– Только у меня, – я притянул его к себе. – И еще у тех, кто противиться.

– А я… я тоже смогу ей овладеть? – спросил он шепотом с испугом.

– Не знаю. Но лучше бы этот дар обошел тебя стороной. Пойдем.

– Но я не дочитал то, что задал Ретч… – он растерянно глянул на фолиант. – Завтра он спросит…

– Я кое-что объясню тебе по магии ветра. Ретч останется доволен, не беспокойся.

Мы вышли из обители и прогулочным шагом направились к морю. На берегу мы остановились и уселись на теплом песке. Солнце уже клонилось к закату. А море играло золотистыми отблесками. Эрслайт рассеянно загребал песок и насыпал песчаный конус рядом с собой. А я следил за полетом чайки, поймавшей ветер и застывшей в фиолетово-оранжевом небе.

– Хочешь посмотреть ее глазами? – спросил я.

– Это возможно? – спросил Эрслайт и в следующий миг вскрикнул от удивления.

Я улыбнулся, почувствовав его детский восторг, когда он увидел землю далеко внизу, море, казавшееся с высоты еще более бескрайним, нашу обитель, на которую опускались вечерние тени, темные хребты гор, где уже наступила ночь. На миг я позволил ощутить ему ту же легкость полета морской птицы. И прервал видения. Эрслайт смотрел на меня, а на глазах его навернулись слезы.

– Я не знал, что это так прекрасно, – прошептал он и пояснил в ответ на мой немой вопрос: – Я о гипномагии.

– Если применять ее по назначению, приятного очень мало, Эрси, – предостерег я его. – И я только показал тебе, я не вторгался в твои мысли.

– Но для обучения тебе придется это сделать? – он миг смотрел на меня, а потом, смешавшись, потупил взгляд.

– Ты готов?

Он кивнул, а я очень мягко, почти незаметно коснулся его разума. Спустя час я уже пояснял кое-что из магии ветра. Солнце тем временем опустилось, и море теперь серебрили луны. Эрслайт, утомленный, прижался ко мне, смотрел на звезды, а потом и вовсе уснул. Я некоторое время сидел, следя за сверканием лунных дорожек. Песок все еще хранил дневное тепло, но с гор потянуло прохладным ветерком. Тихо зашуршал песок, и в щеку ткнулась морда нашедшего меня Шэда. Его язык прошелся по щеке, потом также по лицу сына.

– Тише, Шэд, – шикнул я на него. – Разбудишь.

Зверь недовольно заворчал, улегшись рядом. Я протянул руку, зарылся пальцами в его гриве и потрепал ласково. На это раз Шэд издал весьма одобрительные звуки. Еще полчаса спустя я поднялся, подхватив мальчика на руки и, раскрыв портал, переместился в его комнату. Осторожно уложил на постель, укрыв, и подошел к его письменному столу. На нем все также лежала едва намеченная карта материка. А я обещал, что мы вместе изготовим ее.

– Останься с ним, Шэд, – я почесал зверю лоб.

Зверь, зевнув, послушно растянулся подле кровати, а я направился к себе. Авориэн, расположившаяся в кресле и поджавшая ноги, отложила книгу о магии созидания. А над ее головой погас огненный шар, дающий свет.

– Твой брат очень бы удивился, – заметил я, материализовав свечку, чтобы увидеть ее глаза.

Она в ответ рассмеялась.

– Это же элементарная бытовая магия! Это могут все, – она поднялась, и ее руки обвили мою шею.

– Уверен, ты можешь куда больше, чем все остальные, – заметил я на темном наречии.

Улыбка соскользнула с ее губ.

– Тэрсел?

– Чему Мерлинда тебя еще научила?

– Она тебе сказала? – она ответила мне на темном наречии.

– Сам догадался. Но она подтвердила. Почему ты скрываешь?

– Ты же знаешь, по закону это запрещено… – она ласково потерлась лицом о мою щеку. – Я видела вас с Эрслайтом на берегу. Вы просто беседовали или занимались?

– Всего понемногу, – меня окутал легкий аромат ее духов, чуть разбавленный запахом моря, врывающемся в залу вместе с ветерком через распахнутое окно, и я теснее прижал ее к себе. – Я рассказал ему одну давнюю историю… которую тебе тоже не помешало бы знать.

