— Сотрудник «Наборов П. П.» совершает самоубийство. Правильно? Или что-то в этом роде. Завтрашние газеты… В точности там написано…

— Меня не волнует, что там написано в точности.

Однако он знал, что это будет солнечный удар. Тело мужчины, найденное на тротуаре. Смерть вследствие чрезмерной дозы солнечного излучения. Где-то в центре Нью-Йорка. Там, где его оставят люди из организации Элдрича.

Это он мог предвидеть, не прибегая к помощи своих способностей к ясновидению. Впрочем, он вовсе не собирался на них полагаться.

Больше всего его взволновал снимок на первой полосе, крупный план его сожженного солнцем тела.

Он остановился в дверях кабинета.

— Тебе нельзя туда лететь, — сказала Рони.

— Да.

Увидев этот снимок, Барни понял, что Лео придется позаботиться о себе самому. Он вернулся за стол и снова сел.

— Единственная проблема в том, — сказала Рони, — что, если он вернется, тебе трудно будет ему объяснить, почему ты ничего не сделал.

— Знаю.

Однако это была не единственная проблема; собственно говоря, эта проблема была наименее существенной. Поскольку Лео, скорее всего, не вернется.

Глюк вцепился ему в лодыжку, вонзив в кожу маленькие трубочки-хоботки, и пытался сосать. Лео Булеро вскрикнул — и вдруг перед ним неожиданно возник Палмер Элдрич.

— Ты ошибался, — сказал он. — Я не нашел Бога в системе Проксимы. Но я нашел кое-что получше.

Он ткнул глюка тростью. Тот неохотно втянул хоботки и, свернувшись, отцепился от Лео. Подгоняемое Элдричем, существо упало в траву и скрылось.

— Бог, — сказал Элдрич, — обещает вечную жизнь. Я могу сделать нечто лучшее: я могу ее дать.

— Каким образом?

Дрожа и чувствуя слабость, Лео опустился на траву и сел, тяжело дыша.

— Благодаря лишайнику, который мы продаем под названием Чуинг-Зет, — ответил Элдрич. — Он лишь отчасти напоминает твой продукт, Лео. Кэн-Ди устарел — что он дает людям? Несколько мгновений бегства от действительности, ничего, кроме фантазий. Кому это нужно? Кому это будет нужно, когда от меня можно получить нечто подлинное? Ты сам это сейчас ощущаешь, — добавил он.

— Я так и предполагал, — сказал Лео. — И если ты думаешь, что люди станут платить за такие переживания… — Он показал на глюка, который все еще таился неподалеку, следя как за ним, так и за Элдричем. — Ты потерял не только тело, но и разум.

— Это особый случай. Я хотел тебе доказать, что все это правда. А для такой цели ничто так хорошо не годится, как боль и страх. Глюки доказали тебе, вне всяких сомнений, что это — не галлюцинация. Они могли тебя даже убить. И если бы ты здесь погиб, то умер бы на самом деле. Не так, как после Кэн-Ди, верно? — Все это явно забавляло Элдрича. — Когда я открыл этот лишайник в системе Проксимы, я не мог поверить в свое счастье. Лео, я уже прожил в системе Проксимы сто лет, принимая его под руководством их медиков. Я принимал его внутрь, внутривенно, в виде свечей… Я сжигал его и вдыхал дым, делал из него водный раствор и нюхал его пар. Я принимал его всевозможными способами, и со мной ничего не случилось. На проксов он действует слабо, нет никакого сравнения с тем, что он вытворяет с нами. Для них это стимулятор более слабый, чем их лучший табак. Хочешь услышать больше?

— Не особенно.

Элдрич сел рядом, положил свою искусственную руку на колени и, задумчиво покачивал тростью, внимательно поглядывая на глюка, который еще не ушел.

— Когда мы вернемся в прежние тела… Я говорю это не без причины, поскольку когда ты вернешься, то обнаружишь, что время остановилось. Мы могли бы оставаться здесь в течение пятидесяти лет, и все было бы точно так же. Мы оказались бы в моем имении на Луне и не нашли бы никаких изменений, а наблюдающие за нами люди не заметили бы у нас потери сознания, какого-либо транса или апатии. Ну, может быть, дрожание век, длящееся доли секунды. И все.

— Чем определяется время пребывания здесь? — спросил Лео.

