Габриэл мой взгляд заметил.

— Размечталась. Ты сама отказалась от завтрака, поэтому я все съем сам.

Он так аппетитно жевал, закидывая в рот целые огромные ягоды, что я чувствовала себя растерянной. Смеяться или пугаться? Габриэл чувствовал себя в магической лаборатории как дома, этим он занимался всю жизнь. А я так давно ненавидела магию… что ощущала ненависть к самой себе за разыгравшееся любопытство.

Поняв, что Габриэл совсем не шутил, я взяла со стола рецепт и вчиталась. К собственному удивлению не нашла ровным счетом ничего жуткого: среди ингредиентов не было ни крови девственниц, ни сушеных жаб, а над котлом не требовалось произносить никаких заклинаний. Все странности заключались только в строгом соблюдении температуры (для чего рядом лежал небольшой спиртовой термометр), последовательности действий и… особых интрументах.

— Серебряный нож? Он какой-то особый?

— Серебро имеет множество полезных свойств, — туманно отозвался Габриэл, не без труда проглотив целую горсть ягод.

Берясь за пучок мяты, я с тоской подумала, что мне совсем ничего не достанется.

И все же в какой-то мере это оказалось успокаивающим занятием. Небольшим серебряным ножичком я мелко нарезала мяту, аромат которой разносился по комнате, тщательно взвешивала смородиновые листья. Разгоняя рукой густой пар, идущий от котла, сверялась с рецептом, задумчиво кусала губу, разбирая неровный витиеватый почерк. Так увлеклась, что не заметила, как Габриэл зашел мне за спину и вдруг коснулся пальцами макушки.

Моя рука замерла над котлом, а дыхание сбилось. Габриэл стоял так близко, что почти касался грудью моей спины. Его руки мягко, но уверенно, скользнули по волосам, помассировали кожу головы и… принялись заплетать мои волосы в тугую косу.

— Нельзя варить зелье с распущенными волосами, — он объяснял правила составления зелий, но делал это таким чарующим и бархатистым голосом, что я с трудом улавливала смысл слов, — это очень опасно, Теана. Ты можешь ненароком поджечь свои милые кудри. Или искупать их в каком-нибудь зелье. И ладно, если ты варишь лишь восстанавливающий отвар, но что если ты решишь приготовить что-то серьезнее?

Голос меня не слушался, звучал как-то слишком испуганно и тихо.

— Я не собираюсь варить что-то серьезное.

— Правда? Жаль, я надеялся, тебя это увлечет.

Кончик косы Габриэл обвязал небольшой красной лентой от мешочка с ромашкой.

— Нежнее. Ты должна сохранить в стеблях сок. Не дави на нож…

Его горячие ладони прошлись по моим рукам от локтя до запястья, обхватили кисти и несильно сжали, перехватывая контроль. Невесомыми возвратно-поступательными движениями, которые ни с того ни с сего вдруг показались мне очень неприличными, он водил ножом по стеблю — и толстая кожица подалась.

— Видишь? Это просто. Добавь немного черники. Она придаст вкус.

Звездноликая… он всего лишь, продолжая вести мою руку своей, запустил пальцы в бочонок со спелой лесной черникой. Не боясь испачкаться или раздавить ягоды. Ладонь вошла в мягкие истекающие соком ягоды, зачерпнула целую пригоршню, а когда мы вытащили руки — с них стекали тоненькие струйки, очень похожие на кровь.

Не знаю, почему сердце так бухало в груди. Когда Габриэл отпустил мою руку, я судорожно разжала пальцы над котлом и взвизгнула — с громким хлопком зелье взметнулось вверх, оставляя на потолке, столе, полу и мне безобразные зелено-синие ошметки.

— Что… как…

Габриэл расхохотался.

— Теана, я ведь просил тебя читать рецепт! Что написано там?!

Пришлось очистить листок от растекшейся каши.

— Следует быть предельно осторожным: стебли гремучной калины не совместимы с любыми ягодными вытяжками, плодами, соком. Габриэл!

Он продолжал смеяться!

— Зачем ты испортил мое зелье?!

— О, так это уже зелье. Быстро вы, леди Гримвелл, переобуваетесь. Я бы даже сказал — в полете.

— Не уходи от разговора! Зачем?!

— Просто было интересно, насколько ты внимательна.

