаза и ее рот в форме небольшого О, она выглядела такой же удивленной, как и он. Он нашел утешение в ее выражении недоумения.

— Я не… — Она быстро моргнула. Черт, ее глаза были стеклянными, как будто она собиралась заплакать. — Я не знала, что ты механик. Сегодня начала мигать лампочка проверки двигателя, а я еду на прогулку в город. В настоящий город. Не в этот шуточный городок.