– Это вряд ли.

– Но почему, Джек? Она, наверно, будет не против.

– Нет, я не могу.

– Отчего же? – настаивал мальчик.

– Потому что вы составляете семью. Ты, твоя мама и твой дедушка. А я не член вашей семьи.

– Да, но…

– Подожди-ка! – Джек поднял руку, требуя тишины. – Какой-то звон.

– Ну да. – Дэвид сделал рукой круговое движение, как будто двигал воображаемой волшебной палочкой. – Моя мама так звонит, если что-то случилось.

– Если что-то случилось?

Джек схватил мальчика за руку и потащил к берегу.

– Давай быстрее надевай туфли. Одевайся! – Джек проворно натянул на себя джинсы и взял в руки ботинки. Звон прекратился, но вряд ли Анна стала бы подавать сигнал тревоги просто так.

Снова взяв Дэвида за руку, Джек через рощу побежал к дому. Спускались сумерки. Навстречу попадались тучи москитов, но Джек с Дэвидом бежали слишком быстро, чтобы стать их жертвами. Зацепившись за виноградную лозу, Джек повалился на землю, увлекая за собой мальчика.

– Как ты там? – спросил Джек, живо вставая на ноги.

– Со мной все в порядке, Джек.

В тяжелом, влажном воздухе было нелегко бежать. К тому времени, когда они достигли лужайки, Джек уже задыхался.

Остановившись, он посмотрел на дом. Дыма не видно. Пожар – это первое, о чем он подумал, услышав сигнал об опасности. Дождя давно не было, так что от любой искры дом или сарай могут вспыхнуть как порох.

Отсутствие пожара вызвало у него некоторое облегчение, тем не менее что-то все-таки случилось, и он до сих пор не знал, что именно. Отпустив руку Дэвида, он рванул к дому и, взбежав по ступенькам крыльца, ворвался в дверь.

– Анна! Делрей! Где вы? Что стряслось?

Гостиная была пуста. Повернувшись, Джек чуть не налетел на Анну. Она бы упала, если бы в последний момент он не схватил ее за плечи.

– Что такое?

Она указала ему на лестницу.

Джек побежал обратно, обогнул балюстраду и через две ступени помчался наверх. Через несколько секунд он был уже на втором этаже. Делрей лежал в коридоре, в нескольких шагах от своей спальни.

Он был без сознания. Опустившись на колени, Джек попытался нащупать его пульс. Пульса не было.

– Черт! Не умирай! – Он начал делать Делрею массаж сердца. Невдалеке послышались шаги Анны и Дэвида.

– Дэвид!

– Что случилось с дедушкой? – В голосе мальчика не чувствовалось беспокойства.

– Спроси свою мать, звонила ли она в девять-один-один.

– Она говорит, что звонила, Джек.

Анна стала на колени с другой стороны.

– Вы звонили? – посмотрев на нее, спросил Джек. – Она кивнула. – Это хорошо, – сказал он. Потому что если помощь прибудет не скоро, Делрею она уже не понадобится.

Врач осторожно подбирал слова, стараясь предупредить о серьезности положения и в то же время не слишком напугать близких Делрея.

– Предварительные тесты показывают острый сердечный приступ. Кровяное давление находится на критическом уровне. Прежде всего надо его согнать и стабилизировать состояние пациента.

Диагноз был доведен до Анны с помощью переводчицы, которую звали Марджори Бейкер. И отец, и мать ее были глухими, так что язык жестов стал ее первым языком. Сейчас Марджори имела удостоверения переводчика пятого уровня и инструктора по обучению глухонемых. Вот почему она знала Анну. Во время ее учебы она работала с Анной, а потом стала ее подругой.

Кроме административных обязанностей в ряде государственных школ, Марджори Бейкер также исполняла роль представителя глухонемых, проживающих в сельских общинах восточного Техаса. В отличие от подобных учреждений в крупных городах местная больница не имела телетайпной системы для слабослышащих, поэтому, как только туда поступил Делрей, Марджори немедленно позвонили. Она приехала, спокойная и сосредоточенная. Джеку она сразу понравилась.

– А что будет после того, как кровяное давление снизится и состояние Делрея стабилизируется? – спросила она, переводя вопрос Анны.

К чести доктора, он не стал ходить вокруг да около.

