Сибилла замолчала, чтобы перевести дух. Я поморщилась, вдруг почувствовав странный болотистый запах, как от гнилой листвы. Он отвлекал от разговора и навевал какой-то неясный страх.

— Как только Генри расправится с тобой, Теана перестанет быть ему нужна. Твоя дочь отправится следом за твоей женой и людьми, которые ее вырастили. Помоги ей. Отпусти Габриэла. Он любит ее, он сможет ее защитить. Ты не сумел уберечь ее в прошлом, убереги сейчас, наступи на горло принципам, потому что твоя дочь жива, Лотнер. Она жива и она маг. Ты или смиришься с этим, или так и останешься один.

Запах усиливался. Теперь я уже не могла отмахиваться от него, и начала крутить головой в поисках источника. Что-то жгут? На гарь не похоже, скорее на гниение влажной листвы или стоячую воду под цветами. Только усиленный во много раз, проникающий в поры, мгновенно пропитывающий одежду. Я едва сдержалась, чтобы не закашлять, а потом изумленно наблюдала, как листва прямо на глазах превращается в черную склизкую гадость.

Как проклятье, гниение распространялось с невероятной скоростью! Трава под ногами мерзко хлюпнула, и я выскочила из укрытия, не в силах больше выносить этот запах.

— Сибилла!

Если сестра Генри и удивилась, увидев меня, то не подала виду, только нахально улыбнулась и сложила руки на груди. А вот Харальд посмотрел с удивлением и, пожалуй, настороженным интересом. Его можно было понять, мне и самой смертельно хотелось замереть и отыскать в изможденном лице схожие с моими черты.

— Что ты творишь?!

— А что я творю? Прости, Теана, но ты бы никогда не позволила этому разговору случиться. Ты упрямая и глупая, а я знаю о своей семье чуть больше. Мы все думали, зачем Генри женился на такой, как ты. Наконец-то эта загадка решена.

Очень захотелось дать Сибилле подзатыльник. Просто за лицемерие и подковерные игры, из-за которых все и завертелось. Сначала она старательно подталкивала меня к законникам, а теперь героически спасала Габриэла и походя рушила мои устои.

— Не время для разборок. Как остановить это?!

Я ткнула пальцем в дерево неподалеку. Оно уже скрючилось и сочилось темной жижей, а вокруг догнивала россыпь яблок. Сибилла побледнела. Харальд застыл, как вкопанный.

— Эт-то не я… — наконец проговорила девушка. — Я… дядя о таком рассказывал. Это одна из природных способностей. Искаженная подавлением и вырвавшаяся на свободу…

Ой. Похоже, это я. Точнее Харальд, чьи силы должен был пробудить ритуал. В моем представлении с законником должно было случиться что-то прекрасное. Или забавное. Или полезное. Как со мной, например. Но я совершенно не ожидала, что его сила примет такую форму. А ведь это то, от чего нас защищал Габриэл.

Я почувствовала растерянность Лотнера, а еще заметила, как он инстинктивно отшатнулся, словно боялся ненароком нас задеть. И по взгляду, застывшему на искореженном створе, я поняла, что однажды Харальд Лотнер уже видел подобное. По коже прошелся мороз: я невольно задумалась о том, как погибла его жена.

— Колдун! — закричала какая-то женщина.

Люди стремительно покидали парк. Гниение уже отвоевало его большую часть.

— Вызовите стражей! Кто-нибудь! Это колдовство!

Не думая о том, что могу пострадать, я мертвой хваткой вцепилась в руку Лотнера, который очнулся от ступора, и полез было во внутренний карман за удостоверением.

— Не смейте! Любой законник поймет, что это ваша магия. Окажетесь по соседству с Габриэлом…

— Да плевать, — хрипло отозвался Харальд.

Наверное, в первый раз это было не так разрушительно. Сейчас законник был готов добровольно отправиться на казнь, лишь бы все живое вокруг него перестало стремительно погибать.

Но я не погибла. Все еще не отпускала его руку, и была жива и здорова.

— Мы ее найдем! Вашу дочь! Я не верю Сибилле, но мы найдем ниточки, разыщем ее, сделаем все, что сможем. Харальд! Мы сейчас уйдем, а вас арестуют и казнят. Вы так и не узнаете, жива ли ваша дочь. Помогите Габриэлу! Уничтожьте улики и выпустите приказ о его освобождении, пожалуйста! Это нужно сделать до того, как вас опишут законникам. Габриэл поможет нам всем скрыться в Эйнгории.

