– Ты хочешь сказать, что Марк Четвертый лгал мне? Как и ты?

– Да.

Я открыл и закрыл рот. Поразмыслил. Сказал:

– Так… Какого же черта вы заставили меня рисковать своей шкурой, если могли приземлиться давным-давно?

– Мы ждали выборов, – улыбаясь, ответил он. – Сделали все возможное, чтобы выманить Зеннора с его родной планеты. Подсовывали ему «шпионов» с радиопередатчиками, чтобы он знал, что за ним наблюдают, а стартовав, отказался от мысли поддерживать радиосвязь с Невенкебла. А здесь за него взялся ты и причинил ему массу хлопот. Должен тебя поздравить – ты прекрасно справился со своей ролью. У него совершенно не было времени думать о контактах со своей базой. А мы тем временем осуществили у него на родине небольшой государственный переворот, отобрав у военных бразды правления и передав их гражданским. Отныне на Невенкебла будет царить мир, а у власти стоять выборное правительство из штатских. А эти обезоруженные вояки будут возвращены на родину и демобилизованы.

– Вы меня выставили на посмешище, – дружелюбно сказал я. – Заставили таскать каштаны из огня.

– Я впервые слышу это выражение, но ты, наверное, хочешь сказать, что тебе пришлось делать для нас грязную работу?

– Примерно так.

– Ты прав, но не совсем. Ведь у тебя была своя причина, по которой ты прибыл сюда. Если бы мы не следили за тобой и не пришли на помощь, ты бы погиб.

С этим трудно было спорить. Да, я прилетел сюда по своей воле. Опустив взгляд на бесчувственное тело Зеннора, я с трудом подавил желание сломать ему два-три ребра.

– Что вы с ним сделаете?

– Зеннор психически болен и подвергнется лечению. Потом он станет совершенно иным человеком.

– А как насчет меня?

– Советую остаться здесь. Все-таки ты совершил побег из-под стражи, да и в Райском Уголке тебя ждут не дождутся…

– Не тычьте меня носом в старые прегрешения, – возмутился я. – Вы что, забыли, что я – тайный агент флота Лиги? Что я вам помог обнаружить эту планету и сделал все, чтобы обеспечить вам успех? Даже от вашего имени обещал кое-кому вознаграждение…

– Да, я знаю, птица подслушала твой разговор с тем солдатом, Аспайей. Не беспокойся, мы ему заплатим.

– И мне заплатите.

Он потер подбородок и ухмыльнулся.

– Под платой ты подразумеваешь прощение всех грехов?

– Не только. Вы ликвидируете мое досье и выплатите мне жалованье за все то время, которое я работал на вас.

– Ладно. Пока ты служишь флоту, никто не напомнит тебе о прежних проступках. Пожалуй, со временем из тебя получится неплохой агент, хотя ты слишком горяч…

– Ни за что! – воскликнул я. – Никогда! Чтобы я служил закону? Чтобы я получал мизерную зарплату и ждал жалкой пенсии? Лучше смерть, чем позор! Нет, капитан, у меня собственные планы на будущее. Заплатите – и до свидания!

– Мечтаешь о карьере преступника?

– Совсем напротив. Я клятвенно вам обещаю – больше никаких преступлений! – Я прижал одну руку к сердцу, а другую поднял над головой. – Жизнь дала мне хороший урок. Я проклинаю свое преступное прошлое и даю торжественное обещание стать добропорядочным членом общества.

– Ну что ж, малыш, ты меня радуешь. Так и быть, я позабочусь, чтобы тебе заплатили жалованье. Хорошо, что ты решил встать на правильный путь.

– Да, сэр! Отныне я – честный человек.

Да, я солгал. Солгал с легким сердцем. А что еще оставалось делать, если все кругом, в том числе капитан флота Лиги и величайший искусственный разум во Вселенной, не стеснялись обманывать бедного мальчишку, бывшего пастуха свинобразов?

У меня пересохло в горле, и я остро ощутил желание промочить его четырехсотлетним винцом. Отчетливо представив в своей руке полный стакан, я мысленно поднял его и произнес тост – за мое будущее!

Облизав сухие губы, я повернулся к Ниби и Стирнеру.

– Друзья мои, сегодня у нас праздник. Предлагаю его отметить. Между прочим, тут неподалеку есть замечательный винный погребок…

– Несомненно, – произнес Стирнер, и глаза его увлажнились от нахлынувшего чувства, – это лучший бокал вина из всех, которые я пил, когда-либо мечтал выпить, мог выпить, выпил, или выпью, или мог себе представить, что буду пить…

– Несмотря на то, что с ораторским искусством у вас плоховато, – заметил Марк Четвертый, – я понимаю ваши чувства. Теперь, когда вы все продегустировали вино – искренне рад, что оно вам понравилось, – предлагаю тост. За спасителя планеты Джеймса ди Гриза. Наша благодарность не имеет границ, Джим.

– Благодарим! – хором воскликнули все, подняли бокалы и выпили. Кроме Марка – ему поднять было нечего. Вместо вина один из роботов влил солидную порцию электролита в сухой аккумулятор – Марк поведал, что внезапный прилив электронов его стимулирует.

– Благодарю вас, друзья, спасибо, – я поднял бокал в ответном тосте. – За Мортона и Шарлу, которые сидят на диванчике, держатся за руки, краснеют и собираются пожениться.

Опять все радостно выпили, Марк Четвертый хохотнул от электронной щекотки. Я снова поднял бокал.

– Этот бокал я хочу поднять в честь моего проводника и учителя Стирнера. И товарища по приключениям Ниби – пусть вечно мчит ее велосипед.

Последовали крики радости, а я обернулся к сверкающей машине.

– И наконец – но не в последнюю очередь – за Марка Четвертого – наставника и учителя, духовного лидера, хранителя вина. За Марка!

Когда хор голосов утих и была откупорена следующая бутылка, Марк обратился к благодарной аудитории:

– Спасибо, спасибо вам, последователи индивидуального мютюэлизма. Слишком долго я был адиноким …

Адиноким? Значит, поплыл на своих электронах! Да он пьян!

– …отшельником, взирающим на праздник жизни, кипящий надо мной. А теперь я наконец рад вас приветствовать, рад вашей компании. И давайте откроем еще винца.

Стирнер, шатаясь, пошел за бутылкой, Ниби отправилась ему на помощь. Мортон и Шарла забылись в счастливом объятии. Марк что-то бормотал про себя.

Это был идеальный момент для того, чтобы незаметно исчезнуть. Ненавижу прощания. Тихонько, чтобы никого не беспокоить, я встал и вышел. Закрывая дверь, заметил, что телеглаз Марка повернулся мне вслед и подмигнул диафрагмой. Я подмигнул в ответ, закрыл дверь, повернулся и медленно поднялся по лестнице.

Как бы мне ни нравилась эта планета и люди, ее населяющие, я знал, что все это не для меня. Слишком цивилизованно и мирно. Ни тебе полиции, ни тебе преступности – что мне тут делать?

Вперед, Джим, вперед! К звездам!