Не знаю, какие мысли пронеслись в голове у Кристины — те же самые, что у меня, или какие-то другие, но поступила в итоге она именно так, как я ожидал — подбежала к краю крыши и прыгнула следом за мной.

Прыгнула плохо — надо думать, снаряжение мотыльков все же не для того создано, чтобы скакать в нем по крышам, да и весит, должно быть, прилично. У Кристины не было ни единого шанса долететь — она скрылась за краем парапета, не преодолев и половины расстояния.

Я потом раздался глухой стук и надрывный скрежет быстро сматываемого стального троса!

И это было хорошо! Это было то, что нужно!

Не дожидаясь, когда она залетит на крышу и атакует меня снова, я развернулся на девяносто градусов и побежал в ту сторону, где, кажется, оставались мои девчонки. Я бы с радостью сейчас связался с ними по Пульсу, пусть даже ценой сбитого дыхания, но не мог — если Кристина услышит, что я с ними разговариваю, а она услышит на таком расстоянии обязательно, она может догадаться, какой у меня план!

Мне бы только добежать. Кровотечение, насколько я знаю, истощает человека очень быстро, и, пусть пока что я себя чувствую относительно хорошо, кто знает, сколько это продлится?

Прыжок!

Я перекатился по гравию и бросил короткий взгляд через плечо — Кристина уже преодолела половину предыдущей крыши, и вовсю бежала к парапету, чтобы последовать за мной. Еще три-четыре таких прыжка — и мы уже должны оказаться среди моих! Только бы они увидели наши прыжки и поняли, чего я от них хочу!

Новый прыжок! Новый короткий взгляд через плечо, на преследующую меня Кристину — как она там, не отстала ли, не задумала ли чего плохого?!

Нет, не отстала, бежит, преследует, прыгает прямо за мной, и вроде бы даже умудрилась как-то сократить расстояние! Как?!

Черт, какая разница! Главное — добраться до своих быстрее, чем она его сократит настолько, что никуда я уже добежать не смогу!

Прыжок!

Приземление.

Перекат.

Подъем.

И дикая боль в правой ноге!

Сразу под коленом ногу словно отхватили одним ударом острого тесака, колено подломилось, я рухнул на крышу прямо на середине шага, едва успев подстраховаться Светом! Едва сдерживая рвущийся наружу крик пополам с матом перевернулся на спину, сел, упираясь руками позади себя, чтобы посмотреть, что с ногой...

Нога была на месте. А источником боли, которая сшибла меня с ног буквально на середине шага, оказался стальной трос, захлестнувший ногу ниже колена, и обмотавшийся несколько раз. На конце троса хищно блестели в тусклом свете перевернутого месяца режущие кромки крюка, предназначенного для того, чтобы вбивать его в стены и повисать на нем всем весом...

А ведь он мог бы быть вбит в мою ногу... Или туловище...

Трос змеился по крыше, уходя за парапет, и терялся там, в темноте. Будто у него и нет никакого второго конца, на котором кто-то может повиснуть...

Черт! Черт, черт, черт!

Я потянулся к ноге, чтобы расслабить петли...

И в ту же секунду трос рывком натянулся, дергая меня и волоча к краю крыши!

Да она же совсем отбитая! Напрочь!

Парапет крыши неумолимо приближался, и тогда я сделал первое и единственное, что пришло в голову — выбросил из рукава в ладонь нож и вонзил его в крышу, как якорь! Ярко засияв, клинок прочно засел в крыше, трос резко натянулся, словно больно резанув под коленом, и я буквально повис параллельно крыше, растянутый между парапетом и своим оружием!

Полностью отбитая! Как ей вообще пришло это в голову?! Даже ладно это — как она вообще умудрилась обмотать своим крюком вокруг моей ноги?! Он же, если я все правильно понял, способен только втыкаться в стены и закрепляться в них! Это же не мой роупдарт, который способен делать то, что я от него хочу!

И самое главное — что мне теперь делать?! Черт, я же своими руками лишил себя единственной возможности избавиться от троса — перерубить его ножом, а теперь уже и не выйдет! Стоит мне хотя бы на мгновение вытащить его из крыши, и меня моментально стащит вниз — я и так уже почти что ногами в парапет упираюсь! И не упереться в него не получается, и не подтянуться — какой там подтянуться, на мне же еще килограммов шестьдесят сейчас висит! Как мне вообще ногу нахер не оторвало с такой нагрузкой?!И, только я об этом подумал, как ногу свело новым приступом боли — почудилось, что ткани натурально начали трещать и рваться!..

