Для этого «Молнии» и требовались большие запасы минерала. После прибытия и обследования системы экипажу давался год на установку кольца, для чего в корабле находилась тысячи роботов-ремонтников, подобных тем, которые использовались при строительстве. Сами сборочные детали для нового кольца так же находились в отсеках корабля, занимая огромные помещения.

Между тем изображения, получаемые с внешних камер почти исчезли — генератор корабля подавлял все сигналы в момент перехода, и теперь они могли ориентироваться только по приборам.

Ефремов задумчиво смотрел на погасшую ленту монитора. Потом встряхнулся, и вызвал панель навигации. Вот и всё. То, ради чего он проделал такую работу, близилось к завершению. Ему вдруг стало не по себе и чуткие медицинские приборы тут же отреагировали на это, но Александр не обращал на них внимания. Правильный ли выбор он сделал, ради того ли жил все эти годы? А вдруг это ошибка? Одна большая ошибка, и тогда он будет всему виной? Но что толку думать об этом сейчас? Нужно было решить всё тогда, несколько десятилетий назад, а теперь выбора не было…

— С вами всё в порядке? — Спросила Арсеньева, смотря на показания. Елена никогда бы не сказала учёному, что следила только за ним, боясь, что в такие годы он просто не выдержит нагрузки.

— Всё в порядке, — глухо ответил он, смотря на схематичное изображение того, как корабль приближается к кольцу, которое сияло, отдавая все накопленные запасы энергии. Сейчас в его центре возникало что-то сродни миниатюрной чёрной дыры, которая связывала между собой отдалённые на много световых лет друг от друга пространства.

Ярко-голубые всполохи становились всё сильнее. Виктору пришло в голову сравнение с гигантским моллюском, которое затягивает древний корабль в океан. Начало ощутимо трясти.

— Синхронизация сто процентов, скорость набрана, — откликнулся Виктор, вжимаясь в кресло. В голове гудело. То же чувствовали и остальные. — До цели пять минут.

Стало тихо, обзорные экраны не работали. На пробных запусках такого не было. Тут были совсем другие мощности, которые превосходили своей силой хрупкий человеческий корабль.

Тряска усилилась. Сейчас корабль будто находился одновременно в двух местах.

— Держитесь, ребята, держитесь, — бормотал Ефремов.

Тряска внезапно прекратилась, корабль будто замер, и внезапно выключилась электроника, вспыхнули вспомогательные резервные лампы.

— Что это? Александр? — Это Ли. Похоже, сильно испугалась. — Что происходит?

Ефремов невидящим взглядом смотрел на потухший экран.

— Мы не движемся? — стараясь казаться спокойной, спросила Анна.

— Судя по приборам, которые ещё дают показания, мы летим с прежней скоростью, — ответил Тейлор.

— Ни в коем случае не покидать капсулы, и… — начал было Александр, и в этом момент всё изменилось.

Корабль вздрогнул, будто рванувшись с немыслимой скоростью, и если бы не компенсаторы, то космонавты вряд ли смогли пережить подобное. Кровь залила глаза, это лопнули капилляры, нейрощупы вошли в вены, шею, впрыскивая лекарства. Кто-то закричал, но всё это тонуло в грохоте, идущем отовсюду. Корабль скрежетал так, что казалось разорвётся на части, многие потеряли сознание,

Если бы они могли наблюдать за кораблём издалека, то увидели бы как при приближении к Кольцу несколько потоков соединились в один и поглотили корабль в ничто…

— Виктор…

Тишина.

— Виктор!

Он с трудом сфокусировал зрение на экране, где встревожено мигал сигнальный значок, чередуя белые и красные вспышки. Сигнал тревоги? Да, это он. Сознание медленно возвращалось. Шум в голове становился слабее, и он уже мог различить слова.

— Виктор! Слышишь меня?

Он с трудом сфокусировал взгляд и увидел перед собой лицо Тейлора. По его виску стекала тонкая струйка крови.

— Что? Что случилось? — Язык слушался плохо. — А с тобой…

— Ничего страшного, небольшая травма. — Он коснулся лица, вытер руку о форму. — Я очнулся раньше всех, привёл в порядок остальных. Как ты?

