Некоторое время спустя Арсений собрался и поехал домой. А я передохнул еще немного и занялся уборкой. Могу, конечно, позволить себе нанять домработницу, но предпочитаю делать все самостоятельно.

Сказать, что на Платонове не было лица, когда он вернулся, — значило бы не сказать ничего… Его самого не было. Перед тем, как войти в квартиру, Сеня, словно безумный клоун, скакал по лестничной площадке, осеняя воздух над собой крестным знамением. Мухи не было, — я это видел. Но Сеня не замечал.

Потом он ввалился в коридор, едва не опрокинув стойку с обувью. Я уже понял, что стоит сразу же закрыть дверь.

Очутившись в более-менее безопасном месте, каким тогда еще была моя квартира, Сеня успокоился и отдышался. Мы прошли в гостиную, где друг рассказал мне о том, что случилось незадолго до его приезда. И предъявил доказательство.

Ему удалось снять муху на встроенную камеру своего мобильного телефона. Я видел ее. Слышал дьявольское жужжание. Я поверил в существование Ада на Земле. Сложно было не поверить, учитывая некоторые обстоятельства.

За то время, что Сеня не появлялся дома, в его квартире произошли некоторые изменения. Весьма серьезные. Настолько серьезные, что впору было ехать за священником. За целым отрядом священников, осведомленных, ко всему прочему, в вопросах экзорцизма.

Можно прийти домой и увидеть следы погрома, свидетельствующие о том, что в квартире произошла кража или несанкционированный обыск. Но едва ли вы точно так же отнеслись бы к тому, что по стенам вашего жилища струится черная слизь, потолочные своды затянуты соплеобразной паутиной, а по углам выросли на полу алые грибы, поросшие жесткими черными волосами, и эти грибы то и дело вздымаются и опадают — дышат! Именно это я видел на сделанной Арсением записи. Это — и ту тварь, что занесла в его дом всю эту инфернальную заразу. И это именно я, а не Сеня, первым обреченно прошептал: "Что же нам теперь делать?".

Мы сделали именно то, о чем я первым делом подумал. Правда, священник, готовый поверить в Ад, нашелся далеко не сразу. Какая ирония…

Звали его отец Никодим. Он был высоким, упитанным и, разумеется, бородатым. Найти Никодима помогла моя двоюродная сестра Алена. Ей мы не стали рассказывать всего, поведав лишь о том, что ищем служителя церкви, для которого его занятие является настоящим призванием, а не просто доходным делом.

Никодим оказался единственным, кто отнесся к нашему рассказу серьезно. Предыдущие кандидаты на роль истребителя скверны скептически трясли бородами, даже после того, как посмотрели видеозапись. Они посчитали нас циничными кретинами, решившими вовлечь какого-нибудь священнослужителя в дурацкое шоу со скрытой камерой.

— Я знаю, что это такое, — сразу сказал Никодим. — В подробности вдаваться не буду. Чем раньше мы начнем действовать, тем лучше.

И уже через полчаса мой джип нес всю троицу по направлению к дому священника. Никодим попросил нас подождать в машине. Он вернулся через пятнадцать минут, держа в руке какой-то чемоданчик — на вид весьма древний, плюс к этому — явно не российского происхождения. Я не стал спрашивать священника, что в чемодане. Но когда я увидел сам этот предмет, мне стало окончательно ясно — структура нашего мироздания далеко не так проста, как мы себе представляем. И уж конечно — совершенно не такова, какой ее преподают в школах.

Арсений не нашел в себе сил, чтобы самому открыть дверь собственной квартиры. Ключ повернул я. А первым шагнул на порог отец Никодим. За его широкой спиной мы сначала не видели, что происходит внутри. Потом священник сделал шаг в сторону, и стало ясно — нас адски развели.

В квартире Платонова царил идеальный порядок. Потусторонняя гниль исчезла. Мухи, естественно, тоже не было. И даже фарфоровый крест, целый и невредимый, висел на своем обычном месте.

Никодим, впрочем, не осерчал. Он повернулся к нам, развел руками и произнес следующее:

— Думаю, парни, что этот раунд мы проиграли. Не знаю, стоит ли вам в дальнейшем обращаться ко мне. Она всегда будет на шаг впереди.

