— А если я не хочу его называть?

— Тогда у нас проблема. Видите ли, будь вы обычным студентом, никаких вопросов не возникло бы. Но будучи бесом, с подставным именем, поступая в государственный институт, вся эта история дурно пахнет и заставляет думать, что ваша роль в этой истории иная.

— Я не больше, чем случайный свидетелей и моя настоящая фамилия вам ничего не даст.

— А вот это уже мне решать, — дернул он бровью и подался вперед, — Так как же вас звать?

Вздохнув, я назвался.

— Меня зовут Эдгард Соколов.

Родион никак не показал, что удивлен. Задумался, нахмурился, молчал где-то двадцать секунд.

— Чем занималась ваша семья?

— Одеждой и тканью, — уж это то я знал.

— Соколов, значит. И почему же сменили фамилию?

— Потому что мою семью убили Коршуновы, а меня запихнули в лабораторию, где почти два года ставили опыты. Это достаточно веская причина, чтобы скрываться? — раздраженно бросил я.

Родион медленно кивнул. Встал, вышел из комнаты и оставил меня одного, гадать, какую реакцию вызовет моя откровенность.

Чтобы попасть в кабинет князя, нужна была очень веская причина и вхождение в доверенный круг лиц, которые в разгар рабочего дня могли заглянуть к нему вне расписания.

— Вижу, ты не с пустыми руками, — заметил князь, когда зашёл Родион, — Есть пятнадцать минут, рассказывай.

— Я нашёл того, кто убил зверя. Это оказался случайный мальчишка.

— Случайный и мальчишка — звучит, как плохая сказка.

— Так и есть. Я всё проверил настолько, насколько мог за это время. Парень ехал в Москву поступать. Он победитель олимпиады.

— Даже так? — усмехнулся князь, — Всё интереснее и интереснее.

— Самое интересное дальше начинается, — на лице Родиона не дрогнул ни один мускул, интонации никак не изменились, — У парня фальшивое имя и поддельные документы.

— И ты утверждаешь, что он никак не замешан?

— Только тем, что полез туда, куда не нужно. По документам он Эдуард Гвоздев. Настоящее его имя Эдгард Соколов. Наследник уничтоженного рода. Его семью убили Коршуновы. Но убили не всех. Мальчишку забрали в лабораторию, где полтора года проводили над ним эксперименты.

— Это точно он? — напрягся князь.

— Я нашёл фотографии семьи. Вот.

Родион достал несколько снимков. Часть была сделано недавно. На ней был парень в потрепанной, грязной одежде. На другой была запечатлена семья. Мужчина указал на мальчика.

— Общие черты явно проглядываются.

— Похож, — согласился князь, — Но это слабое доказательство.

— Да. Но достаточное, чтобы я пришёл сюда.

— Получается, у нас есть живой свидетель того, что делали Коршуновы.

— Именно. Но это уже не моя зона ответственности. Если разрешите…

— Надо подумать.

Князь замер, уставившись в одну точку. В его голове прокручивались десятки фактов, выстраивались цепочки. То, что Коршуновы вели исследования, было скорее слухом, нежели подтвержденным фактом. Никаких доказательств найдено не было. Слежка за остатками семьи тоже ничего не дала. Либо Роман Коршунов мастерски водил наблюдателей за нос, либо никакого отношения к делам отца не имел.

Это можно было бы объяснить, будь в его семье дар ходоков. Тогда многое стало бы понятно. Но в этом они замечены не были. Анастас знал исторические примеры семей, которые тщательно оберегали свои секреты и умели гораздо больше, чем признавали официально. Но не так-то легко утаить кота в мешке. Рано или поздно, особенно если род ведет активную деятельность и воюет, все секреты всплывают наружу и становятся достоянием общественности. С другой стороны, гарантий, что это обязательно должно случиться в случае Коршуновых, не было, а значит они могли владеть любыми способностями. Либо лаборатории вообще миф, как и все их разработки, но наличие Соколова говорит об обратном. Получается, команда князя где-то сильно просчиталась.

