Собственно говоря, нет даже никаких доказательств того, что скелет в АГАТе принадлежал именно Келли Чемберс… Не факт, что это вообще был реадизайнер, возможно, это просто какой-то посторонний человек, которого почему-то экипаж АГАТа решил убить. А все, что произошло с самим АГАТом — да, дело рук редизайнера, но кто сказал, что он там же и остался? Пришел, сделал дело и ушел, а то, что Келли пропала — все лишь совпадение, да и только.

Да, чушь полнейшая. Теория, для исполнения которой слишком много всего должно совпасть. В такую не поверишь даже во сне.

Но ведь Суджук думал про свои умозаключения точно так же, а в итоге одна из этих сложных и громоздких теорий как раз и оказалась самой вероятной. Надо было лишь добавить ей еще больше дополнительных условий. Превысить некоторую концентрацию бредовости, после чего она стала звучать даже осмысленно.

А ведь самое интересное это даже не личность реадизайнера-диверсанта, самое интересное — это та причина, по которой майор, собственно, звонил и по которой он старался сохранить этот звонок в секрете. Он не стал бы звонить мне просто ради того, чтобы выдать имя Келли — и он сам об этом сказал перед тем, как отключиться. Эта информация для него была вторична, хоть он и понимал, что для меня все ровно наоборот, почему и начал с того, с чего начал.

А вот что интересовало его самого — это то, что АГАТ забрали. Буквально за пару часов до того, как майор позвонил мне, приехали какие-то неизвестные люди, что уже само по себе странно, ведь Суджук занимал далеко не последнее место в иерархии министерства внутренних дел. Для того, чтобы быть кем-то не известным майором, нужно стоять либо несоизмеримо ниже него, либо настолько же сильно выше. И, судя по тому, что эти ребята в черном быстро и аккуратно убедили начальство майора отдать им АГАТ, показав все пару бумажек и корочек, здесь более вероятен второй вариант.

Так или иначе, АГАТ забрали буквально за каких-то пятнадцать минут. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что самого майора никто даже не успел поставить в известность, и о потере он узнал лишь постфактум. Не то чтобы его это сильно напрягло… Скорее намного больше его напрягло то, что существует какая-то структура, которая может себе это позволить.

«Управление ноль» — так он назвал этих людей. Легендарная и официально не существующая правительственная структура, которая занимается изучением реадизайна с точки зрения опасности для человечества. Именно управление ноль определило, что притягивает даргов к городам, и именно управление ноль в свое время предложили идею проекта «АГАТ» как первую веху на пути избавления человечества от необходимости реадизайна.

Это, конечно, были далеко не все идеи, которые управление подкидывало правительству с завидными постоянством — были и предложения организовать отдельные резервации для реадизайнеров, полностью избавив от них крупные города и отвлекая внимание даргов от них. Был даже гипотетический план полного уничтожения всех реадизайнеров с холодными бездушными подсчетами потерь среди гражданских сперва от боевых действий, потом — от последующих за ними событий, включая голод и угрозу даргов.

Управление ноль это как Арбитры для реадизайнеров — так их назвал майор. Вернее, — он поправился, — это люди, которые возомнили себя Арбитрами, люди, которые решили, что человечеству нужна защита не только в лице реадизайнеров, но и от них самих тоже. И самое плохое — доподлинно не известно, что это вообще за структура такая, кто ей управляет и даже — кто в нее входит. Абсолютно любой человек, от бомжа на улице, до персонала академии — разумеется, только того, что представлен простыми людьми, — может быть членом управления.

«Управление, — говорил майор. — Это кучка людей с очень большими возможностями и очень параноидальным мышлением. Кучка тех, кто боится, что их предсказания могут исполниться, но одновременно — желающих этого. И меня беспокоит, что они забрали АГАТ себе. Они были в своем праве, безусловно… Но от этого спокойнее не становится. Будьте готовы ко всему, Серж. Мне все это очень не нравится».