– Что за история?

– Откуда взялись светлые маги. Совету ее тоже надо поведать… как-нибудь потом.

– Ты шутишь? – она вгляделась в меня. – Мы все прекрасно знаем, откуда возникло разделение.

– Эта обитель носит название Закатной, – я уселся в кресло, утянув ее за собой, взял книгу о магии созидания. – Ты ведь не дочитала историю архивариуса.

– И не очень хочется – это мрачная книга… – ладонь ее скользнула по моей щеке, и Авориэн нежно чуть развернула мое лицо к себе, и мне пришлось отложить книгу. – Может, ты мне лучше расскажешь?

– Игниферосу эта история известна, – я взял ее ладонь и прижал к губам. – Более того, эта история запечатлена в тех немногих книгах, уцелевших во время падения обители, и которые Игниферос скрывает ото всех в своей библиотеке… Хотя, думаю, он со временем все же решился бы поделиться этим с Советом.

– Если это что-то… ужасное, я не хочу знать, – Авориэн приникла ко мне, спрятав лицо у меня на груди, и прошептала: – Слишком много неприятностей мы пережили, и как мне хотелось бы, чтобы все, наконец, наладилось…

Моя рука ласково скользнула по ее черным волосам, позолоченных светом свечи и посеребренных лунами, заглядывающими в окно. Поскольку я промолчал, она чуть отстранилась, посмотрела в меня.

– Тэрсел, только не говори, что вокруг нас все хрупкое и зыбкое… И эти временные маги…

– Нам нельзя заблуждаться, Эви, – произнес я задумчиво. – Любая ошибка может больше, чем просто дорого, стоить.

Она вздохнула. Ее руки вновь обняли меня, и, приникнув, она приготовилась слушать.

– Ты же прочитала в книге архивариуса про смешанные браки? Там упоминалось, что закатники считались… хм… колдунами с более тяжелым нравом, в отличие от восходных.

– Но Восходные миры уничтожены!

– Да, но к тому времени много восходных магов жило здесь. Они давно стали частью народа Закатных миров. Но потом, спустя много лет их потомки припомнили, как уничтожили их народ. Кому-то захотелось отомстить, хотя виноват во всем случившемся был только один. Они пожелали разделить мир и власть. Многие века у них ничего не выходило, пока… пока они не смогли внушить юному и доброму Игниферосу, что он такой же потомок восходных магов, как и они, объясняя злобу его брата результатом причудливо перемешавшейся крови. До сих пор им не удавалось заручиться поддержкой ни одного правившего закатной обители мага. И тут их неожиданно ждала удача… Тем более что их отец сделал обоих братьев наследниками, но предусмотрел условие, что если между братьями возникнут неразрешимые разногласия, наследником остается только один – тот кто родился раннее. Этим первым и являлся Игниферос…

– Как глупо… как все оказывается глупо, – прошептала Авориэн и заглянула мне в глаза.

– Глупо, потому что многие тысячи лет народ был един.

– А срединники?

– Они покинули Закатные миры после разрушения Восходных миров. Лишь иногда они прибывали как посланники от Дарсиза…

Следующим утром Игниферос нашел меня в комнате Эрслайта. Мы как раз собирались заняться изготовлением новой карты материка. Игниферос улыбнулся и поприветствовал нас.

– Если вы недавно приступили, я бы попросил сделать вас несколько иное.

– Что же? – я присел на край стола и с интересом взглянул на него.

– Некогда карта материка украшала стол в зале Совета, – заметил Игниферос. – И она не восстановлена только по одной причине – это был связующий рисунок…

Эрслайт чуть растеряно посмотрел на Игнифероса.

– Думаю, у вас она получится.

– Спасибо, – Эрслайт обрадовался.

– Зал в вашем распоряжении. Я бы заодно потолковал с тобой, Тэрсел.

– Как пожелаешь. Собирайся, Эрси.

Мальчик быстро собрал краски, карандаши и кисти.

– Но прежде я все-таки хотел бы рассказать тебе о магии созидания и немного – о восстановлении обители… Ты ведь еще не изучил окружающие земли?

– Нет.

Игниферос раскрыл портал.

– Пойдем с нами, Эрслайт, – позвал он.