Анастас отмер, нажал кнопку на телефоне и сказал:

— Позови Игната.

Тот пришёл через пару минут.

— Расскажи коротко то, что накопал. — обратился князь к Родиону.

Мужчина повторил рассказ, добавив деталей.

— Но как он выбрался? — последовал вопрос от Игната.

— Ты допрашивал его по этому вопросу? — поинтересовался князь.

— Пока нет.

— Хорошо. Пойдете вместе. Узнайте все детали. Убедитесь, что это действительно Соколов.

Что-то затея раскрыться быстро перестала казаться хорошей. В следующий раз Родион явился не один, а с каким-то стариком. Я обнаглел настолько, что под столом создал две печати, чтобы проверить их индексы. Сама по себе любая печать не видна обычному человеческому глаза. Моему тоже не видна, хотя я вижу.

У алхимиков специфическое обучение. Нас с детства обучают так, чтобы мы видели те печати, которые создаем. То есть воображали. В каком-то роде это галлюцинация. Математически точная. Это как если заставить себя поверить, что перед тобой есть геометрическая фигура, которой на самом деле нет.

При этом печати отражали ту форму, которую хотел придать алхимик внутренней энергии. Ну или энергии мира. Так что те, кто способен видеть энергию в чистом виде, а я допускаю, что такие существа имеются, могли бы рассмотреть, что я делаю. Видимо, эти двое мужчин к ним не относились, потому что ничего не заметили.

Старик представился, как Игнат Филинов. Аристократ, как я догадался. У него потенциал оказался близок к нулю, ну да это не удивительно. Он ведь стар, а значит давно достиг пика своей силы, как можно предположить. Другое дело, его уровень. За точку отчета я брал свои параметры, дав им значение десять, чтобы адекватно определять тех, кто слабее. Относительно меня старик имел уровень семьдесят два. То есть был минимум в семь раз сильнее! Это при том, что у него наверняка имелись уникальные способности, которые я ещё не научился определять.

Родион был ему под стать. Индекс опасности даже больше: восемьдесят пять. Потенциала хватит на всю сотню. Замечу, что это приблизительные оценки. Для точности мне нужна статистика, а для неё — много разных аристократов и одаренных изучить.

В любом случае, одно я понял точно — против этих мужчин лучше даже не рыпаться. Дайте мне пару часов на подготовку, все необходимые инструменты и я рискну принять бой против них. А так… не буду и думать об этом, слишком большая пропасть между нами. Не говоря уж о такой силе, как власть. Наверняка в этом здании много как просто вооруженных и хорошо подготовленных людей, так и бесов.

— Расскажите нам, молодой человек, — сказал Игнат, когда с представлениями было покончено, — Как именно была убита ваша семья и что случилось потом.

— Это не самые приятные воспоминания.

— Понимаю, — покивал мужчина, — Мне тоже довелось терять близких. Но, боюсь, это слишком важно.

Уж точно важнее, чем мои чувства.

Пока ждал, было время подумать, что и как рассказывать. Своей историей я преследовал несколько целей. Во-первых, восстановить свой статус аристократа. Во-вторых, максимально очернить Коршуновых. Я не знал, живы они или нет, в стране или скрываются, и насколько они опасны лично для меня. Зато я точно знаю, что хочу нанести им максимальный вред. Вроде как они с князем противники, а значит, выдав их секреты, я подложу Коршуновым свинью. Это если они живы, конечно. А если нет… Ну что же, значит просто солью часть чужих секретов. Третья цель, которую я преследовал — сохранить собственные тайны. Тут пришлось постараться. Я не забывал, что передо мною сидят два могущественных существа с неизвестным набором умений.

Этот допрос особо не отличался от предыдущего. Я рассказал историю, меня выслушали, потом задали несколько десятков уточняющих вопросов.

— Ты сможешь показать, — перестал выкать Игнат, — Где находится лаборатория?

— Только приблизительно. Сами понимаете, я две недели выживал в лесу, как мог, и карты у меня не было.