– Знаю, – буркнул я. Терри обставила меня по всем статьям. Пока я выяснял энциклопедическое толкование Знака, она получила его в личное пользование – конечно же от Сеятелей.

– Костюм я тебе подберу сама. По моде… Будешь носить дозар?

– Что?

Терри коснулась намотанной на руку блестящей полоски.

– Это дозатор загара, дозар. Модное украшение и для мужчин, и для женщин. Создает какое-то пленочное поле, преграждающее доступ ультрафиолету. Можно весь день провести на пляже – и остаться белокожим.

– А зачем тогда ходить на пляж? Я лучше загорю как следует. – В поведении Терри чувствовалось что-то странное. Новое.

– Ладно, возьму тебе рубашку-хамелеонку и…

Терри принялась с удовольствием перечислять, что, по ее мнению, стоит включить в мой гардероб. И я вдруг понял, в чем дело. На Сомате Терри приходилось полагаться на меня. Вся ее универсальная императорская подготовка ни гроша не стоила на практике. Я управлял строительными роботами, я монтировал защитный компьютер, я руководил разбивкой сада и сборкой дождевальных установок. Принцесса привыкла заботиться о целой планете, а ей пришлось самой стать объектом заботы… Сейчас, получив возможность поухаживать за мной, она старалась вовсю.

– Терри, – виновато сказал я. – Подбери мне все, что захочешь. И знаешь… Может, мы зря пили эти таблетки? «Ноу-бэби»?

Терри замолчала. Я увидел легкую краску на ее лице.

– Можешь дать мне пощечину, – быстро сказал я. – Виноват, каюсь.

– Брось ты.

Терри устроилась у меня на коленях и замолчала. Потом, совсем другим тоном, сказала:

– Вернемся на Сомат – подумаем… Сергей, почему ты так не хотел возвращаться на Землю? Она и тогда, в прошлом, мне понравилась. А сейчас это почти сказочный мир. Спокойный, добрый, щедрый…

– Терри… – Я коснулся губами ее плеча. Черт возьми, ну как спорить с принцессой? – Терри, представь, что у тебя были очень суровые, почти жестокие родители…

– Ну, – без особого восторга по поводу сравнения подбодрила меня Терри. – Представила.

– Вот, значит, суровые родители… Ты уехала из дому, а потом тебе стали рассказывать, какие они добрые и мягкие люди.

– Понятно. Или если бы мне рассказали, что Тар покрылся дремучими лесами…

– Правильно. Вот так и я отношусь к сказочно доброй Земле.

– Сергей. – Терри соскочила с моих колен и оперлась ладонями о спинку кровати. – Я тебя понимаю. Но я, услышав рассказ про леса на Таре, просто слетала бы на родную планету. И поверила бы своим глазам. Ты сейчас на Земле. И что ты видишь?

Несколько секунд я боролся с вертевшимся на языке ответом. И проиграл.

– Тебя, Терри…

Я подхватил ее за локти, потянул к себе. Терри не сопротивлялась. Через мгновение мы уже целовались, напрочь забыв про всякие планеты.

Нарядное оранжевое покрывало вдруг выскользнуло из-под нас и смоталось в тугой валик. Мы с Терри вскочили. Кровать тем временем продолжала демонстрировать свои возможности – краешек тонкого, мягкого одеяла заботливо отогнулся, показывая белоснежные простыни.

Первой рассмеялась Терри. Потом я. Кровать, озадаченно помедлив, начала застилаться обратно.

– Терри, я не люблю слишком заботливые кровати… – с трудом выдавил я. – Честное слово, мы с ней ни о чем подобном не сговаривались.

Кровать тем временем снова приобрела мирный, добропорядочный облик. И мне стало не по себе.

– Терри, слишком благоустроенные планеты меня тоже настораживают.

И Терри, словно почувствовав мое настроение, стала серьезной.

– Сергей, я схожу за своими вещами. Это рядом. А ты поговори с хозяином дома… и объяснись с кроватью.

Я кивнул. Терри направилась к двери, потом обернулась и сообщила:

– Знаешь, ванные комнаты на Земле оборудованы великолепно. Там вся автоматика к месту.

Я криво улыбнулся. Последний раз я принимал душ неделю назад, на Сомате. Купание в комбинезоне конечно же гигиенической процедурой не назовешь.

