Юлия Друнина
Стихотворения (1970–1980)
СЕМИДЕСЯТЫЕ
«Мне еще в начале жизни повезло…»
Мне еще в начале жизни повезло,
На свою не обижаюсь я звезду.
В сорок первом меня бросило в седло,
В сорок первом, на семнадцатом году.
Жизнь солдата, ты — отчаянный аллюр:
Марш,
Атака,
Трехминутный перекур.
Как мне в юности когда-то повезло,
Так и в зрелости по-прежнему везет —
Наше чертово святое ремесло
Распускать поводья снова не дает.
Жизнь поэта, ты — отчаянный аллюр:
Марш,
Атака,
Трехминутный перекур.
И, ей-богу, просто некогда стареть,
Хоть мелькают полустанками года…
Допускаю, что меня догонит смерть,
Ну, а старость не догонит никогда!
Не под силу ей отчаянный аллюр:
Марш,
Атака,
Трехминутный перекур.
1970
«И с каждым годом все дальше, дальше…»
И с каждым годом
Все дальше, дальше,
И с каждым годом
Все ближе, ближе
Отполыхавшая
Юность наша,
Друзья,
Которых я не увижу.
Не говорите,
Что это тени, —
Я помню прошлое
Каждым нервом.
Живу, как будто
В двух измереньях:
В семидесятых
И в сорок первом.
Живу я жизнью
Обыкновенной,
Живу невидимой
Жизнью странной —
Война гудит
В напряженных венах,
Война таится во мне,
Как рана.
Во мне пожары ее
Не меркнут,
Живут законы
Солдатской чести.
Я дружбу мерю
Окопной меркой —
Тот друг,
С кем можно
В разведку вместе.
1970
В СОРОК ПЕРВОМ
Мы лежали и смерти ждали —
Не люблю я равнин с тех пор…
Заслужили свои медали
Те, кто били по нас в упор, —
Били с «мессеров», как в мишени.
До сих пор меня мучит сон:
Каруселью заходят звенья
На беспомощный батальон.
От отчаянья мы палили
(Всё же легче, чем так лежать)
По кабинам, в кресты на крыльях,
Просто в господа бога мать.
Было летнее небо чисто,
В ржи запутались васильки…
И молились мы, атеисты,
Чтоб нагрянули ястребки.
Отрешенным был взгляд комбата,
Он, прищурясь, смотрел вперед.
Может, видел он сорок пятый
Сквозь пожары твои,
Проклятый,
Дорогой —
Сорок первый год…
1970
«Шли девчонки домой…»
Шли девчонки домой
Из победных полков.
Двадцать лет за спиной
Или двадцать веков?
Орденов на груди
Все же меньше, чем ран.
Вроде жизнь впереди,
А зовут «ветеран»…
Шли девчонки домой,
Вместо дома — зола.
Ни отцов, ни братьев,
Ни двора ни кола.
Значит, заново жизнь,
Словно глину, месить,
В сапожищах худых
На гулянках форсить.
Да и не с кем гулять
В сорок пятом году…
(Нашим детям понять
Трудно эту беду.)
По России гремел
Костылей перестук…
Эх, пускай бы без ног,
Эх, пускай бы без рук!
Горько… В черных полях
Спит родная братва.
А в соседних дворах
Подрастает плотва.
И нескладный малец
В парня вымахал вдруг.
Он сестренку твою
Приглашает на круг.
Ты ее поцелуй,
Ты ему улыбнись —
Повторяется май,
Продолжается жизнь!
1970
«И опять мы поднимаем чарки…»
И опять мы поднимаем чарки
За невозвратившихся назад…
Пусть Могила Неизвестной Санитарки
Есть пока лишь в памяти солдат.
Тех солдат, которых выносили
(Помнишь взрывы, деревень костры?)
С поля боя девушки России, —
Где ж Могила Неизвестной Медсестры?
1970
«Бывает жизнь забавною вначале…»
Бывает жизнь забавною
Вначале:
— Ах, первое свиданье!
Первый бал!..—
У юных девушек
Свои печали:
— Не позвонил!
С другою танцевал!
У юных девушек
Свои печали…
Рыдают женщины —
Одни в дому.
Их
«Похоронки» с милыми венчали,
Не в дымке
Молодость их скрылась,
А в дыму —
В дыму войны…
В их душах обожженных
Тоскливый вой сирены
Не затих.
Их никогда не величали
«Жены»
И вдовами
Не называли их:
Невестами
С любимыми расстались,
Чтобы одним
Весь век провековать.
Ссутулясь,
Подбирается к ним
Старость,
И вот уже их величают
«Мать».
Мать —
Но они детишек
Не качали,
Они одни
Встречают Новый год…
А ваши, девочки,
Светлы печали.
Хотя, бывает, плачете ночами.
Клянусь вам —
Все
До свадьбы заживет!
Пусть только вновь
Сирена не взревет,
Пусть не утонут
Города во мгле:
Хватает одиноких
На земле!
