- Эд! Это Ники! – ещё чуть-чуть и я завизжу.
- Господи, - испугано прошептал Эд. – Если с тобой всё в порядке не возвращайся, - почему он шепчет?
- Я в порядке, мне помогают. Я хотела узнать как вы и что слышно о Тиме?
- Уноси ноги подальше и забудь ты уже об этом придурке. Здесь стало опасно. Даже не посвященные это замечают. Они ищут тебя. Больше не звони. Так будет лучше, - и не дав мне вставить хотя бы слово, Эд быстро повесил трубку. Значит, дела совсем плохи. И я так и не выяснила того, что меня интересовало. Эд мог понять ситуацию иначе.
В голове сходу рождается сумасшедший план – пробраться в одиночку в Саутпорт, отыскать Тима и лично убедиться, что Эрик может и ошибаться. Не взвесив все факторы, импульсивно прыгаю за руль и мчусь по шоссе в направлении штата Коннектикут. Эта правда становится для меня жизненно важной, настолько, что меня совершенно не волнует ни собственная жизнь, ни жизнь Эрика. Я хочу увидеть Тима, убедиться, что он всё ещё на моей стороне и любит меня, и что он в порядке, и что у них тоже есть план действия, и этот план не хуже плана Эрика.
Как на зло мигает красная лампочка и хочешь не хочешь нужно заехать на заправку. … Инстинкты альфы всегда звучат громко. У меня вызывает подозрение этот парень, возящийся со шлангом у моего бака. Его запах нейтрален, вроде как человеческий, но этот слабый мелькнувший блеск в глазах. … Чтобы проверить мне достаточно капли его крови. Подхожу ближе, незаметно для него выпускаю один коготь, чиркаю по его коже и пробую на вкус его кровь. Вульфен! Обработанный средством Эмбер!
На заправке никого. Не дав ему опомниться, с силой швыряю его о железный столб, перехватывая его горло смертельно опасными когтями альфы.
- Я раздавлю тебя как слизняка, - рычу я, выпуская клыки зверя.
- Ты, конечно, можешь, - хрипит он. – Но тебя всё равно поймают, после того как закончат с твоим дружком альфой. Наши уже в мотеле и нам он живым совсем не интересен, только делу мешает.
…Самые мучительные и душераздирающие секунды в моей жизни! Одна, две, три. …
Момент, когда я разорвала себя напополам и заново срослась рваными обожженными болью краями в единое, но уже изменившееся существо.
Я поняла, что уже не поеду в Саутпорт, потому что не могу бросить Эрика на растерзание. Не могу подвести его. … Я не прощу себе этого предательства.
Гоню обратно, и молюсь, чтобы успеть вовремя. Меня накрывает настоящим ужасом от мысли, что я буду виновата в его гибели, и что я могу его больше никогда не увидеть. Выжимаю из этой машины невозможное. Чудом не лечу кувырком. А потом осознаю, что асфальтные дороги лишь крадут моё время и нужно срезать путь. Раздеваюсь на бегу и обращаюсь.
…Издалека слышу звуки драки и ярость удваивает мои силы.
Только вульфены. И я нападаю стремительно, сзади, прыгая на чью-то спину. В волчьей шкуре лишь я, а волкам техники боя ни к чему, оборотни убивают, перегрызая глотки. Эрик ещё жив. Но когда я появилась - он уже лежал на земле, избиваемый десятком этих шавок. Хотя видимо дрался он не на жизнь, от его ударов и приемов валялось и стонало немало пострадавших. Среди тех, кто его добивал было двое альф. А ещё по всему - чуть раньше они стреляли в него из оружия законников.
До чего же докатилось моё племя?
Они не ожидают, что девчонки бывают настолько прыткие. Только что была волком – в следующую секунду уже подобие человека, с клыками и когтями зверя, схватившая в кувырке валяющуюся смертоносную пушку. На наше счастье в ней как раз осталось два патрона. Я меткая от природы. Каждому из альф по пуле в лоб. Это должно было их ненадолго обездвижить, но Эрику хватило последних сил, чтобы обезглавить их тем самым тесаком, каким они собирались снеси ему голову. Ужас и кровь.
Так не должно быть. … Остатки нападавших смылись, оценив свои шансы. Против меня они у них были равны нулю. Нет, я не издаю победный вой, опрометью бросаюсь к Эрику, пытаясь оценить насколько всё плохо.
Эрик в сознании, но он сильно ранен. Нужно время на восстановление.
- Ты всё-таки вернулась, - слабо прошептал он, закрывая глаза.
