Чувствую, как щеки печет. Стыдно и больно вспоминать. А тут оказывается, я причастна к их расставанию? Еще один минус к моей карме.

- Интересно, из-за чего расстались, да? – подавшись ко мне, заговорщически шепчет Тина, - они же год встречались.

- Я не знаю, - качаю головой и, пытаясь спрятаться от ее пронизывающего взгляда, отпиваю из стаканчика остывший какао.

- Может, у него появился кто? Не знаешь?..

- Не знаю! – повторяю с нажимом, - Тина, с чего ты взяла, что Саша делится со мной подобными вещами?

- Ну… я не знаю… - разводит руками и закатывает глаза, - вы же родственники или… типа того.

- Мы не родственники, и отношения у нас с ним не близкие.

- Да?

- Да. Мы общаемся иногда, потому что наши мамы дружат. Не более того…

Я говорю ей все это, потому что не хочу, чтобы впредь она донимала меня допросами. Одновременно внутри зарождается нехорошее подозрение.

Она влюблена в Сашу?

Еще на дне рождения Максима я заметила, какие взгляды она бросала на тискающихся Греховцева и Власову. Не придала значения, а потом и вовсе выбросила из головы.

Поставив стакан с какао на стол, смотрю на Тину. На этот раз более внимательно, как на, возможно, бывшую девушку Саши. Не верится. Он блондинок любит, с большими сиськами и маленьким мозгом. Не вписывается Тина.

Мысленно усмехаюсь. И я не вписываюсь.

И все-таки, откуда такой интерес к подробностям его личной жизни?

И не спросишь ни у кого. Жалко.

- Ладно, сорян, если что! – шумно вздыхает Тина, - я думала, ты в курсе. Интересно же…

Поднимается, потягивается и, подмигнув мне на прощание, уходит.

Только после ее ухода я понимаю, как была напряжена все это время. Расслабляю спину, плечи, оседаю в стуле. Немного ежусь от озноба.

Она общается со мной только из-за этого, да?..

Осознание коробит, но не ранит. Плакать из-за этого я точно не стану, но липкое чувство омерзения хочется чем-нибудь смыть.

Достаю из рюкзака телефон, чтобы посмотреть, сколько осталось до конца пары и к огромному удивлению вижу в нем сообщение от Игоря.

Серьезно?! Он не писал и не звонил с тех пор, как уехал учиться. Теперь–то что? Вспомнил, что оставил у меня свои носки?

«Здравствуй, Даша. Как ты? Как твои дела? Как учеба?»

Тихо усмехаюсь. Я, в общем-то, зла на него не держу. Обиды тоже. За что? Повстречались, лишили друг друга девственности и полюбовно разошлись. Претензий нет.

Немного неприятно было, что он так быстро завел новые отношения в столице и ни разу обо мне не вспомнил… до этого момента.

«Привет. У меня все прекрасно. Спасибо»

Ну, допустим, не прекрасно, но повода грустить нет.

«Нравится учиться?»

«Очень! А тебе?» - пишу я и вдруг понимаю, что не вру.

Не такая уж и скучная эта социология, какой показалось мне летом.

Вначале прилетает грустный смайлик, а затем и сообщение.

«Надо было соглашаться на твою Академию(((«

Мы, правда, думали об этом. Когда мама в ультимативной форме заявила, что я буду учиться или здесь, или нигде, я уговаривала Игоря поступать со мной. У него высокие баллы – он прошел бы на бюджет даже на юрфак. Но он мечтал о столице, сказал, что окончит там вуз и обратно никогда уже не вернется.

«Учеба трудно дается?» - предполагаю я.

«Нет, с этим все в порядке. Я по тебе тоскую» - и снова грустный смайлик.

Чего, блин?! Он там пьяный что ли? С утра?

И, в конце концов, где его новая подружка? У него же целая галерея ее фото.

Все? Прошла любовь – завяли помидоры?

Я даже что ответить, не нахожу. Размышляя, складываю в рюкзак конспекты, выбрасываю в урну одноразовый стаканчик, а когда возвращаюсь к столу, в телефоне еще одно сообщение.

«Даш, ты не против, если я иногда писать и звонить тебе буду?»

Чешу пальцем переносицу, потом печатаю ответ.

«Пиши, пообщаемся»

Прячу телефон в карман и иду на третью пару.

Пусть пишет, жалко, что ли?

Я Лехе, чтобы он отвязался, ляпнула, что помирилась с бывшим. Накаркала.