Но это был совсем другой звук. Это был звук мотора, который сматывал трос обратно!..

Эта сука решила меня использовать, как якорь! Само собой, как иначе она могла бы меня остановить и не позволить сбежать?! Другой вопрос — а что бы она делала, если бы я не смог зафиксироваться на крыше?! Если бы мы оба полетели вниз?! Об этом она не думала?!

Пальцы на рукояти ножа разгибаться — настолько сильно меня тянуло назад и вниз! Я сжал зубы и попробовал перехватиться, но быстро понял, что этим лишь ускорю неизбежное! Еще несколько секунд — и мы оба нахер разобьемся!.. Еще две секунды!.. Одна!..

Кристина вылетела из-за края парапета, когда я начала произносить про себя «Ноль». Раскинув в стороны руки, в которых сияли солнечные клинки, она взлетела над крышей, на одно мгновение зависла в небе на фоне перевернутого рогами вниз месяца...

А потом рухнула прямо на меня, занося в страшном ударе оба ножа сразу!А я, только-только упавший спиной на крышу, даже не успевал выдернуть из нее свое оружие...

Снова, как в замедленной съемке, я наблюдал, как на лицо падают два клинка, практически соединенные в один, и понимал, что не успеваю ничего сделать. Даже если успею освободить нож, а я не успеваю даже этого, то никак не успею отразить удар. По крайней мере, отразить его ножом.

Есть еще вариант — попробовать заблокироваться веревкой. Если световое оружие воздействует друг на друга так же, как обычное оружие, то это будет провальная затея — веревка заточенным клинкам не противник. Но оставалось еще другое «если». «Если» это работает как-то по-другому.

В любом случае, другого выбора не было, поэтому, оставив засевший в крыше нож, я вскинул перед собой правую руку, натягивая веревку, перегораживаясь ею от клинков Кристины, так, чтобы они скользнули по ней, как по наклонной плоскости!

Только бы не подвела! Только бы я все правильно понял!

Когда клинки коснулись веревки, я выяснил, что понял все неправильно. Вместо того, чтобы лопнуть, или наоборот — вспыхнуть и отразить удар, веревка... Превратилась в цепь! В точно такую же цепь, как была у Птичника, только моя по-прежнему заканчивалась ножом, по-прежнему была теплой и мягкой на вид, и главное — она и повела себя как настоящая цепь! Клинки бесславно ударились об нее, кажется, даже со звоном, скользнули по звену, уперлись в следующее, и там и остановились!

— Вот как? — немного удивленно спросила Кристина. — А ты полон сюрпризов.

Хрен знает, что в произошедшем ее так сильно удивило, но выяснять не было ни малейшего желания. Вместо этого я подтянул к себе ноги и правым голеностопом, как крюком, зацепил ее ногу, а левой стопой — надавил спереди под коленом.

Удивленно охнув и взмахнув руками, Кристина неловко упала назад, потеряв равновесие, а я подтянул к себе освободившиеся ноги, кувыркнулся через голову и оттолкнулся правой рукой от крыши, поднимаясь в полный рост. Когда поднимался — слегка повело в сторону и закружилась голова. По ходу дела, кровопотеря от пулевого ранения дает о себе знать. Надо заканчивать весь этот цирк. Так или иначе, но поскорее.

Глядя, как Кристина медленно и не торопясь, словно уверенная, что я никуда не денусь, поднимается с гравия, я принялся правой рукой раскручивать роупдарт. Теперь уже других вариантов, кроме прямого боя, не осталось. Она не даст мне уйти — это и так ясно. Я даже во второй раз сбежать не смогу — во-первых, я уже прилично ослабел, а во-вторых, она уже показала, что способна меня остановить. Кстати, об этом.

— Как ты меня поймала за ногу? — спросил я, в том числе для того, чтобы потянуть время в надежде на то, что мои девчонки подоспеют на помощь. — Разве ваши крюки не летают только по прямой?