- Прости меня. … Позволь мне позаботиться о тебе, - глядя на его избитое в ранах тело, мне хочется реветь. Представляю как это больно. И в этом виновата я. Будь я здесь – этого бы не случилось. Корю себя на чём свет стоит, поношу во всех склонениях, чувство вины паршивая штука, и она будет разъедать меня пока я не получу прощения.
Свидетелей в мотеле не осталось. Альянс позаботился об этом. Иногда я мечтаю, чтобы всё происходящее со мной на протяжении полугода оказалось лишь сном. Натянула на себя первые попавшиеся чужие вещи, быстро собрала всё необходимое, бережно уложила Эрика на заднее сиденье брошенной машины, завела мотор и поехала подальше от этого кошмарного места преступления преследующих нас фанатиков. Чуть позже съехав с трассы и петляя узкими грунтовыми дорогам, заблудилась в самом сердце кукурузных полей. Эрику нужен покой и не смыкая глаз я собираюсь оберегать его.
Забираюсь к нему, ложу его голову себе на колени, и легонько поглаживая его по волосам просто жду, прислушиваясь к малейшим звукам.
Даже теряющий сознание раненый волк из последних сил забивается в какую-нибудь щель, чтобы не попасться на глаза людям, которые обязательно вызовут скорую. В больницы нам категорически нельзя. И в этой щели вульфен либо восстанавливается, либо впадает в кому.
В таком состоянии лучше не оставаться одному, нужно чтобы кто-то был рядом, кто-то кто обработает раны или оборвёт мучения. И я очень надеюсь, только в это и верю, что Эрик поправится. Оборотни живучи, у наших организмом аномальный регенеративный процесс, если можно так сказать. Наши эндогенные стволовые клетки восстанавливаются форсировано, кости срастаются в десять раз быстрее без всяких вправлений, то же касается и тканей. Отнятые конечности конечно заново не отрастают, но раны затягиваются в считанные часы. У Эрика слава богу все конечности на месте. Он сильный альфа, и такой выносливый организм должен сам вытолкнуть всаженные в него пули.
Я волнуюсь. Если б могла - уже б металась из угла в угол от взявших меня в плен переживаний. Но я не могу – я охраняю его жизнь, с перепуганной нежностью прижимая к себе его голову. Теперь многие вещи для меня прояснились и уже очевидным фактом стало то, что Эрик стал дорог мне. Нежданно беззаветно дорог. Его лихорадит и его тело время от времени корчиться от спазмов. А я в это время громко всхлипываю и лишь крепче обнимаю его.
«Что я за дурёха такая? А ещё альфа! Чуть не угробила того, кто может отыскать выход из тупика».
Хочется как-то разделить эту боль, как-то загладить вину и облегчить его страдания. Хочу услышать его голос, пусть ворчит, умничает или подтрунивает, только бы этот парень снова стал собой. Оказывается, мне стоило увидеть его на пороге смерти, чтобы вдруг прозреть и понять какой он классный. Противостояние альф безвозвратно испарилось, лопнуло как мыльный пузырь. Впервые в жизни у меня появился настоящий друг из мне подобных.
… Не могу, слёзы щиплют нос. С чего это вдруг я стала такой сентиментальной мямлей?!
Ближе к вечеру температура спала, раны успешно затянулись, дыхание Эрика стало выравниваться и в любую секунду я ожидала встретиться с этим пробирающим серым взглядом.
- Так почему ты вернулась? – серьёзно произнес он, не открывая глаз. И как бы я ни ждала – я всё равно вздрогнула от неожиданности.
- Потому что решила поступить правильно, - еле слышно выдавила я, всё ещё одолеваемая этим разъедающим и тяжеленным чувством вины. – Эрик, ты простишь меня?
Осторожно поднявшись, он повернулся ко мне, внимательно вглядываясь в самую глубь моей сути, своим мудрым взглядом альфы. В этот момент я почувствовала, что именно сейчас он распахнут передо мной, и что он очень хочет доверять мне, хочет, чтобы на меня можно было положиться как на самого себя, что я больше никогда и ни за что не подведу и не разочарую его. Но поразительней всего – он нуждается в этой вере в меня. Ему важно знать, что мы заодно, и что больше не будет разницы между его и моей жизнью. Стая всегда идёт след в след, их тени сливаются в единое, а взгляды направлены в одну сторону. Вместе живут и вместе умирают если придётся. Никогда прежде за всю историю моего племени не существовало стаи альф, а мы взяли и создали прецедент. Двое это уже ведь стая.