С кроватью я общался недолго. Столовый нож в качестве отвертки, немного знаний из области прикладной кибернетики и большая доза наглости помогли мне превратить ее в послушную, неподвижную мебель. Затем я скинул надоевший комбинезон и отправился в ванную.

Вот здесь в свои права действительно вступал двадцать второй век. Едва я закрыл за собой дверь, как свет на мгновение померк и белоснежные стены заколыхались, исчезая. Через мгновение я оказался на берегу маленького лесного озера.

Иллюзия была настолько совершенна, что я завертел головой. Вокруг стояли сосны, достойные кисти Шишкина, выше проглядывало голубое небо. Под ногами – желтоватый песок, с поросшего мхом валуна падала в озеро струйка чистой воды. У меня появилась совершенно дикая мысль – не подвергся ли я локальному гиперпереходу. Что ж, проверить несложно. Несколько шагов в сторону деревьев – и они потускнели, превратились в туманные тени. Я вытянул руку и коснулся теплой гладкой поверхности. Стена… Что и требовалось доказать.

Вернувшись к «озеру», я забрался в воду. Чуть прохладную, но терпимую. Жаль, на Сомате у нас не было ничего подобного.

– Воду немножко подогреть… – сказал я в пространство, абсолютно уверенный, что просьба будет исполнена. Вода стала нагреваться так быстро, словно в нее всадили плазменный заряд. Я растянулся, уложил голову на невесть откуда взявшуюся надувную подушку. Лениво поблагодарил:

– Вода нормальная, спасибо.

Одно дело принимать горячую ванну. Совсем другое – купаться в озере. Наверняка обстановка вокруг может стать другой. Долина гейзеров, дикий пляж с обнаженными красотками, инопланетный пейзаж, турецкие бани. Но пока меня устраивал сосновый лес. Я слабо улыбнулся, разглядывая безоблачное небо. Если я пожелаю принять душ, то в нем наверняка появятся дождевые облака. Прелесть… Черт возьми, не так уж и плох двадцать второй век моей планеты.

Ванная комната выдала мне халат нежно-фиолетового цвета и вполне банальные тапочки. Я прошелся по дому, разыскивая Кислицына.

Бывший бродяга снова оказался в саду. Склонившись возле клумбы с цветами, он водил над ними «феном». Никаких видимых результатов работа не приносила, но Нурлан занимался ею столь сосредоточенно, что я остановился в нерешительности.

– Что-то случилось? – прервался Нурлан.

– Девушка, которая ко мне приходила… – начал я.

– Принцесса Терри?

Я остолбенел. Если он знает Терри…

– Нурлан, видимо, мое инкогнито раскрыто?

Кислицын спокойно кивнул. Сказал:

– Я сразу понял, что ты не роддер. А потом со мной связались и попросили оказать максимальное гостеприимство.

– Кто связался? – убитым голосом произнес я, вспоминая Деда, Вика и даже паршивца Андрея. Вдруг…

– Руководитель службы безопасности проекта «Сеятели», Раймонд Маккорд. Очень вежливый человек.

– Ясно. – Присев на корточки рядом с Нурланом, я спросил: – И что ты ответил?

– Что гостеприимство оказываю по собственной инициативе – тем, кто мне симпатичен.

– Спасибо.

Нурлан пожал плечами. Поинтересовался:

– Ты что-то хотел узнать?

– Мы с Терри можем остаться до завтра?

Кислицын кивнул. Он был и без того симпатичен, этот старый бродяга, возделывающий цветы, этот фантастический негр с русско-казахским именем. А теперь, после его спокойной реакции на мою с Терри сущность, меня потянуло на откровенность.

– Нурлан, я собираюсь завтра покинуть Землю. Мы с Терри полетим на Тар… а потом дальше.

– Не понравилось дома?

– Это не мой дом, Нурлан. Мне нравилось жить в Алма-Ате, когда она была городом, а не яблоневым садом с коттеджами меж деревьев. Я любил горы и степь… но они же теперь нафаршированы точками связи. Роддеров это и убило – какой смысл играть в отрыв от цивилизации, когда на каждом дереве висит телефон. А эти ваши Знаки… Забавно, что коммунизм победил, хотя и в очень странной форме, но если двенадцатилетний сопляк, получив Знак, начинает заниматься сексом с друзьями обоего пола…