- Ну, ты спросил, это офигенная загадка, никто не знает. Но самая правдоподобная теория, которую слышал, такая - мусорщики ходят в тенях, а ночью выходят из них. Те, кто погибли в поясе, охотятся и умирают в нем. Поэтому ночью там шарятся охотники. Те же, кто погиб вне пояса, приходят обратно. Но правды никто не знает, разве что Система. Ладно, давай, пойду я, завтра утром у нас плановое патрулирование за периметром, моя очередь в выжженные земли катиться.

Они пожали друг другу руки и разошлись.

Некоторое время Юра валялся на койке, ковыряясь в браслете, потом выполз в коридор. Лежать просто так было скучно, душа требовала общения. И такое общение нашлось. Сидр оказался интересным собеседником. С пышными усами, как у песняров, он был старожилом третьего оплота, да и на Свалке прожил уже шесть лет. Был он смотрителем данной гостиницы, а попутно владельцем лавки, расположенной тут же, все, что не касалось оружия и боеприпасов, было к нему.

Они проболтали до полуночи. Сидр все расспрашивал о событиях в мире, не Свалки, конечно, а того, откуда Юра только свалился. Тяжко вздыхал, когда дело касалось чего-то серьезного, его интересовало все: от политики, до - кто с кем из звезд нынче трахается. Наконец, они распрощались, и Юра ушел в свой кубрик спать.

Стоило закрыть глаза, как он оказался в засаной подворотне. Женщины в белом плаще рядом не было, зато были люди в форме. Юра даже узнал своего приятеля, лейтенанта Коровина, которого все звали Быком, ни у одного человека в здравом уме с развитым инстинктом самосохранения не возникало желание назвать чемпиона среди ведомств по рукопашному бою стокилограммового амбала коровой, телкой или еще как. Юра лежал на спине, чувствуя жуткую боль в ранах, его противника оттащили в сторону и бросили в луже у стены. Бык присел рядом и закрыл Жданову глаза, но он все равно видел даже сквозь веки. Боль терзала его, хотелось, чтобы все кончилось. В городе снова началась стрельба, довольно ожесточенная, Ждун насчитал не меньше двадцати стволов. А потом он проснулся. За гостиницей работали автоматические пушки и пулеметы, одна такая дура стояла всего в десяти метрах от него, за небольшим окном кто-то проорал какую-то команду. Юра вскочил и выбежал в коридор, сжимая в руках свой дробовик, там столкнулся со спокойно возвращающимся в свою комнату Сидром. И вдруг все замерло, смолкла канонада, раз - и наступила тишина.

- Ложись, - бросил хозяин гостиницы, или как он ее называл постоялого двора, - отбились наши. Что, опять в подворотне своей валялся?

- Да, мне Ржавый говорил, что это пройдет, уж больно неприятно это вот так лежать.

- Пройдет, - легко согласился Сидр.

Юра вернулся в свой бокс и забрался на койку, но сон не шел. Достал пачку сигарет и вышел на улицу. Прикурив, он повертел головой, ища следы ночной атаки, но так ничего и не заметил, только на башнях перекликались бойцы.

- Не спится? - услышал он справа женский голос.

Шах повернулся и посмотрел на собеседницу, тетка лет сорока, полноватая, с папиросой, зажатой в зубах, она больше всего напоминала торговку начала прошлого века.

- Не спится, - согласился он. - Что за стрельба была, не знаете?

- Знаю, - процедила та, - мусорщики полезли, парни двадцать шесть тварей насчитали, даже несколько матерых было, тройку убили, остальные отошли, ночь - их время. А ты тут недавно, но уже что-то хорошее сделал.

- С чего вы решили, - удивился Юра.

- Аура твоя белая, геройская. Был бы ты плохим, красным бы полыхал. Давно тут?

- Третьи сутки пошли, - не стал скрывать Юра.

Шах раздавил окурок и, кивнув собеседнице, ушел досыпать.

Ночь прошла спокойно, Сидр, как и обещал, разбудил его с первыми лучами того, что здесь именовалось солнцем.

- Иди, умывайся и завтракать, чай на столе, консервы греются.

Юра поднялся и направился к умывальнику, как и все вокруг это было очередное чудо Системы. Приведя себя в порядок, он уселся за стол, перед ним лежал свежий хлеб, который пах хлебом и имел вкус хлеба, а не бумаги, как тот в упаковке, что лежал в рюкзаке, и банка фасоли в томате.