– Затем понадобится операция. Альтернативы операции, типа ангиопластики или ограничения рабочего времени, я не вижу. Острый сердечный приступ – это серьезно.

– Вы можете сделать ее здесь? – спросила Марджори.

Операцию? – Когда Анна кивнула, он ответил: – Нет, мэм. Я кардиолог, а не кардиохирург. Могу порекомендовать вам нескольких прекрасных хирургов в Хьюстоне и Далласе. Кого бы вы ни выбрали, мы подробно проинформируем его о состоянии мистера Корбетта, снабдим всеми пленками и так далее. У нас так принято. Мы постараемся причинить вам как можно меньше неудобств.

– Мои неудобства меня не беспокоят, – перевела Марджори. – Я хочу, чтобы для моего свекра все сделали как можно лучше.

– Ну разумеется! – сказал врач.

– Дедушка выздоровеет, Джек?

– Приложим для этого все усилия.

Стыдясь своих слез, Дэвид отвернулся и прижался лицом к ноге Джека.

– Можете вы хоть что-то сказать о том, каковы его шансы? – спросил Джек у врача.

– Пока об этом рано говорить. Нет, действительно, – добавил врач, заметив на лице Анны скептическое выражение. – Не хочу вас обманывать – сейчас его состояние критическое. Он лежит в палате интенсивной терапии, и мы будем всю ночь следить за его самочувствием. К утру я смогу дать вам более определенный прогноз.

– А может, переправить его на вертолете в Хьюстон или Даллас? – Этот вопрос задала Марджори, но Анна с энтузиазмом закивала в знак одобрения.

– В его нынешнем положении это рискованно, – ответил доктор. – Если бы на его месте был мой отец, я бы не стал спешить, а подождал бы, пока состояние стабилизируется. – Он сочувственно улыбнулся Анне и положил руку ей на плечо. – Я понимаю, что вы вовсе не это хотели бы услышать. Но сейчас я больше ничем не могу вас порадовать.

Прежде чем вернуться к делам, доктор сказал, что сиделка даст знать Анне, когда ей можно увидеть Делрея.

Обещанный визит состоялся через полчаса. Выйдя из приемного покоя, Анна поспешила вслед за медсестрой. Вместе с ней ушла Марджори. Джек и Дэвид остались их ждать.

– Почему мне нельзя увидеть дедушку? – захныкал мальчик.

– Потому что палата реанимации только для тех, кто очень болен. Маленьким мальчикам вход туда запрещен.

– А почему?

– Ты станешь шуметь и беспокоить пациентов.

– Я не стану шуметь.

– Хочешь, я почитаю тебе сказку? – К счастью, Джек захватил с собой книжку.

– Это плохая книжка. В ней даже нет картинок. Отвлечь мальчика так и не удалось. Когда через десять минут появилась Анна, Джек вздохнул с облегчением. Она казалась бледной и расстроенной, но ради Дэвида заставила себя улыбнуться, сказав, что дедушка спит.

– Я хочу видеть дедушку! – У мальчика начала дрожать нижняя губа.

– У него трубочки в носу и на руках, – сказала Марджори Бейкер.

– Как показывают по телевизору?

– Да, но в реальной жизни это выглядит по-другому. Тебе не понравится это зрелище, да и дедушка не захочет, чтобы ты видел его таким. Кроме того, ты его разбудишь, а это для него вредно.

– Вы хотите, чтобы я забрал его домой? – обращаясь к Анне, спросил Джек.

– Нет! – заныл Дэвид. – Я хочу остаться здесь, с дедушкой.

И он начал плакать. Анна прижала его к себе и стала поглаживать по голове. Как заметил Джек, волосы мальчика были все еще влажными от речной воды. Крепко обняв, Анна принялась его убаюкивать. Вскоре всхлипывания стали реже, но Дэвид по-прежнему цеплялся за мать.

– Как я догадываюсь, он остается, – улыбнувшись Джеку, обронила Марджори. – Во всей этой суматохе нас толком не представили. Я только знаю, что вас зовут Джек.

– Сойер, – сказал он, пожимая ей руку. – Спасибо, что приехали. Анна рада, что вы здесь.

– Ну а я рада, что могу помочь.

Еще раз улыбнувшись, Марджори села рядом с Анной, и они начали переговариваться между собой на языке жестов. Через час Анна еще раз наведалась в палату интенсивной терапии. Состояние Делрея оставалось тяжелым.