… почему-то не стал.

Тяжело дыша, я прислонилась к двери и заплакала, впрочем, понятия не имея, почему. Сама не замечая, оставила несколько неглубоких царапин, сорвав пуговицы с рубашки. Огонь внутри жег нестерпимо, и от него нельзя было спрятаться, потому что он горел внутри.

Габриэл постучал.

— Теана, — сквозь пелену боли я услышала его голос, — послушай меня. Я не сделал тебе ничего плохого. Ты боишься меня, но ведь я обещал… позволь мне войти.

— Уходи, — с трудом сказала я. — Оставь меня, мне больно!

— Я могу успокоить боль. Она пройдет через несколько часов сама, но я могу сделать так, чтобы было легче… Теана, позволь мне тебе помочь.

— Помочь?! Что ты сделал?! Что со мной?

— Я не могу тебе сейчас сказать.

— Тогда убирайся! — крикнула я, вложив в голос последние силы. — Уходи, Габриэл, пожалуйста!

— Хорошо. Теана… не бойся ничего. В этом доме тебе не причинят вреда… хотя некоторые вещи могут сделать больно.

Его шаги стихли в недрах замка, а я, с трудом раздевшись, легла в постель. Хотелось скулить, но уже не от боли — она постепенно затихала, сменяясь адской усталостью. Теперь меня мучила обида. Как будто тот, кому я бесконечно доверяла, больно ударил в самый неожиданный момент.

Вот только я ведь не доверяла Габриэлу. Не доверяла, правда?

Боль утихла окончательно к утру, тогда же я и забылась. Поэтому неудивительно, что проспала до самого обеда. И проспала бы дольше — за окном стеной шел дождь. Его звук успокаивал и нашептывал «поспи еще немного… несколько минут… закрой глаза хоть ненадолго». Но я увидела на тумбочке цветы и проснулась — настолько не ожидала вдруг понять, что кто-то (кто же, интересно?) был в моей комнате.

Огромные пушистые красно-оранжевые пионы напоминали о вчерашнем закате.

— Как спалось? — раздалось сверху.

— Ты следишь за мной?

— Сегодня — да. Как ты себя чувствуешь?

Боль утихла, лишь едва ощутимая слабость напоминала о том, что случилось накануне. Хотя я понятия не имела, что там случилось. И не стала делиться впечатлениями с Габриэлом, вновь вспомнив иррациональный страх и ощущение, будто в грудь натолкали тлеющих углей.

— Зависит от того, что ты сделал.

— Принес тебе цветы и завтрак в надежде, что ты меня простишь.

— Я даже не знаю, за что я должна прощать тебя. Что случилось вчера?

— Не могу сказать, — вздохнул Габриэл.

Мне показалось, это получилось у него слегка виновато.

— Значит, я не голодна, а еще от пионов я чихаю.

— Правда?

— Нет.

Я была очень голодна, я съела бы сразу и завтрак, и обед, и вчерашний пропущенный ужин! От голода даже тошнило, и мне пришлось подняться. Чтобы дойти до ванной пришлось собрать все силы, и в кресло возле подноса с едой я опустилась едва живая.

— Я бы предложил тебе зелье своего авторства, но боюсь быть посланным в интересные места.

— Правильно. Я не прикоснусь ни к чему магическому.

Покосившись на окно, я добавила:

— По своей воле.

— Я действительно не сделал тебе ничего плохого.

— Тогда почему не можешь рассказать, что это было? Почему мне было больно и почему я так погано чувствую себя сейчас?!

Габриэл долго молчал. Я с наслаждением уплетала овсяную кашу, запивала ее приятным чернично-травяным чаем и чувствовала, как с каждым глотком возвращаются силы.

— Расскажу чуть позже. Знаешь, Теана, я бы хотел…

— Что в чае?! — резко оборвала его я.

— Теана?

— Что в чае?! Так не бывает! Я чувствую, как уходит слабость, что ты мне подмешал?!

— Это всего лишь травяной сбор для восстановления.

— Ты лжешь. Я принимала травяные сборы, и они действуют не так.

— Хорошо, возможно, это наш семейный рецепт сбора…

— Габриэл!

В сердцах я бросила вилку, и она с грохотом покатилась по полу.

— И ты еще сожалеешь, что Сибилла ненавидит тебя?! Ты ведь не оставляешь никому выбора! Ты… ты знал о моем отношении к магии, клялся, что ничего не подсыпаешь мне в еду!