- Сами печем в столовой, - похвастался Сидр, - мне мальчишка, помощник пекаря, пару буханок для постояльцев приносит горячего, только из формы.

Юра отрезал краюху, вскрыл консервы и, вооружившись ложкой, принялся за завтрак.

- Вкусно, спасибо огромное, - откусив первый кусок настоящего ароматного хлеба, поблагодарил он Сидра. - Ничего общего с прессованной бумагой, который Система выдает за хлеб.

- Ешь, не отвлекайся, - ответил усатый смотритель гостиницы, но видно, что ему было приятно. - Там сплошная химия, чтобы не портился в рейдах.

- Кстати, а как в выжженных землях вообще? Реально выжить?

- Я был там два раза, - порывшись в памяти, сообщил Сидр. - В конце первого моего года тут, я не боец, и никогда не видел себя бойцом. Оба моих похода были нужны для выполнения прибыльного задания. Я нанял отряд, и мы все немного заработали, мне нужен был статус. Но я знаю много людей, которые туда ходят. Многие на день, пострелять роботов в пределах десяти километров, некоторые с ночевкой - поохотиться попутно на мусорщиков. Но есть люди, которые проводят там недели. Они уходят далеко, у них очень дорогие игрушки. Слышал про такого товарища, можно считать его старожилом, все зовут его Везунчиком, а системное имя помнит, наверное, только Система. Он тут уже тринадцать лет, один из немногих стариков, кто не ушел в Вышеград. Ну, если не считать Чикатило, но он не ходит в выжженные земли, он в них живет и контролирует внушительную часть того, что раньше именовалось сектором пять. Сколько народу легло в охоте за ним - сотни. Ты ведь уже знаешь, что Систем несколько?

Юра кивнул и, отломив кусок хлеба, вымакал соус на дне банки.

- Так вот, можешь считать, у него своя Система и свой покровитель. Мы, попаданцы, очень плохо понимаем, как работает этот механизм. Хотя сомневаюсь, что кто-либо из живущих знает, как это работает и откуда все это берется, и почему, сделав ружье в капсуле, ты выходишь с настоящим.

- А создатель всего этого?

- Шах, я тебе поражаюсь, ты бы хоть ознакомился с историей места, в которое попал. Поверь мне, это очень полезно. Но уж коли ты спросил, я отвечу. Тридцать с лишним лет назад Наин Жрегов - гений, умнейший человек в этой части вселенной, изобрел Систему, вложил в нее определенные законы. Отладил, она стала работать, как часы. Потом он собрал всех, кто знал, как это функционирует, и убил, включая себя. И вот она функционирует. Изредка из Вышгеграда появляются техники, которые меняют испорченные элементы. Но сейчас на Эдеме нет никого, кто знал бы, что происходит в зоне вокруг стержня.

- Офигеть.

- Офигей. Ну что ж, давай прощаться, - Сидр поднял свое тучное тело, он уже давно запустил себя, работа у него была не пыльная, встреть да проводи, пара мальчишек в помощниках и одна уборщица, вот и весь штат. - Заходи в гости, моя гостиница всегда к твоим услугам. Тут рады хорошим людям.

Юра кивнул и пожал большую, но вполне себе крепкую ладонь.

- Наверное, встретимся. Если жив буду.

Пять минут, и вот Жданов идет по коридору смерти, весь он простреливается автоматическими пушками, таких проходов ровно два - восточный и западный, это единственный способ попасть в коммуну.

Минута, и двадцать пять метров позади, охранник открывает двери в арке, потом снимает зеленый энергетический периметр. Стрелок, стоящий на башенке рядом со спаренной пушкой, калибр которой, скорее всего, как у зушки, на прощание машет рукой.

И вот потянулись мертвые кварталы пояса безопасности. Солнце уже высоко, брошенные и потрепанные дома тихи и безлюдны, справа в двухстах метрах купол, шаг - и ты на выжженных землях.

Юра теперь один. Гранат все же пришел проводить напарника, его на пять минут отпустили из класса. Учится, врастает теперь в новую жизнь. Сказали, через пару недель после того, как проявит себя, отвезут на контрольку и немного прокачают, правда, будут снимать потихоньку с зарплаты. Обнялись на прощание, и он тут же убежал в сторону куба.