Он колебался, а народа тем временем становилось все меньше и меньше. Я с ужасом ждала, когда услышу сирену воидов стражи. Но в то же время прекрасно понимала Харальда. Если он откажется, мне нет смысла бежать и прятаться, мне будет плевать, посадят меня или отпустят, или вовсе казнят.

— Дайте нам шанс! Дайте мне шанс… на случай, если вы все же мой отец.

Аргумент подействовал, по крайней мере, в глазах Лотнера появилось осмысленное выражение.

— Харальд, нужно уходить. Я вас умоляю. Отпустите Габриэла, и я клянусь — мы сделаем все, чтобы найти вашу дочь… кем бы она ни была. Если она жива, ей нужен живой отец, пусть даже и колдун. Поверьте мне, пожалуйста, я знаю. МНЕ нужен живой отец.

— Хорошо, — спустя долгую минуту прозвучал приговор. — Этого сукина сына чертовски любит Звездноликая. Знали бы вы, леди Гримвелл, сколько раз Габриэл был на самом краю.

— Ты что творишь, дурочка?!

У меня перехватило дыхание. Может, от ласкового бархатистого голоса, а может от сильных рук, сомкнувшихся на талии. Я вдохнула знакомый запах и носом уткнулась в плечо Габриэла. Заключение почти не сказалось на нем, только привнесло в облик капельку усталости. Но он все еще выглядел таким, каким я его запомнила: уверенным в себе, абсолютно спокойным, что бы вокруг не происходило.

И я лишилась разом всего самообладания. Меня била крупная дрожь, а слез не было, потому что их в принципе не осталось. Я устала плакать, даже от облегчения.

— Я ведь оставил тебе деньги. Дом. Ты должна была уехать, Теана!

Габриэл ругал меня так, что слушать можно было вечность. Улыбался, тихо шептал мне на ухо, что обязательно накажет, а еще гладил спину. Сил не осталось, и я просто обвивала его шею, тяжело дыша.

— Почему ты не уехала в Эйнгорию, Теана? Скажи мне.

— Я…

Сказать не так уж и просто. Можно рискнуть ради мужчины всем, но признаться, что ты не видишь смысла без него жить, ужасно страшно.

— Генри поехал крышей, — не выдержала Сибилла. — Он бы избавился от нее, не говоря уже о наследстве.

Кажется, Габриэла это не удивило. Не выпуская меня из рук, он обнял племянницу и ласково чмокнул ее в макушку:

— Ну что, вредительница? Отомстила?

— Прости.

— У Теаны проси прощения, она две недели под замком из-за тебя просидела.

— Не сказать, что ее это расстраивает.

— Как вы меня вытащили? Что сделали?

— Это очень длинная история, — вздохнула я. — С огромными темными пятнами.

— Сделай краткий пересказ. Ночью расскажешь подробнее.

Я покраснела, попыталась высвободиться и привести себя в порядок, но Габриэл не позволил. Мы вместе сели на небольшой диван в кабинете Харальда. У меня ужасно быстро билось сердце, и даже переплетенные пальцы наших рук не унимали волнение. Я не смогла бы связно рассказать, как мы все очутились здесь, и была благодарна Сибилле за то, что она взяла это на себя.

— В общем, все началось еще раньше, когда Генри решил жениться на Теане. Он давно мечтал загробастать семейные денежки и устранить тебя, дядя. Поэтому начал искать способы. Ему отлично подошел Лотнер, который ненавидел нашу семью и в особенности тебя. Но Лотнер тоже мог стать угрозой, особенно после твоей казни. Тогда Генри принялся искать дочь Харальда. И нашел.

— Мы не знаем точно, — пробормотала я.

Габриэл казался шокированным, а Сибилла пропустила мою фразу мимо ушей.

— Тогда Генри познакомился с сироткой, заставил ее поверить в неземную любовь и женился, чтобы потом использовать в нужный момент. План был идеален, но тут в игру вступили мы с тобой. Ты распознал в Теане мага, а я решила отомстить за сорвавшуюся свадьбу и этого мерзкого предателя, жаль, что его не закопали в саду.

— Сибилла, — нахмурился Габриэл.