— Нашим желанием. Не величиной дозы. Мы можем вернуться в любой момент. Таким образом, количество наркотика остается…

— Это не правда. Я уже давно хочу выбраться отсюда.

— Но это не ты, — сказал Элдрич, — создал эту…, среду. Это сделал я, и она принадлежит мне. Я создал глюков, этот ландшафт… — Он сделал жест тростью. — Все, что ты здесь видишь, включая твое тело.

— Мое тело?

Лео пригляделся к себе. Это, несомненно, было его старое, знакомое тело, известное ему до самых интимных подробностей. Его, не Элдрича.

— Я пожелал, чтобы ты появился здесь точно таким же, какой ты есть в своей Вселенной, — объяснил Элдрич. — Видишь ли, именно это убедило Хепберн-Гилберта, а он буддист. Переселение души в любое тело, какое ты себе выберешь или какое будет тебе выбрано — как в данном случае.

— Так вот почему ООН проглотила эту наживку, — сказал Лео. Это объясняло очень многое.

— С помощью Чуинг-Зет человек может проживать жизнь за жизнью, быть насекомым, учителем физики, ястребом, простейшим, моллюском, уличной девкой из Парижа 1904 года или…

— Глюком, — сказал Лео. — Кто здесь из нас глюк?

— Я же тебе сказал: я создал его из части самого себя. Ты тоже мог бы что-нибудь создать. Ну, давай — передай фрагмент собственного "я". Он сам примет материальную форму. То, что ты ему даешь, — это логос. Запомнил?

— Запомнил, — ответил Лео.

Он сосредоточился, и вскоре неподалеку материализовалась сложная конструкция из проволоки и решеток.

— Что это, черт побери? — спросил Элдрич.

— Ловушка для глюков.

Элдрич откинул голову назад и рассмеялся.

— Очень хорошо. Только, пожалуйста, не делай ловушек для Палмера Элдрича. Я еще не все тебе сказал.

Вместе с Лео он смотрел, как глюк, подозрительно принюхиваясь, приближается к ловушке. Глюк вошел внутрь, и ловушка с громким треском захлопнулась. Глюк был схвачен и уничтожен. Короткое шипение, маленькое облачко дыма, и он исчез.

Воздух перед Лео задрожал, и в сиянии появилась книга в черном переплете, которую он взял в руки, перелистал и с удовлетворением положил на колени.

— Что это? — спросил Элдрич.

— Библия короля Якова. Я думаю, она может меня защитить.

— Не здесь, — сказал Элдрич. — Это мое королевство. Он сделал жест рукой, и Библия исчезла.

— Однако ты можешь владеть своим собственным королевством и заполнить его Библиями. Каждый это сможет. Как только мы развернем свое дело. Мы будем, конечно, делать наборы, но это позже, когда мы начнем нашу деятельность на Земле. Впрочем, это лишь формальность, ритуал, облегчающий перемещение. Кэн-Ди и Чуинг-Зет будут поступать на рынок на равных условиях и свободно конкурировать друг с другом. Мы не будем говорить, что Чуинг-Зет обладает какими-то свойствами, которых не имеет Кэн-Ди. Мы не хотим отпугнуть людей; мы не хотим также затрагивать чьих-либо религиозных чувств. Впрочем, попробовав несколько раз, они убедятся в двух вещах: в отсутствии течения времени и что, наверно, еще более существенно, в том, что это не галлюцинация и они действительно переносятся в другую Вселенную.

— Многие испытывают это и после Кэн-Ди, — заметил Лео. — Они действительно верят, что переносятся на Землю.

— Фанатики, — с отвращением сказал Элдрич. — Это обычная иллюзия, поскольку не существует ни Подружки Пэт, ни Уолта Эссекса, а их воображаемый мир ограничивается артефактами, из которых состоит набор. Они не могут пользоваться машиной для мытья посуды, если ее миниатюрная копия не была предварительно установлена в модели кухни. А человек, который не участвует в сеансе, а только наблюдает, — видит, что обе куклы никуда не перемещаются. Никто в них не перевоплощается. Можно доказать…

— Однако тебе не так-то просто будет переубедить этих людей, — сказал Лео. — Они останутся верны Кэн-Ди. Собственно говоря, нет никого, кто был бы недоволен набором Подружки Пэт. Зачем им отказываться…