Встречаю раскрасневшуюся после физкультуры Лену в фойе первого этажа и протягиваю ей протеиновый батончик. Специально для нее купила, знаю, как она их любит.

- Спасибо, - хватает меня за локоть и тащит к лестнице, - нас с тобой Катюха на День Рождения пригласила! Круть, да?!

- Ага… Когда?

- В субботу.

- Я работаю в субботу допоздна. Не получится.

- Ты работаешь до девяти, - проговаривает укоризненно, - в клубе в это время веселье только начинается!

- В клубе?..

- В клубе! – восклицает воодушевленно.

Саша.

Всем махнув рукой, прыгаю в заледеневшую тачку. Завожу движок и сразу врубаю печку и сидение на максимум. Так можно и яйца отморозить. Благо, Лекс у меня сообразительный, сразу понимает, что требует от него хозяин. Через пару минут в салоне Африка.

Можно ехать. Но я, почему-то не еду. Колупаюсь в телефоне, потом решаю навести порядок в бардачке. Нужное складываю аккуратно обратно, хлам – в мешок.

Пустая пачка от презервативов, Алинкина расческа, помада, матирующие салфетки, ее вейп.

Бл@ть... Надо было давно ревизию здесь провести и все продезинфицировать.

Навожу порядок, а сам на крыльцо поглядываю, жду, когда Стрельцова соизволит на улицу выйти. Это у меня уже ритуал. Каждый день жду, как упоротый, пока она в общагу не пойдет.

Дверь в очередной раз распахивается, и на крыльцо вываливает целая толпа первокурсников. Дашку замечаю сразу, глаз уже наметан. В светло-голубой короткой куртке и белой шапке, волосы красиво рассыпаны по плечам. Даже отсюда вижу, как блестят на солнце.

Сегодня она в юбке и колготках. Ножки из-за объемной куртки кажутся длинными и тоненькими. Смешная.

Но в такой мороз могла бы утеплиться, забыла уже, как с температурой под сорок валялась?..

Наблюдаю, как она, переговариваясь с подружками, спускается вниз. Закидывает рюкзак на плечо, снова останавливается…

Рюкзак, кстати, новый. В отличие от прежнего, более девчачий. Ей идет.

Снова собирается толпа. О чем-то сговариваются, смеются, толкаются. Это хорошо, наверное, что она окончательно в коллектив влилась, маме можно не волноваться, что ее Дашу здесь обижают, но…

За@бало это вечное «но».

С каждым днем меня эта картинка раздражает все больше. Мне кажется, каждый день я что-то теряю. Мне, сука, нихрена не нравится, что из нас двоих мне одному не все равно.

Я смотрю на нее ежедневно. В будни своими глазами, в выходные – глазами ботана Ленчика. Она всегда на прицеле. Она всегда в моей голове и хрен пойми где еще. В печени, наверное.

Этот надзор сводит с ума. Но отказаться от него еще сложнее. Мне кажется, стоит ослабить бдительность, как с ней сразу же какая-нибудь хрень приключится. Например, найдет себе кого-нибудь.

Спустя несколько минут, Даша и ее подружка отделяются от толпы и направляются в сторону общаги. Традиционно провожаю взглядом ее спину и вдруг вижу, как их догоняют какие-то два ушлепка. Тоже первокурсники. Причем, одни из них налетает на Стрельцову сзади и, обхватив ее талию, отрывает от земли.

О-па… впиваюсь глазами в смертника и буквально слышу, как хрустит его нос от столкновения с моим кулаком.

Моя рука сама тянется к рычагу двери, но в этот момент Дашка вырывается, и я со злорадством жду, что сейчас она заедет ему ботинком между ног, но нет…

Обернувшись, она игриво толкает сопляка в плечо, поправляет съехавшую набок шапку и смеется так весело, что даже я, находясь в машине в сотне метров от них, слышу отголоски ее смеха.

Убираю руку с рычага. Снимаю ручной тормоз и включаю передачу. В груди ворочается что-то темное и скользкое. Ревность, наверное. Эта х@йня просыпается только из-за Стрельцовой.

Больше на них не смотрю, проезжаю мимо, даже не повернув головы. Еду к отцу в офис попрактиковаться с договорами муниципалитетов. Тусуюсь в администрации до самого вечера, а ночевать решаю к родителям поехать. Все равно завтра годовщина смерти деда, маминого отца, надо будет на кладбище смотаться.