А уж мне-то как не нравится… Явился в этот мир за новой спокойной жизнью, а в итоге сцепился со здешними магами, влез в какую-то мутную разборку между людьми и реадизайнерами… И все это — даже раньше, чем успел стать реадизайнером сам!

Я поворочался на кровати, пытаясь лечь поудобнее и заодно пытаясь вспомнить, что майор говорил интересного еще. Говоря честно, вторая часть разговора, а он длился минут пятнадцать и трижды его приходилось прерывать из-за полуночников, справляющих нужду, плохо запомнилась после новостей о том, что Келли Чемберс тоже связана с Ратко, хоть и косвенно. Тем не менее, про управление я смог запомнить — слишком важной эта информация казалась. А вот говорил ли майор еще что-то важное… Уже не вспомню. По крайней мере, сейчас.

Кроме того, до сих пор остается вопрос, какие вообще цели преследовал майор, когда решил позвонить мне. Он выложил мне информацию, но вряд ли он не понимал, что мне больше нечего добавить к сказанному. Да, у меня появились кое-какие догадки и мысли, сформировавшиеся на основе услышанного, но ведь и у него самого они появились тоже. И наверняка точно такие же. Даже если взять за факт, что майору просто неизвестна внутренняя кухня кланов, которую они совершенно точно не выносят за пределы своих клан-холлов, все равно картина произошедшего остается довольно прозрачной. Остается лишь вопрос мотивации тех, кто саботировал проект «АГАТ»… Ну, и, конечно, в их количестве. Если в это дело втянуты уже целых три клана, то кто поручится, что их там не больше?

С другой стороны, с майора станется вести двойную игру, он же все-таки безопасник. Он в курсе, чей я на самом деле сын, и заочно подозревает и меня, на что и намекнул, выложив правду про Ратко. А потом сказал, что делом заинтересовалось Управление, тем самым прозрачно намекнув, что оно заинтересовалось непосредственно мной, и ждал реакции. Ждал, что я занервничаю, начну нести и делать всякие другие глупые вещи — в случае, если замешан в этом деле, конечно. Или в случае, если я знаю больше, чем на самом деле рассказал. И время для звонка было выбрано самое что ни на есть отличное — два часа ночи, время самого глубокого сна, когда человеку труднее всего проснуться и когда он будет максимально уязвим в психологическом плане.

Да уж… Никому нельзя доверять. Мое преимущество в данной ситуации лишь только в том, что я ничего не скрываю и никак не причастен к тому делу. Надо будет присмотреться к персоналу академии — что-то мне подсказывает, что у майора и здесь есть свои люди. А не у него, так у управления. Не может не быть. После всего того, что я про них узнал — просто не может.

Разрешив все думы этим простым тезисом, я наконец почувствовал удовлетворение и провалился в сон. Во сне я снова бежал по наклоненному полу падающего в пропасть вагона АГАТа, только в этот раз лука и стрел у меня не было. Зато была целая толпа людей в черных костюмах и темных солнцезащитных очках, которыми падающий вагон был набит, как бочка — селедками. Они молча тянули ко мне руки, хватали меня за ноги и за руку, дергали за одежду, пытались не дать мне вырваться из вагона, утянуть вместе с собой… Я вырывался, сбрасывал их с себя, цеплялся за все, за что только мог уцепиться, но никак не мог продвинуться вперед — едва я избавлялся от одной пары рук, как тут же в меня вцеплялись еще три. А вагон все никак не мог упасть… И добраться до выхода я тоже все никак не мог…

Так что мерзотное кряканье сирены из-под потолка я воспринял даже с облегчением.

Будильник здесь был мерзким.

Но еще более мерзким было то, что раздалось из скрытых где-то в потолке или стенах динамиков после:

— Всем студентам — общее построение перед корпусом общежития, время готовности — три минуты, форма одежды — спортивная!