— Ты сказал, что черника добавит вкуса.

— О, и она добавила. Вкус веселья и твоего праведного гнева. Ты ужасно невнимательна, а еще тебя легко отвлечь.

Я густо покраснела, стерла со щеки брызги неудавшегося зелья, и испытала разочарование. От котла исходил потрясающий аромат — до того, как он окатил нас содержимым, естественно — и мне, пожалуй, хотелось бы выяснить, что получится в итоге. Я чувствовала такую досаду, что не выдержала и бросила в Габриэла ошметок каши из трав и черники. Он, кажется, даже опешил, а я воспользовалась моментом и бросилась к выходу из лаборатории.

Да он ее даже не запер!

Только куда бежать в доме темного мага? К себе в комнату уже сбегала, это скучно. А вот сад… я бы все отдала, чтобы оказаться под чистым небом и вдохнуть свежий запах дождя!

И, к моему удивлению, входные двери так же легко открылись. В лицо ударил прохладный ветер, деревья гнулись от резких и сильных порывов. Дорожка, ведущая к дому, была залита водой. Из окна комнаты я не видела настоящую погоду в реальном мире, но сказала бы, что дождь шел уже несколько дней. Боже, мне ужасно повезло, что я не застала его в воиде, посреди старой дороги.​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Хотя почему повезло? Габриэл явно не верил в удачу, он создавал свой мир сам.

Я удобно устроилась под козырьком, сев прямо на крыльцо. Задумчиво посмотрела на темно-зеленую листву, серое небо, блестящие от воды камни дорожки.

— Я думал, ты уже давно в лесу, несешься навстречу свободе, — раздалось из-за спины.

Не сразу. О, нет, Габриэл выждал добрых десять минут прежде, чем появиться на крыльце.

— Кто в здравом уме попытается сбежать в такую погоду? — Я пожала плечами.

Хотя на самом деле подумала «сбежать от тебя».

— Хотела подышать воздухом. Соскучилась.

— В твоей комнате всегда открыто окно. Ты можешь дышать воздухом в любое время.

— Это не то. Я хотела постоять на земле, почувствовать ветер, дождь. К тому же там совсем не реальный мир. Магия, колдовство. А здесь все иначе…

— Иначе, — как-то странно хмыкнул Габриэл. — Вот как. Ладно, идем.

— Габриэл, еще пять минут… пожалуйста!

— Идем, Теана. Ты погуляешь. Я обещаю. Надо только переодеться.

А вот теперь я заинтригована. Погуляю? В такой дождь? Неужели Габриэл найдет для меня дождевик и разрешит побродить по саду? Звездноликая, я готова простить все его прегрешения за короткую прогулку!

Но Габриэл, конечно, задумал нечто совершенно иное. И короткая прогулка стала самым ярким впечатлением моей жизни в поместье Фирвуд. А может и в жизни вообще.

— Даже не знаю, заинтригована я или напугана.

Габриэл крепче сжал мою руку.

— Я когда-нибудь причинял тебе вред?

— Да.

— Хорошо, согласен, неудачный вопрос. Но ты не можешь не признать, что за время пребывания здесь я… м-м-м… повел себя недолжным образом лишь однажды.

— Правда? — Я хмыкнула.

Мы спускались куда-то в подвал, по узким ступеням, выдолбленным прямо в камне. Спускались долго и глубоко, с каждой минутой страх во мне усиливался. То был иррациональный глубинный страх перед подземельями. Поместье было просто огромным, невероятно большим! И скрывало под собой, кажется, в два раза больше. Во всяком случае я строила разные догадки относительно того, куда ведет меня Габриэл, но понимала, что вряд ли даже приблизилась к ответу.

— Хочешь сказать, я был жесток или груб?

— Дай подумать. Ты устроил мне аварию в лесу — а ведь я могла пострадать или погибнуть, затем очень грубо запер в своем доме, угрожал оставить без еды, сделал что-то… непонятно-магическое, из-за чего мне было очень плохо, наврал о зелье в еде и, в конце концов, испортил мое зелье! Есть основания опасаться.

— Пожалуй, — не смог не согласиться Габриэл. — Но давай будем рассуждать логично. Осторожно, здесь сколота ступенька. Так вот, давай рассуждать логично: раз я испортил зелье, то должен реабилитироваться. Довольно сложно реабилитироваться чем-то плохим.