— Терпимо, только тошнит. И голова кружится.

— У всех так. — Он оглянулся. — Осторожнее. Да не вставай, лежи!

Виктор, пошатываясь, едва ли не выпал из ложи, поддерживаемый Тейлором. Его тут же вырвало на пол. Голова нестерпимо болела. Нейрощупы отвалились от тела и повисли.

— Аня где?

— Нормально, цела. Да не дёргайся ты! Нормально она, говорю же. В медотсеке, с Еленой.

— Что с ней?!

— С ней ничего, Елена руку повредила.

— Что с кораблём, есть данные телеметрии? — Обратился Виктор к компьютеру, но тот не реагировал.

— Он вырубился, — Сказал Тейлор мрачно. — Прокол мы совершили, в данный момент восстанавливаются основные функции корабля. Я вручную запустил отсюда всё, что возможно. Но пока работает нестабильно, система перезапускается каждые несколько минут. Некоторые базовые автономные системы уцелели, но данные с них идут как попало. Связь с остальными модулями корабля тоже нестабильна.

— Где остальные?

— Елена в лазарете, у неё была травма, а я остался с тобой. Сейчас сообщу им, что ты пришёл в себя. — Тейлор набрал сообщение на комме. — Ефремов с Хайденом поднялись на лифте к центральному ядру и проверяют всё вручную.

— Понял. А ты займись собой, между прочим. И почему я ещё валяюсь здесь, когда все остальные работают? — проворчал Виктор, трогая шишку на голове.

— Успокойся, без тебя есть кому работать, — Тейлор придержал Виктора. Воткнул ему в плечо капсулу с лекарством. — Пять минут и придёшь в себя.

— Ладно, ладно, — Виктор откинулся назад. Мягкое изголовье тут же приняло его форму.

— Сейчас, должно сработать, — проговорил Тейлор. — Отличная вещь, нас ещё когда на полигоне гоняли, мы ей пользовались, на ноги ставит сразу.

Застрекотали медицинские наноботы, растекаясь тонкой плёнкой по шее Виктора.

— Ну вот, хорошо ещё что капсулы целы, без них бы…

— Скажи спасибо Ефремову, его разработка, — сказал Виктор, поднимаясь. — Мне уже лучше, не суетись. Давай всё же поможем остальным, чем возможно.

Несколько минут спустя они уселись за мониторы, которые работали от аварийного питания и начали запускать основные системы корабля, время от времени переговариваясь с Ефремовым, который проверял защиту и стабильность самого важного и одновременно опасного места корабля — ядра.

— Десятки дублирующих подсистем — и все полетели во время перехода. Кто мог знать? — Вырвалось у Тейлора.

Виктор промолчал. Об этом еще будет время подумать. Да, такое они тоже отрабатывали на предварительных полётах, но вряд ли кто-то всерьёз думал, что это случится, и корабль превратится в кусок металла. Если бы не древние системы аналогового управления, на которых в своё время настоял Ефремов, они сейчас оказались бы полностью беззащитны. Виктор вдруг передёрнулся при мысли о том, что могло быть в этом случае. Тейлор видимо подумал о том же самом.

— Знаешь, — сказал он задумчиво, — а мы ведь на самом деле ещё абсолютно беспомощны перед космосом. Все наши корабли по сути — скорлупки, не более.

— Тебе это только сейчас пришло в голову? Ефремову не говори, — усмехнулся Виктор. — За «Молнию» он обидится.

— Это да. Но он имеет право, он действительно построил чудо техники и всё равно — мы еле спаслись.

— Спаслись? Я думаю, всё только начинается… — Мрачно пробормотал себе под нос Гамов.

Мало-помалу им сообща удалось справиться с основными проблемами, но конечно же, все проверки мог сделать только основной бортовой компьютер, который был практически выведен из строя во время прыжка. В любом случае, все вопросы нужно было решать постепенно. Сейчас главной задачей было проверить системы жизнеобеспечения, благодаря которой они были на борту в безопасности.

Когда Александр и Анна вошли в зал, девушка тут же кинулась к Гамову.

— Да нормально я, нормально, — приобнял он её, не отрываясь от монитора. — Главное, что ты не пострадала.