В тот миг мы оба — и я, и Платонов, поняли, что конец нашей мирной жизни настал окончательно и бесповоротно. Началась война.

Требовалось некоторое время, чтобы обдумать наши дальнейшие действия. Отца Никодима решили больше не беспокоить. Его участие только помешало бы. Тварь боялась этого священника настолько, что при его появлении мы просто не смогли бы ее обнаружить.

От Сени в разработке стратегии толку было мало. Точнее сказать, вообще никакого. Его эмоциональное состояние было очень близко к помешательству. Остаться дома Платонов, конечно, не захотел. Я уговорил Алену позволить ему пожить на ее пустовавшей в то время даче. Сказал сестре, что Сеня скрывается от бывшей любовницы, угрожающей выжечь ему глаза кислотой. Продукты и свежую прессу привозил Платонову мой водитель.

В том, что Сеня скрывался именно в этом доме, был еще один плюс. Аленка очень религиозна, и у нее на даче, равно, как и в городской квартире, было полно икон и крестов. Мы понадеялись, что их святой силы хватит на большее время, чем декоративного распятия Платонова.

Покуда Сеня привыкал к своей новой "крепости", я занялся поисками людей, которые могли бы помочь нам в борьбе с порождением Ада. Я начал с эзотерических кружков и народных целителей — информацию о них можно найти даже в обычных газетах.

Мне, конечно, нужны были другие. Те, чьи возможности простираются значительно дальше скромных способностей "потомственного знахаря Светозара". В том, что такие люди существуют, я не сомневался. Но вот удастся ли мне связаться с кем-то из них? Тут сомнения были. Ведь те, кто наделен истинной Силой, редко показываются на глаза обычным смертным.

Результаты моего поиска оказались, впрочем, весьма обнадеживающими. Всего за несколько дней мне удалось выйти на человека, близкого к так называемому Ковену Малаха — тайной организации, бывшей чем-то сродни набившему всем оскомину Ночному Дозору.

Точнее, если уж проводить параллели с литературой, — Дневному. Ибо люди, составлявшие Ковен Малаха, считали себя — или являлись на самом деле — могущественными Темными магами.

Сей факт, конечно, насторожил меня, ведь бороться предстояло, как я это понимал, именно с Темными силами. Но знающие люди, помогавшие мне в поисках, объяснили, что Тьма и Зло далеко не всегда тождественны друг другу. И если еще за неделю до этого такая новость могла стать для меня своеобразным шоком, теперь я отнесся к услышанному спокойно. Да, благородный граф Дракула, или Саурон из "Властелина Колец" казались милыми компанейскими ребятами из соседнего подъезда в сравнении с тем, что увидел Арсений Платонов — сначала в центре Москвы, а после — в своей квартире.

Меня обещали познакомить с одним из представителей Ковена — человеком со странным именем Гертес. Но тут случилось непредвиденное. Точнее, конечно, не такое уж непредвиденное, но… все равно ведь, все тогда пошло насмарку.

Мне не удалось спасти Сеню.

Не удалось изгнать муху.

Осталось лишь рассказать, как это происходило.

Ранним утром, около семи часов, меня разбудила серия телефонных звонков. Дойти до аппарата я не успел, но тот, кто столь остро желал меня услышать, позвонил снова. Стоило смолкнуть стационарному телефону, как тут же заверещал один из моих мобильных. Я думал, что звонит Платонов. Ошибся.

— …глаза б мои не видали ублюдка этого! — в ярости кричала моя сестра. — Кто платить будет за это? Где такое, вообще, видано?!

Далеко не сразу мне удалось успокоить Алену и выведать у нее, что же, все-таки произошло. Узнал я следующее.

Накануне ночью Платонов поджег Аленкин загородный дом (к моменту нашего с ней разговора от дачи уже остались лишь дымящиеся руины), а сам исчез в неизвестном направлении. Впрочем, тогда, утром, было неизвестно, жив ли он вообще. Мог и сгореть, причем, весьма вероятно — по собственному желанию, не выдержав противоборства с ворвавшейся в его жизнь хтонической мерзостью.