— Я клялся в этом позавчера. О сегодняшнем утре речи не было.

— Рада, что не ошиблась в тебе, — холодно произнесла я.

Аппетит пропал, хотя еще пару минут назад я предвкушала пышные оладьи с целой горой ягод, которые так и манили с подноса. А сейчас злилась. Габриэл меня обманул и, самое мерзкое: я не могу сказать, что его обман мне навредил. Хотя и странно было думать о магии в таком ключе.

— Вот что, — вдруг раздалось сверху, — мне это надоело. Одевайся!

— Прости?!

— Одевайся, я сказал.

— Во что?! Ты забрал мою одежду!

— Сейчас получишь одежду. Даю тебе две минуты, будь готова.

— К чему?

— Увидишь. Это не обсуждается, Теана. Одевайся, я жду тебя внизу.

Оставалось только удивляться тому, на что способна магия: я не слышала шагов или шороха, да и принести к моей двери одежду у Габриэла банально не хватило бы времени. Но когда я открыла дверь, то увидела уже знакомую коробку.

Внутри нашлись довольно скромные льняные рубашка и сарафан черного цвета. И — вот это да! — впервые прилагалась обувь. Аккуратные, неизменно черные, туфли-лодочки. Очень мягкие и удобные. Вот уж не думала, что таким наслаждением станет банальная прогулка в обуви!

Снедаемая одновременно и страхом и любопытством, я спустилась вниз, где обнаружила мрачного и недовольного Габриэла. Он явно не планировал встречу: рукава рубашки были небрежно закатаны, на одном виднелась неосторожная чернильная клякса. Обычно уложенные темные волосы слегка растрепались, а еще на руке виднелся свежий порез.

— Нож для бумаги, — зачем-то пояснил мужчина. — Я не устраивал кровопролитных ритуалов.

— Я не спрашивала.

— У тебя все написано на лице.

— Я боюсь магии, это преступление? Все боятся! Не просто ведь так… Габриэл! Куда ты меня тащишь?!

Он стальной хваткой вцепился в мое запястье и тащила куда-то в недра дома, через ту самую дверь в холле, за которой он скрылся в нашу первую встречу здесь. В нос первым делом ударил странный травяной запах, к нему примешивались приятные ягодные нотки и легкий оттенок табака. Вспыхнул камин, следом за ним и свечи. Открыв рот, я смотрела на…

На магическую лабораторию?

Весь центр большого зала занимал стол. Он был размером с четыре стандартных обеденных, и весь оказался заставлен банками, флаконами, шкатулками, мешочками и свертками. Несколько видавших виды котлов на железных подставках высились рядом со столом. В дальнем конце зала располагался алтарь, на который я старалась не смотреть. К счастью, здесь не было потеков крови или кроваво-красных ритуальных свечей, поэтому подступившее было к горлу удушье постепенно отпустило.

— И зачем я здесь?

— Вставай.

Габриэл подтолкнул меня к котлу.

— Сейчас ты сваришь отвар по моему семейному рецепту. Сама. И будешь пить его.

— Я не…

— Теана, я не предлагаю, а приказываю. Ты будешь сама, своими очаровательными пальчиками, бросать в котел травы и специи из рецепта, следить за кипением и паром. И только посмей после этого сказать, что я травлю тебя. Все.

Он бросил на стол передо мной толстую книгу. Это получилось так громко и резко, что я вздрогнула. Габриэл сегодня был не в настроении и, кажется, всерьез на меня разозлился. Сильнее, чем за то, что я сдала их Лотнеру? Где логика?

— Приступай, Теана. Ты знаешь, как выглядит курчавая мята?

— Знаю, но…

— Да. Ты ненавидишь магию, тебе претит мысль о том, чтобы прикоснуться к чему-то магическому, ты презираешь колдунов и считаешь, что мы достойны виселицы, а еще тебе физически плохо, когда ты думаешь о том, чтобы выпить магическое зелье. Я все это уже слышал. Да, я ужасный злодей, который заставляет тебя варить настой, и я с этим соглашаюсь. Колдовство по принуждению, как и секс, не считается, поэтому приступай и начинай страдать, Теана.

Он с невозмутимым видом сделал незамысловатый пасс рукой — и на столе появилась миска с ягодами, к которым я так и не притронулась за завтраком. Каша уже переварилась, и я сглотнула слюну при виде спелой, налитой соком, клубники.