Бинни увлеченно и с чувством читал программу радиопередач на вечер. Когда он дошел до десятичасовой лекции «Банковская система и экономика», Хервей Лайн перебил его:

— А ну, погоди… Стой, тебе говорят! Разошелся. Кто читает эту лекцию?

— Мистер Моран, сэр.

— Моран? Это тот хлыщ, который заходил вчера?

— Да, сэр.

— Банковская система — ишь ты! — проворчал старик. — Этого слушать не хочу. Понял, Бинни? Этого слушать не хочу!

— Хорошо, сэр.

Белые узловатые пальцы старика пошарили по столу, нащупали часы и нажали кнопку.

— Шесть часов. Дай мне салат.

— Сегодня я видел того инспектора, сэр, мистера Смита…

— Салат давай!

Салатом с цыпленком мистер Лайн неизменно заканчивал день. Бинни старательно прислуживал, но все делал невпопад. Когда он говорил, старик приказывал ему заткнуться, а когда надолго умолкал, наоборот, клял его за угрюмость. Наконец, хозяин поел и удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Слуга убрал пустые тарелки и собирался уже оставить старика подремать, как Лайн вернул его.

— Что там с «Кассари Ойлз»?

Нефтяная компания «Кассари Ойлз» уже давно вела поиски нефти в Малой Азии. И в зависимости от ее успехов акции компании то дорожали, то падали в цене. Они не давали покоя Хервею Лайну. За те годы, что он держал «Кассари Ойлз», они превратили его жизнь в сплошную муку, ибо он любил порядок и стабильность в своих делах, а рисковать предоставлял другим.

Мистер Хервей собрал целую кучу сведений о месторождениях «Кассари Ойлз» за много лет. И они могли повергнуть в уныние любого, кто вложил в это дело свои деньги. Приобрести эти акции — акции учредителя — стоило Лайну немалых усилий. И тем более затруднительно было избавиться от них при их очевидной ненадежности. И все же он после долгих колебаний превратил их в более надежный капитал. Но продолжал пристально следить за деятельностью компаний. Ему не давала покоя мысль, что он собственными руками мог выбросить целое состояние. Читать ежедневно об изменении курса акций вошло у него в обычай.

Бинни отыскал газету, привычно развернул ее на нужном месте и прочел котировку[10]. Старик заворчал:

— Если пойдут вверх, затаскаю чертов банк по судам. Это болван Моран посоветовал их продать.

— Они пошли вверх, сэр? — робко поинтересовался Бинни.

— Не суй свой нос в мои дела… Лучше подай мне чай, да смотри, не крепкий. И принеси папку с делами моих должников, зеленую с белыми тесемками. А сам можешь убираться. Да, когда придет Дорнфорд, никуда из дома не отлучайся, слышишь?

— Да, сэр…

В восемь часов появился посетитель — давний должник и, как предчувствовал старик, почти безнадежный. В свою очередь, Джерри чувствовал, что, будучи последним из должников старика, напоминает мышь в лапах дряхлого кота, которую слишком быстро не съедят. И в этом, в известной степени, надеялся обрести спасение.

Хервей Лайн принял гостя с застывшим оскалом на лице — по его мнению, это была улыбка, — которым встречал должников уже много лет.

— Присаживайтесь, мистер Дорнфорд, — любезно, как мог, пригласил он. — Бинни, пошел вон!

— Бинни здесь нет, мистер Лайн.

— Подслушивает за дверью, всегда подслушивает! Посмотрите.

Дорнфорд открыл дверь — слуги не было и в помине. Когда же повернулся к ростовщику, тот утратил какие-либо признаки любезности. Хищно склонившись над папкой, он перебирал листы.

— Минуточку, минуточку. — Старик делал вид, что зорко вглядывается в свои бумаги. — Насчет этих денег — три тысячи семьсот, кажется? Вы готовы сегодня вечером рассчитаться?

— К сожалению, ни сегодня, ни в ближайшие дни не смогу. Вообще не вижу возможности в настоящее время рассчитаться. Впрочем, я договорился, чтобы на ваш счет перевели четыре-пять сотен…

— С кем договорились — с Исааком и Соломоном?

Джерри проклял себя за тупость. Как же это он выпустил из виду, что ростовщики бдительно следят за своими должниками.

— Так вот, друг мой, ничего у вас не получится. Ищите, ищите деньги. Если до завтра не рассчитаетесь, передаю дело в суд.

Другого Джерри и не ожидал.

— А если к концу недели найду две тысячи, вы дадите время достать остальные?

Он с изумлением почувствовал, что не может справиться с волнением — голос его сипит и прерывается. Это он-то, джентльмен до кончиков ногтей, не терявший присутствия духа даже в самых безвыходных ситуациях, вот так разволновался перед этим безобразным стариком, одной ногой уже стоящим в могиле.

— Если можете найти две тыщи, найдете и три семьсот, — отрезал старик. — К концу недели? Да я и дня не дам — откуда бы вы их взяли?

Джерри прокашлялся.

— Мой друг…

— Начнем с того, что это ложь, мистер Джеральд Дорнфорд, — перебил ростовщик, — у вас нет друзей: вы их всех порастеряли. Я скажу, что сделаю с вами.

Лайн быстро перегнулся через стол, опершись локтями на его полированную поверхность. Он наслаждался этими мгновениями своей власти, возвращавшими ему некоторые из прежних ценностей жизни, которые остались теперь лишь в воспоминаниях.

— Даю время до шести часов завтрашнего дня. Или ваши деньги будут вот тут, — он с силой хлопнул по столу, — или делаю вас несостоятельным должником!

Если бы старик мог видеть, то заметил бы, как изменилось выражение лица Джерри. Но и не видя, Лайн по долгому опыту уловил реакцию должника. И решил, как мог, смягчить ситуацию.

— Вы поняли меня? — Металл из его голоса улетучился.

— Понял, — глухо ответил Джерри.

— Завтра приносите все деньги, и я возвращаю расписку. Минута опоздания — и она отправляется в суд.

— Но, мистер Лайн, — Джерри обрел, наконец, способность к отпору, — две тысячи фунтов — это ведь не та сумма, перед которой так уж обязательно вертеть носом.

— Посмотрим, — кивнул старик. — Мне нечего больше сказать.

Джерри встал, от злости его трясло.

— А у меня есть, что сказать, ты, старый жмот! — Ярость душила его. — Ты, чертов кровопийца! Надумал отправить меня за решетку?

Хервей Лайн с трудом поднялся на ноги и дрожащей тощей рукой показал на дверь.

— Вон! — Голос был лишь чуть громче шепота. — Кровопийца… старый жмот, это я-то? Бинни! Бинни!

Из кухни на зов явился Бинни.

— Вышвырни его! Спусти с лестницы и врежь ему! — вопил старик.

Бинни глянул на гостя, на голову выше его, и жалобно улыбнулся.

— Лучше уходите, сэр, — едва шевеля губами, прошептал он, — и не слушайте, что я скажу. — Затем прокричал громко, свирепым голосом. — Убирайся отсюда, не понятно, что ли? — Он со стуком распахнул дверь. — Вон отсюда!

Бинни ударил кулаком себе в ладонь, в грудь, и все время умоляющим взглядом просил у гостя прощения за свое поведение.

Джерри молча вышел. Старик без сил откинулся на спинку кресла.

— Дал ему? — слабым голосом произнес он.

— Спрашиваете! Да я чуть руку себе не сломал.

— А ему что сломал? — прорычал старик, снова впадая в ярость.

— Без доктора ему теперь не очухаться, — продолжал легкомысленно хвастаться слуга.

Тонкие пальцы хозяина сложились в узловатый кулак, которым он начал запальчиво протыкать воздух.

— Да ты и пальцем его не тронул, ты, жалкий червяк!

— Вы что, не слышали, как я… — обиженно заныл Бинни.

— Похлопал руками? Трепло и дурак, думаешь, я не понял этого? Я, может, и слепой, но уши-то у меня есть. Кстати, ты вчера вечером, или когда это было, поймал вора? Да ты даже не слышал, как он лез!

Бинни беспомощно заморгал. Позапрошлой ночью действительно кто-то выбил с задней стороны дома окно. Удалось ли незваному гостю забраться на кухню, неизвестно. Старый Хервей, спящий по-стариковски чутко, услышал звон разбитого стекла. Вышел на лестницу и стал звать Бинни, который занимал комнату рядом с кухней.

— Досталось ему от тебя? Ты хоть слышал, как он разбивал окно?